Старик Ирмер воспитал эфери. Даже если не произносить данную фразу вслух, то она все равно остается невероятной для восприятия. И теперь мне следовало найти этот кружок по интересам, чтобы задать парочку важных вопросов всемогущим созданиям.

Осталось только понять, с чего начать. Хотя, тут все было относительно просто. Главное — ключ в жезле. Точнее, в том, что от него осталось. Но ведь не случайно Ирмер притащил его обратно, да еще оставил в сейфе? Значит, какую-то ценность тот представляет. У меня были примерные соображения на этот счет, но лучше не бежать впереди паровоза и дождаться, какой вердикт вынесет Протопопов.

А пока предстояло заниматься обыденными делами, как прежде. Будто ничего не случилось. В этом и была главная трудность. Вот живешь ты, ходишь на работу или учебу, а потом вдруг выясняется, что твой сосед, к примеру, древнее могущественное существо, умеющий творить всякую магию. И теперь каждый раз что-то внизу сжимается, когда он проходит мимо.

Помню, был какой-то прикол с сознанием, когда ты только узнаешь информацию, и она начинает все время тебе попадаться. Как обычно бывает, это придумал какой-то немец1. Хотя, разве от них можно ожидать чего-то хорошего?.

В общем, теперь на каждом углу я слышал разговоры то про покойного Ирмера, то про эфери, то про Падших. Словно весь Петербург только и ждал отмашки, чтобы начать болтать об этом.

Помог, как ни странно, футбол. Он всегда был моим единственным способом разгрузить мозги. Тебе плохо, грустно, скучно — выходишь на поле (в данном случае, паркет), бросаешь под ноги мяч, и погнали.

К тому же, я взялся за осуществление сложной цели — пытался научить моих балбесов тотальному футболу. То есть, когда члены команды быстро меняются позициями ради сохранения мяча и продвижения его вперед. Получалось пока очень туго. Если Фима еще понимал, что когда полузащитник тащит мяч сам, то нападающему надо отскочить глубже для подстраховки, то Гриша искренне недоумевал, когда я кричал ему, что надо подниматься. Для защитника будто в центре поля была нарисована невидимая красная линия, которую нельзя пересекать.

Ну, ничего, пусть я не Йохан Кройф2, а мои балбесы не «Барселона», но своего добьюсь. Первый раз думать осознанно всегда тяжело. Шестеренки скрипят, мозги, привыкшие к вялому существованию, искренне не понимают, чего от них требуется, но постепенно начинают соображать. У меня было именно так.

Потому когда почти через неделю мы вышли из собственной защиты и забили гол в одно касание, я облегченно выдохнул. Значит, все же можно из поленьев делать не только Буратин, но и вполне неплохих футболистов. Надо будет как-нибудь связаться с тренером сборной России и рассказать про это.

А еще хорошо бы провести товарищеский матч. Да хоть с теми же «Пажами». Одна беда — им придется покупать футзалки, в бутсах здесь особо не побегаешь. С другой стороны, у дворян денег, как у дурака фантиков. Могут и раскошелиться.

Есть, правда, одна особенность. И заключается она в том, что непонятно, как скоро в следующий раз меня выдернут из этой мирной жизни. А то будет тебе, Коленька, и тотальный футбол, и товарищеский матч, и сытое спокойное существование.

Как там говорят: хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах? Произошло примерно подобное. Потому что едва я подумал о будущем, как на тренировке появился Протопопов. Человек, которого все ожидали увидеть здесь меньше всего, в отличие от меня. Надо отметить, что за прошедшие дни я не дергал Макара постоянными: «Скоро там уже?». Быстро только кошки родятся, как любил говорить наш тренер.

Но вот теперь, судя по всему, все и закончилось. По крайней мере, как только я кивнул Протопопову, тот кивнул в ответ. И мы друг друга поняли.

— Фима, ты за главного. Отработайте выход три в два. По очереди фланговые смещаются в центр, заканчивают с ударом со средней дистанции. Лиза, хватит кулаками отбивать, старайся ловить уже.

И добавил Макару:

— Поехали.

Снаружи стоял экипаж, на котором, по всей вероятности, и прибыл Макар. Молодец, предусмотрительно. Представляю, каких усилий стоило экономному простолюдину нанять повозку, да еще заплатить за ожидание. С другой стороны, денег я ему выдал с лихвой. А в таких делах время действительно является драгоценным ресурсом.

— Получилось? — только и спросил я.

— Получилось.

Дальнейший разговор не заладился. Видимо, он не хотел говорить в присутствии извозчика, а я оказался погружен в собственные мысли. Если проще — то рисовал себе мрачные перспективы. Отчего-то казалось, что поход к эфери не будет легкой прогулкой.

Наше молчание компенсировал возчик, попавшийся на удивление веселый и говорливый.

— Вы, значит, и есть тот Ирмер-Куликов? — просиял он, на полном ходу обернувшись назад. — Который, стало быть, футболист, убивец тварей и любитель женщин?

Проклятый Максутов!

— Вроде того, — ответил я. — Смотрите, пожалуйста, за дорогой.

Возница послушался, правда, хватило его ненадолго.

— Я вас по заводу сразу распознал. Он же раньше князю Ирмеру принадлежал… Говорят, с Императором дружите?

— Ага, с детства, — хмыкнул я, решив не уточнять, с чьего именно.

— А правда, говорят, что Император к застенцам опять уехал? — не уловил ноток сарказма тот. Вроде как зуб они на нас точут. Если не договоримся, то быть беде.

Чтобы договариваться, необходимо иметь нечто противоположной стороне нужное. Застенцы же хотели одного: чтобы магов не стало. Сказал я, разумеется, совершенно другое.

— Все хорошо будет.

— Тоже так думаю, — деловито согласился возчик. Помолчал и вновь поглядел на меня. — Важный Вы человек. Я вот, к слову, тоже всем этим боле для души занимаюсь. Так-то у меня лавка своя есть.

Я понимающе покивал. Миры разные, а извозчики одинаковые. Даже удивительно.

— Скажите, у вас брат в Самаре есть? — вкрадчиво спросил я.

— Нет, псковские мы. Знаете, как говорят, псковский да витебский — народ самый питерский.

На этом, слава Богу, разговор закончился. Потому я не услышал ни о местных стартапах, ни об инвестициях, ни о рекордных дивидендах, и вообще обо всем полезном. Хотя та же информация об Его Величестве настораживала. Не то, чтобы я серьезно относился к сведениям таксистов, то есть, возчиков. Но если уже среди простого народа говорят о подобных вещах — положение дел тревожное.

Наконец мы оказались на месте. Несмотря на наличие лавки и восприятия данной деятельности не более, чем хобби, извозчик деньги забрал. Макар же открыл навесной замок и пригласил меня внутрь.

Сейчас Протопопов напоминал уверенного артефактора, будто тот только и занимался тем, что принимал клиентов для опознавания реликвий