В машине пахло моим мужем – или уже бывшим мужем? Или я нынче вдова? Надо выбрать. Думаю, я могла бы стать просто незамужней. В любом случае я открыла в пикапе все окна, чтобы запах Фрэнка выветрился.

Я свернула на трассу I-39, и Висконсин вскоре остался позади. Несколько часов я ехала по Иллинойсу, пока не увидела указатель I-80, который определенно должен был меня направить куда надо. Конкретный маршрут я не составляла, поэтому повернула на запад, главным образом чтобы встающее солнце не слепило глаза. Ведь я планировала ехать до самого рассвета.

Музыку в дорогу я не взяла, и пришлось слушать проповедников по местному радио. Эту станцию я поймала, когда неслась по холмам Айовы. Уже стемнело настолько, что невозможно было разглядеть ни силуэты голых деревьев, ни сероватый снег, составляющих монотонный февральский пейзаж.

Проповедник из Айовы, развлекавший меня в первой половине путешествия, перечислял семь признаков Антихриста. Одним из них было внешнее сходство с Христом. Прислушавшись, я сквозь помехи разобрала еще пару подсказок. Он обычно красив и обаятелен, умеет цветисто говорить. А потом я потеряла сигнал. Теперь, если встречу Антихриста, даже не смогу его опознать.

Я переключилась на другую станцию – еще один проповедник рассказывал о прощении. Меня эта тема не слишком интересует. Я выключила радио и ехала дальше под свист ветра и шуршание колес по асфальту, а фары встречных машин подмигивали и исчезали где-то за пределами бокового зрения.

Мне вспомнился день нашего с Фрэнком знакомства. Я приехала в город всего пару недель назад и надеялась найти хоть какую-нибудь работу. Однажды зашла в бар, названный его фамилией: Дюбуа. Иногда я думаю, что вышла за Фрэнка только ради этой фамилии. Как звучит Таня Питтс, мне никогда не нравилось. Таня Дюбуа, несомненно, сделала шаг вперед.

Тогда Фрэнк был полон жизненной энергии, которая у меня отсутствовала напрочь, так что мы отлично спелись. Он дал мне первую настоящую работу. Я научилась наливать пиво, затем смешивать коктейли, хотя на них в нашем скромном заведении спрос невелик. А больше меня и Фрэнка ничего не роднило. Детей у нас не было. Я сама заботилась о том, чтобы их не было.

Просидев за рулем всю ночь, я оказалась недалеко от Линкольна, штат Небраска. Самое время сделать перерыв и избавиться от пикапа. Нашла магазин подержанных автомобилей и обменяла двухлетний «Шевроле Сильверадо» Фрэнка на семилетний «Бьюик Регал» с доплатой в тысячу семьсот долларов. Конечно, меня надули, но я решила не привлекать внимания. В любом случае на «Бьюике» мне тоже ездить недолго. Километров через пятнадцать обнаружился городок под названием Милфорд, а в нем – мотель под названием «Мотель», всем своим видом показывавший, что наличные там горячо приветствуются. Поскольку удостоверение личности я якобы потеряла, с меня взяли дополнительную плату, и я зарегистрировалась как Джейн Грин.

Я забылась сном на целых восемь часов. Разве виновный в убийстве смог бы столько проспать? А проснулась я от сильного голода, уже переходящего в тошноту. Выйдя на балкон своего номера 14 на втором этаже, оперлась на ограждение и оглядела город, в который меня занесло. Вряд ли балкон соответствовал строительным нормам, кстати. Я шагнула назад в комнату и тут заметила красную неоновую вывеску закусочной.

В номере я умылась и по дороге к выходу напомнила себе: «Сейчас ты Джейн Грин. Забудь, кем ты была раньше».

В восемь часов вечера от обеденных очередей не осталось и следа, поэтому я заняла место в кабинке – сидя за стойкой, здесь наверняка принято разговаривать с соседями. Сейчас я едва ли смогу поддержать беседу, ведь моя жизнь как чистый лист. Отложу болтовню на потом.

Официантка по имени Карла шлепнула на стол меню.

– Принести вам что-нибудь из напитков?

– Кофе, – ответила я. – Черный.

– Сначала сделайте пробный глоток. – Она налила кофе. – Дам вам минутку, чтобы посмотреть меню.

Она была права. Этот кофе просто так не выпьешь. Я щедро сдобрила его сливками и сахаром. И он все равно выигрывал битву. Я полистала меню, пытаясь выбрать что-нибудь по настроению. Мне вдруг пришло в голову: а ведь у Джейн Грин вкусы могут оказаться не такими, как у Тани Дюбуа. Но поскольку одежда и прическа еще не поменялись, мне, наверное, под силу продержаться денек на том, что любит Таня. Джейн Грин пока была лишь оболочкой, в которой я однажды должна переродиться.

– Выбрали, дорогая? – спросила Карла.

– Яблочный пирог и картофель фри, – ответила я.

– Девчонка что надо, – сказала Карла, быстро шагая прочь в своих удобных туфлях, как у медсестры.

Я наблюдала, как она заводит разговор с дальнобойщиком, склонившимся над мясным рулетом. Парень пробурчал что-то неразборчивое, а Карла прищурилась и решительно заявила:

– Солнышко, тебе пора переходить на антидепрессанты. Да-да, тебе нужны таблетки счастья. Когда войдешь в эту дверь в следующий раз, я хочу видеть улыбку на твоей симпатичной мордашке. Слышишь меня? Видел объявление? Мы имеем право отказать клиенту в обслуживании.

– Карла, оставь беднягу в покое! – раздался из кухни мужской голос.

– Не суй нос в чужие дела, Дюк! – крикнула в ответ Карла.

Затем она подлила кофе в несколько чашек, называя посетителей душками и милашками, и посмеялась над совершенно несмешной шуткой. Неплохо бы стать такой Карлой ненадолго. Примерить и посмотреть, вдруг мне подойдет…

Я умяла пирог и картошку с такой скоростью, что даже Карла впечатлилась.

– Не каждый дальнобойщик весом в сто пятьдесят килограммов управился бы так быстро. Судя по всему, вы изрядно оголодали.

– Да, – сказала я. Люблю короткие ответы.

Я заплатила по счету и вышла на улицу города, который едва заслуживал упоминания на карте. В магазинчике купила шампунь, зубную щетку и пасту, краску для волос каштанового и темно-коричневого цвета, а еще одноразовый мобильный телефон.

Кассир, мужчина средних лет, на бейджике которого значилось имя Гордон, посчитал сумму и объявил:

– За все пятьдесят восемь долларов и тридцать четыре цента.

Я заплатила наличными. Уходя, почему-то бросила ему ненароком:

– Спасибо, дорогой. Хорошего дня.

Это прозвучало так чужеродно, что я чуть не вздрогнула от неожиданности.

* * *

По дороге в мотель я нашла магазин алкоголя и купила бутылку любимого бурбона Фрэнка. Хотела утопить в нем свои воспоминания. Снова расплатилась наличными и поблагодарила продавца обычным «спасибо».

Вернувшись в номер, где на ночь включили грохочущий обогреватель, я разложила на кровати добычу и стала думать, что делать дальше. Впрочем, я давно знала ответ, только не хватало смелости. Плеснув бурбона в стакан, я достала из сумки записную книжку. Потребовался глубокий вдох и несколько тренировочных «здравствуйте». Затем я набрала номер.