Наталии Бубновой, курирующей публикационную программу в Московском Центре Карнеги, выпала критически важная роль координатора процесса превращения рукописи в книгу, в то время как Наталия Кабанова обеспечивала материальную и договорно-правовую сторону этого процесса. Александр Иоффе не только привел текст в соответствие с общепринятыми нормами, но и неуклонно добивался от автора максимальной ясности изложения и документального подтверждения всех и всяческих ссылок. Наконец – по порядку, но не по важности – огромную гору важнейшей организационно-технической работы сумел сдвинуть мой помощник, координатор программы «Внешняя политика и безопасность» Сергей Псурцев.

Написание книг – занятие, требующее взаимопонимания в семье и постоянной поддержки со стороны домашних. Жена Вера, мой вдохновитель и организатор, была одновременно самым суровым и беспощадным критиком. Особое спасибо я хочу сказать моим уже взрослым сыновьям Петру и Андрею – не только за их готовность обсуждать темы и тексты, предложенные отцом, но главным образом за то, что вопрос об их будущем послужил, наверное, самым серьезным побудительным мотивом этой работы.

Январь 2006 г.

ПЕРВОНАЧАЛЬНО ЭТА КНИГА была задумана как анализ отношений Российской Федерации с союзом НАТО и его членами после окончания «холодной войны». Уже вскоре, однако, стало ясно, что ограничение исследования собственно международной проблематикой слишком узко и, главное, не способно дать ответ на вопрос о перспективах отношений России и Запада. На этом уровне внешнюю политику России невозможно рассматривать вне контекста внутриполитической борьбы интересов, экономических и социальных сюжетов, ценностных ориентиров. Осмыслить этот контекст – значит сделать большой шаг в осмыслении взаимосвязи внешней политики России, ее отношений с Западом и продолжающихся поисков новой российской идентичности.

Проблема не только российско-западных отношений, но и места России в мире в XXI в. сводится к тому, сумеет ли Россия (и если да, то когда) достичь качественного тождества с Западом. При этом Запад понимается не как географическая данность, тем более раз и навсегда определенная, а как совокупность основных институтов современного общества – частной собственности, конституционного строя, гражданского общества, гарантий прав человека и основных свобод и, наконец, либеральной демократии. Без такой глубокой и всеобъемлющей модернизации Россия однозначно не будет конкурентоспособной страной в глобализирующемся мире.

Критерии сравнения государств постоянно меняются. До Второй мировой войны главным было количество и качество войск и сила флотов, во второй половине XX в. – пресловутый ядерный «мегатоннаж». И то, и другое непосредственно зависело от экономического развития, но в индустриальную эпоху системы мобилизационного типа могли добиваться впечатляющих успехов и в течение длительного времени соперничать с системами, основанными на либеральных принципах. В начавшемся столетии важнейшим качеством государств будет, вероятно, их способность к инновационному развитию. Эта способность, в свою очередь, зависит от характера политических, экономических, социальных и ценностных систем общества на постиндустриальной стадии его развития.

Лишь достижение тождества по этому критерию сделает Российскую Федерацию конкурентоспособной в мире, где соревнование приобрело всеобщий и глобальный характер. Традиционно упоминаемые преимущества России в международной конкурентной борьбе – факторы географического, ресурсного, военного и прочего характера – будут эффективно задействованы лишь при условии приобретения ею равенства в качестве основных систем общества с лидерами современного развития. Только такое равенство в качестве создает основу для равноправия. В противном случае, т. е. если Россия не сумеет стать западной страной в институциональном отношении, традиционные факторы национальной мощи могут обратиться в свою противоположность: потенциал силы обернется реальностью слабости, уязвимости, зависимости.

Итак, Запад, о котором идет речь в этой книге, – не географическое или культурно-цивилизационное понятие. Имеется в виду современное постиндустриальное общество, возникшее на основе модели, впервые появившейся в Европе в XII–XIV вв. и с тех пор постепенно распространяющейся по всему миру. В XXI столетии главным «фронтиром» процесса вестернизации стала Азия, и прежде всего Китай. Американские аналитики сделали важнейший вывод: в ближайшие 15–20 лет процесс глобализации будет все больше связываться не с США, а с такими странами, как Китай и Индия[1].

Соответственно под интеграцией в западное или, точнее, международное общество подразумевается не физическое присоединение к тем или иным международным институтам, а создание внутри страны современных институтов, обеспечивающих конкурентоспособность. Иными словами, проблема не в том, закрепится ли Россия «в составе Запада», а в том, закрепятся ли современные институты, технологии, практики внутри России.

С учетом данных пояснений должно быть очевидно, что превращение России в «новый Запад» не означает потерю идентичности, индивидуальности России, ее уподобление США или Европейскому союзу. Напротив, интеграция такого рода представляет собой едва ли не единственный надежный способ укрепить международный статус России. Доказывать, «почему Россия не Америка»[2], излишне. Хотя, как давно известно, капитализм стремится к созданию однородной среды для своего развития, не признавая при этом никаких границ[3], национальная идентичность не исчезает, а сохраняется, несмотря ни на какие политико-экономические и валютные союзы, тем более – военные альянсы. «Пары» США – Канада, Великобритания – Ирландия, бельгийская Фландрия – Нидерланды (или, соответственно, бельгийская Валлония – Франция) убедительно доказывают этот тезис. Список примеров можно продолжать долго.

Проблема, следовательно, не в том, что станет с Россией, если она станет Западом, а в том, что будет, если она этим Западом не станет. Остановка и разворот вспять процесса трансформации вряд ли приведут к тому, что Россия возглавит всемирную альтернативу, станет лидером пяти миллиардов «жертв глобализации» в борьбе против «золотого миллиарда» и развернет ход мировой истории, взяв таким образом реванш за поражение в конце XX в. Это иллюзия. Поднимающиеся страны – Индия и Индонезия, Бразилия и ЮАР и, конечно, Китай – это новая волна вестернизации, не поднятая западным империализмом, а созревшая в местном климате и обладающая в каждом конкретном случае явной «национальной спецификой». Все эти страны – без исключений – будут успешными в той мере, в какой им удастся выстроить у себя дома собственную модель Запада.

Неспособность России реализовать аналогичный проект на своей почве станет двойным поражением – и по отношению к зрелому, и по отношению к молодому Западу. В результате произойдет окончательная маргинализация страны, превращение ее не в смешную и неуклюжую «Азиопу», а во вполне конкретный Евро-Китай.