его сознание, хоть и не словами. Это было впечатление разговора, просьба дать знать, что Брогомир хотел в обмен на будущее, которое он дал.

— Я хочу, чтобы ты послушала меня.

Как и до этого, звука не было. Слова были только в его голове, но существо во тьме повернулось, его присутствие стало больше, словно оно приблизилось. Все еще ничего не было видно, но чем больше существо становилось, тем четче Брогомир ощущал, как оно окружало его, существо размером с вечность с телом из холодных мертвых цепей.

— Я тебя знаю, — сказал он, когда цепи окружили его. — Ты — Безымянный Конец, который поглотил наш старый мир, который древние драконы звали Последним Будущим.

Тьма вокруг него яростно кипела. Как он посмел назвать ее? Она была тем, что оставалось, когда все возможные будущие пропадали. У нее не было имени, не было оков! Только бесконечный голод, и Брогомир был вкусным, с множеством будущих. Она помнила драконов, о которых он говорил. Дураки обменяли целое измерение на временные победы, кормили свой конец. Воспоминание успокоило гнев Безымянного Конца, и она приблизилась к Брогомиру. Может, и этот будет глупым?

— Я часто глупый, — ответил Брогомир с улыбкой. — Но я тут не как жертва. Я тут для сделки.

Цепи Безымянного Конца рьяно гремели. Будущее?

— Все дают тебе будущие, — отмахнулся Брогомир. — Я принес кое-что намного лучше.

Невозможно. Что могло быть лучше будущего?

Брогомир прижал ладонь к своей груди.

— Я.

Смятение Безымянного Конца наполнило его. Зачем ей такой, как он? Он был крохотным, с концом, незначительным. Если бы он не был ее единственным источником еды за тысячу лет, она бы не стала говорить с ним. Цепи приближались, касались разума Брогомира кончиками, которые ощущались как конец. Может, он сошел с ума?

— Я просто находчивый, — ответил Брогомир, показывая ей очаровательную улыбку. — Да, я не могу сравниться с такой силой, как ты, но дары не ценятся только за размер. Ты ела будущие множества измерений, включая мою старую родину. Но во всех тех временах, во всех тех жизнях, которые ты испытала, было то, что ты так и не увидела.

Существо во тьме было раздражено из-за наглости дракона. Она была концом, одним оставшимся путем, когда другие возможности были потрачены. Все время будет принадлежать ей. Что у него могло быть, чего у нее не было?

— Моя жизнь.

Безымянный Конец отвернулась, но дракон не закончил:

— Да, ты со временем получишь все будущие, — быстро сказал он. — Но только когда они завершены. Ты получаешь только время, где не осталось сюрпризов, сомнений, напряжения или удивления. Только завершённые истории жизней существ, которые ничего не значат для тебя, все вопросы там уже разрешены, и каждый конец уже известен, — он покачал головой. — Это точно чрезвычайно скучно.

Безымянный Конец не скучала. Она была тем, чем была.

— Ах, — сказал Брогомир. — Но ты когда-нибудь пыталась быть чем-то другим?

Какой глупый вопрос. Чем еще она могла быть.

Дракон усмехнулся.

— Моей.

Безымянный Конец замерла.

— Это место — ничто, — продолжил Брогомир, слепо озираясь во тьме. — Все тут уже мертвое, завершенное, если оно вообще было, но мой мир все еще в движении. Там еще есть сюрпризы, неизвестное. Я могу разделить их с тобой.

Цепи в интересе сжались. Как?

— Идем со мной, — дракон протянул руку. — Вернись в мое измерение как моя супруга и союзница, и я дам тебе место в первом ряду на самом поразительном спектакле из всего, что ты видела. Что-то более зрелищное, чем все вечности, которые ты ела, потому что, в отличие от тех мертвых историй, моя история живая. Будущее, которое я предлагаю, все еще пишется. Оно может закончиться трагедией, но мы не узнаем, пока не доберемся туда, потому что, пока настоящее не стало прошлым, все возможно. Это то, что есть у меня, но отсутствует у тебя, и я хочу поделиться этим с тобой.

Брогомир протянул руку сильнее.

— Удивляйся со мной, — поманил он. — Все дают тебе будущее, которого не хотят, в обмен на уверенность, но я предлагаю разделить мое настоящее, которое все еще полное возможностей. Это намного лучше. Так оставь эту скучную пустоту и убеги со мной. Приди и проживи то, что ты только видела в законченных историях, и когда все закончится, у тебя будет то, чего еще никто тебе не давал: своя жизнь.

Он тяжело дышал, закончив, легкие искали воздух, который еще проникал через портал за ним, хоть он и не ощущал его. Он не знал, сколько времени осталось, но не осмелился посмотреть на Амелию. Даже если он не мог видеть его, он смотрел перед собой, где ощущал удивленный взгляд Безымянного Конца.

Никто еще не предлагал ей такого.

— Я мыслю необычно, — гордо сказал Брогомир. — Любой может отдать будущее, но настоящее — одно, и я предлагаю разделить свое с тобой. Я не могу обещать, что всегда будет приятно, но скучно никогда не будет. Пока я живу, ты не будешь одна.

Он ощущал искушение Безымянного Конца как дрожь вокруг себя. Она была очень одинока. Как и все концы, но это не могло быть так просто. Маленькое существо не предложило бы что-то такое ценное, если бы не хотел что-то крупное взамен. Что оно хотело?

— Конец придет в мое измерение, — объяснил он. — Я не знаю, когда или как, но знаю, что он придет при моей жизни. Если я хочу его одолеть, мне нужен свой козырь. Я прибыл сюда, думая, что это была ты, но теперь ты передо мной, и я понимаю, что думал слишком узко. Мне не просто нужно, чтобы ты вернулась со мной, чтобы одолеть другого Безымянного Конца. Я хочу, чтобы ты пошла со мной, ведь и я одинок.

Брогомир раскрыл о себе больше, чем хотел, но у него был только один шанс, и правда всегда манила сильнее лжи.

— Я — пророк, — сказал он. — Каждый раз, когда я кого-то встречаю, я невольно вижу их смерть. Я вижу, как они могут меня предать, даже если они никогда этого не сделают. Потому пророки сходят с ума. Когда ты всегда оцениваешь все возможности каждой личности, которую встречаешь, невозможно общаться с другими, как это делают нормальные драконы. Но ты другая. У тебя нет будущего, о котором я могу знать, и когда я смотрю на тебя, я вижу только это, — он махнул на тьму. — Пустоту. Ничто, — он вздохнул. — Ты знаешь, как это приятно? Как ты красива?

Безымянный Конец тряхнула щупальцами. Это было