– Засранец! – В меня полетела какая-то канцелярская дрянь – не то фломастер, не то маркер, который шеф схватил с ближайшего стола. Впрочем, в цель она не попала. Косорукость для начальства вовсе не недостаток, скорее это даже достоинство. С точки зрения подчинённых, конечно. – Доведёшь ведь однажды! Точно уволю! С таким волчьим билетом, что никуда тебя больше не возьмут! В «Макдоналдс» пойдёшь, резиновые бутерброды клиентам впаривать и мусор со столов убирать!

– Их же вроде закрыли в очередной раз. – Угроза меня нисколько не впечатлила, и я вернулся к тому, чем был занят до того, как в помещение ворвался шеф: разглядыванию собственного отражения в зеркале. Щёки округлились, скулы больше не острые, даже вроде бы сломанный на занятиях боксом нос как-то раздался в стороны. Жирею. Впрочем, в ближайшем будущем могут начаться такие стрессы, что после них от меня и скелета не останется. Плазменный душ или ядерный взрыв пугают людей настолько, что близко соприкоснувшиеся с ними представители человечества теряют вес прямо на глазах. Иной раз даже пепла от костей может не остаться. – Или решили по такому случаю вновь открыть, чтобы людям было где пожрать и выпустить пар, круша всё на своём пути?

– Ты хам и быдло, сидящее на моей шее. – Шеф перешёл на личности. Видимо, он сегодня не в духе. Обычно раскачка полноценного скандала, к которым он питает некую противоестественную тягу, занимает куда больше времени. – Если бы не то, что ты мой племянник…

– Чёрта бы лысого я остался на этой работе, где за пять лет мытарств на ниве компьютерной безопасности вымотали килограмм нервов, выпили с десяток литров крови и вырвали пулей пятьдесят граммов родного мяса! – Никогда не любил охоту, хотя она и является одним из древнейших видов развлечений, известных человечеству. А уж после того, как один из егерей, подкупленный конкурентами, старательно «перепутал» нас не то с зайцами, не то с кабанчиками… Хорошо, что он целился в корпус. И слегка задержавшая пулю прочная стальная фляжка во внутреннем кармане удачно подвернулась. Да и как киллер тот охотничек явно не имел шансов состояться. Только полный идиот после одного удачного выстрела в упор позабудет провести контроль подранка и переключится на вторую цель, от которой его отделяют шестьдесят метров дистанции и плотные кусты. Свинцовый гостинец, разворотивший ему шею, был фактически актом милосердия с моей стороны. Ну и ещё немного местью, для которой имелся вполне законный повод. Несмотря на помощь перепуганного до заикания дяди, отделавшегося исцарапанной об траву мордой и потерянным ружьём, я после совершения возмездия отключился от кровопотери и болевого шока. И имел все шансы скончаться до своего попадания в больницу. Спасли нарушивший штук двадцать правил дорожного движения водитель, дожидавшийся нас в машине бизнесмена-политика, да толстостенная фляжка-термос, ныне ставшая чем-то вроде талисмана. – Хоть завтра готов послать всю эту лабуду лесом и переехать куда-нибудь на Сахалин или в Сыктывкар! Уж там мотать мне нервы и заставлять меня выуживать компромат на конкурентов никто не будет! А уже покоящихся в пятёрке отечественных и зарубежных банках накоплений с запасом хватит, чтобы прожить на умеренно широкую ногу ещё лет сто!

Козыри с обеих сторон в очередной раз оказались выложены на стол, столкнулись взгляды, в которых читалась готовность стоять на своём и идти напролом… И двое мужчин, молодой и значительно постарше, как ни в чём не бывало вернулись к нормальному стилю общения. Ну, для нашей семьи нормальному. Моим родственникам точно надо пройти курс успокаивающей терапии, попутно доведя до истерики на почве профессиональной некомпетентности пару-тройку модных ныне специалистов по лечениям стресса. А я так и вовсе всех таблеток возьму двойную дозу и запью соком, поскольку спиртное навсегда запретили вытаскивающие пулю из желудка врачи.

– Чего припёрлись-то, многоуважаемый вы наш дядя Стёпа-депутат? Времени всего одиннадцать часов дня. И в обычные-то дни вас раньше полудня не ждут, а сегодня так и подавно.

– Эх, Бориска, муторно дома как-то, – вздохнул мой дядя и плюхнулся на диванчик для посетителей. – Жена пилить ещё с ночи начала, дочка истерит не переставая… Всё ждут и боятся. Сами не знают, чего именно, но страшно им до усрачки. Вот и сбежал от них подальше, проверить, как тут наша компания работает в экстремальном режиме.

– Фигово работает, если быть честным, – пожаловался я ему. – Из пяти десятков сотрудников не пришло человек двадцать пять. Причём эффективные менеджеры с золотыми дипломчиками Оксфорда и МГИМО испарились поголовно. Даже директора нашего нет, хотя, по правде, нужен он тут как собаке пятая нога. Лямку исправно тянут лишь занимающиеся второстепенными делами: охранники, уборщицы, гардеробщица, врачиха и сисадмин в моём лице. В нашей святая святых, бухгалтерии, так вообще всего две пожилые тётки сидят. Они помнят ещё СССР, тянут на себе девяносто процентов обычного документооборота и не намерены покидать рабочего места раньше начала орбитальной бомбардировки.

– Думаешь, всё-таки будет война? – Дядюшка не захотел говорить о деятельности созданного им агентства по работе с недвижимостью, на самом деле служащего этаким «лягушатником» для золотой молодёжи. Реального толка от разных фифочек с дипломами МГИМО или сынков высокопоставленных чиновников нет. Зато налаженные связи с их отцами, успешно сбагрившими чадо на тёплое местечко, где за великовозрастными недорослями присмотрят почти как в детском садике, значат очень много. Думаю, если бы мы без его непосредственного руководства скатились в убыточность, то тут же нашлись бы дополнительные источники финансирования. Прибыль-то родственничку приносят десятки организаций, фирм и контор. А вот с политическим весом сложнее. Даже моё умение читать постороннюю электронную почту или исследовать память чужих компьютеров, находящихся хоть на другом конце страны, но подключённых к Интернету, вовсе не панацея. – Всё-таки решатся?

– С нашей стороны война, может, и будет. – Я пожал плечами и кинул взгляд на часы. До начала прямой трансляции особого заседания ООН оставалось всего пара минут. Скоро жители нашей планеты получат ответы на некоторые из мучающих их вопросов. Но далеко не факт, что они нам понравятся. Скорее уж я уверен в обратном. – А вот со стороны пришельцев будет максимум акт дезинфекции. Мы даже на дератизацию не тянем. Поскольку в глазах тех, кто летает по космосу на Австралазии, выглядим скорее микробами, чем крысами. Одно только радует в сложившейся ситуации. Они, похоже, достаточно миролюбивы, чтобы замечать разумную плесень под своими ногами. Вон, даже посла с разъяснениями согласились к нам направить… Через две недели наглого расхищения наших природных и минеральных ресурсов.

– На чём они летают? – насторожился дядя, которого всё, связанное с пришельцами, в настоящий момент интересовало очень и очень. Впрочем, как и всех мало-мальски способных мыслить людей. Доказательство существования инопланетного разума земляне пропустить не смогли: сложно не заметить на орбите громаду, периодически закрывающую солнце и превращающую день в ночь. Тем более когда она выпускает из себя тысячи более мелких судов, которые при помощи телепортации нагло тырят чем-то понравившиеся им объекты. Гектары леса, стаи животных, склады готовой продукции металлургических предприятий, железные рельсы, квадратные километры грунта, в которых залегали недалеко от поверхности месторождения разных минералов, свалки токсичных отходов… После того как сборщиков от большого ума попытались накрыть ядерными боеголовками сразу несколько стран, к списку экспроприируемых вещей добавилось атомное оружие и ядерное топливо. Ракеты таинственным образом исчезли даже из прячущихся на максимальной глубине подводных лодок. А все реакторы мира встали намертво по причине пропажи в никуда урановых стержней. В настоящий момент вряд ли у людей осталось хотя бы одно взрывное устройство, работающее на делящихся материалах. – Они разве сказали, как их транспорт называется?