Девушка – мне казалось, она не из нашей школы – была полностью обнажена и лежала животом на диване. Джекс был сзади, на ней, и, судя по спущенным джинсам и поступательным движениям, которые совершали его бедра, в ней.

Он даже не потрудился полностью раздеться, чтобы заняться любовью с этой девицей. Даже не смотрел ей в лицо. И меня это не удивляло. Учитывая надменность, которую Джекс демонстрировал в школе, он мог делать все, что хотел, и пользовался этим.

Опираясь на одну руку, другой он взял девушку за подбородок и развернул ее лицо к себе, а потом наклонился и поцеловал в губы.

Лиам никогда не целовал меня вот так. Или это я никогда так его не целовала.

Девушка – длинные белокурые волосы обрамляли лицо и рассыпались по плечам – страстно ответила на поцелуй. Их подбородки синхронно двигались, его язык проник ей в рот.

Джекс неторопливо, словно смакуя каждое движение, подавался вперед. Потом отпустил ее, провел рукой по спине, скользнул вниз и обхватил грудь. Он делал все сразу. Каждый сантиметр его тела был задействован в происходящем, и со стороны казалось, что он умеет доставлять удовольствие.

Да и почему нет? Джекса же не просто так домогались девчонки. Он был обходителен, уверен в себе и красив. Не в моем вкусе, но сексуален – отрицать этого нельзя. По словам Тэйт, в его жилах текла индейская кровь. Его кожа – гладкая как шелк, безупречная, теплого оттенка. Темно-русые, почти черные, волосы спускались до середины спины. Он часто заплетал отдельные пряди в косички и всегда собирал волосы в хвост на затылке. Я еще ни разу не видела их распущенными.

Ростом он был уже примерно метр восемьдесят два и, вероятно, совсем скоро обгонит брата. Я наблюдала Джекса на поле, когда он играл в лакросс, и в тренажерном зале, который посещали мы оба.

Я видела, как напрягались мышцы в его руках, когда он, нависнув над этой девушкой, двигался внутри нее. При лунном свете, падавшем в окно, я различала V-образную форму его торса.

Не нарушая ритма, он что-то прошептал ей на ухо, и она словно по команде опустила одну ногу на пол, другую согнула в колене и выгнула спину.

Джекс запрокинул голову назад и оскалился, входя в нее еще глубже. Я продолжала смотреть, рассеянно водя пальцем по шраму на внутренней стороне запястья.

Я хотела, чтобы и у меня было вот так. Я хотела задыхаться, как она, ловить ртом воздух, терять рассудок, испытывать страсть и голод. Когда-то я была счастлива с Лиамом, и после того как он наломал дров, приняла его обратно: считала, что наши отношения того стоят. Но теперь, глядя на это… я поняла, что мы что-то упускаем.

Я не почувствовала, как слезы навернулись на глазах, но потом слезинка упала на платье, и я поспешно заморгала, утирая лицо.

И тут краем глаза заметила, что в комнате есть кто-то еще. Еще одна девушка, почти полностью раздетая – в лифчике и трусиках. Я сглотнула, едва не поперхнувшись от удивления, резко втянула воздух, а потом опять сглотнула.

Какого черта?

Она пересекла комнату – должно быть, до сих пор стояла у окна, потому что я ее не замечала, – наклонилась к Джексу и страстно его поцеловала.

К горлу подступила тошнота.

– Фу! – выдохнула я и, отшатнувшись назад, натолкнулась на стену. Кое-как нащупала входную дверь, распахнула ее и выскочила наружу не оглядываясь.

Спрыгнув с лестницы, пустилась бежать по траве, когда за моей спиной раздался низкий голос:

– Стой!

Я не остановилась.

К черту. К черту Джексона Трента. Не знаю, почему я так взбесилась, да и какая вообще разница?

Пробежав по газону, я метнулась к тротуару, жалея о том, что не надела кроссовки вместо сандалий, которые болтались у меня на ногах.

– Стой – или я уложу тебя на лопатки, Кейси! – громко рявкнул Джекс за моей спиной, и я резко остановилась.

Черт. Я быстро посмотрела налево, потом направо, ища пути к отступлению.

Он же этого не сделает, правда?

Затем медленно развернулась, глядя, как он спускается по ступеням и идет ко мне. Слава богу, он надел штаны. Но это наверняка было не сложно, учитывая тот факт, что он их в, общем-то, и не снимал. Темные потертые джинсы низко сидели на бедрах, и мне, черт возьми, довелось вполне отчетливо разглядеть мышцы пресса. У него было тело пловца, но я точно не знала, занимается ли он плаванием. Так как пояс его джинсов находился прямо над линией лобка, я догадалась, что они надеты на голое тело. В животе стало горячо от мысли, что под ними скрывается, и я сжала бедра.

Уставившись в землю, я гадала, смогу ли вообще поднять на него взгляд. Он же всего лишь подросток. Интересно, он на многих девушек так действует?

Джекс остановился, нависнув надо мной, так как был сантиметров на пятнадцать выше.

– Что ты здесь делаешь? – не без упрека спросил он.

Я поджала губы и, насупившись, стала смотреть мимо него, по-прежнему избегая прямого взгляда.

– Ты же час назад ушла со своим ушлепком, – подметил он.

Я продолжала прятать глаза.

– Кейси! – Он поднес руку к моему лицу и пару раз щелкнул пальцами. – Давай разберемся, что сейчас произошло. Ты вошла в мой дом среди ночи без приглашения и стала свидетельницей того, как я, у себя дома, занимаюсь сексом с девушкой. Теперь перейдем к следующему вопросу. Почему ты бродишь одна в темноте?

Я наконец подняла на него глаза и усмехнулась. Мне всегда приходилось это делать, чтобы не выдать, что я на самом деле испытывала при виде его голубых глаз. Для человека столь страстного и необузданного эти голубые глаза были как будто совершенно не к месту, но в то же время они ему шли. Они были цвета тропического моря. Такого цвета бывает небо перед тем, как затянуться грозовыми тучами. Тэйт называла их небесно-голубыми. Я же – адовыми.

Скрестив руки на груди, я сделала глубокий вдох и почти выплюнула следующие слова:

– Лиам слишком пьян, чтобы вести машину, ясно? Он отрубился.

Джекс посмотрел на дорогу, туда, где стояла машина Лиама, и прищурился, а потом снова хмуро воззрился на меня.

– Так почему ты не можешь отвезти его сама?

– Я не умею ездить на механике.

Джекс закрыл глаза и покачал головой. Провел рукой по волосам, а потом вдруг сжал их в кулаке.

– Твой бойфренд – чертов дебил, – прорычал он и раздраженно опустил руку.

Я вздохнула, не желая вдаваться в эту тему. Они с Лиамом никогда не ладили – я толком не знала почему, однако понимала, что большей частью в этом виноват Джекс.

Я была знакома с ним почти год, и, хотя мне были известны незначительные факты из его биографии – он разбирался в компьютерах, настоящие родители не принимали участия в его жизни, и он относился к маме своего брата как к родной, – он по-прежнему оставался для меня загадкой. Все, что я знала, – иногда он смотрел на меня, но в последнее время с каким-то презрением. Словно был разочарован.