Е.Е. Голубинский, пытаясь исправить положение, в своей «Истории канонизации святых в русской церкви» предположил, что речь идет об одном из известных сыновей Андрея Боголюбского – Юрии, принявшем имя Глеб в иночестве. В своем предположении относительно Юрия ученый отталкивался от того, что «… после 1175 года летописи совершенно молчат о нем». Однако Юрию, во-первых, в 1175 году еще не было двадцати (он родился в начале 1160-х), а во-вторых, к тому моменту он уже княжил в Новгороде. Откуда, впрочем, был в тот год изгнан – едва умер его могущественный отец, новгородцы предпочли другого князя. О следующем десятилетии жизни Юрия ничего не известно, кроме того, что, оказавшись поначалу в родном Владимире, он был изгнан своим дядей Всеволодом и оказался в половецких степях. Но Юрий точно не умер среди кочевников – в 1185 году там княжича нашли посланцы грузинских князей, избравшие его на роль жениха для царицы Тамар, впоследствии весьма знаменитой. Дальнейшая часть его биографии известна исключительно по грузинским и армянским источникам – в русских летописях она не отражена совершенно. Менее чем через три года царица Тамар, выражаясь современным языком, подала на развод – шаг по тем временам для христианского мира беспрецедентный. Однако и поводов царь Георгий (как его именовали в Грузии) успел дать для этого предостаточно – беспробудное пьянство, мужеложство, зоофилия, пытки неугодных… Высланный в Константинополь, он попытался вскоре вернуться на трон, играя на разногласиях между грузинскими кланами, но потерпел поражение. Не желая сдаваться, Георгий призвал на помощь половцев (и даже женился на их княжне, когда Тамар снова вышла замуж), но на этот раз был разбит окончательно и бесследно исчез. Во всяком случае, после 1194 года о нем ничего не известно. Впрочем, для нас важнее то, что быть святым Глебом Владимирским этот князь никак не мог. Но о ком тогда идет речь в житии?

Впрочем, есть примеры и иного рода – когда праведность и чудесные деяния приписывались все же реальному человеку. Житие Афанасия Цареградского изображает этого святителя «мудрым в слове… борцом и страдальцем за веру православную». Весной 1653 года Афанасий прибыл в Москву, где принял активное участие в церковной реформе патриарха Никона. В конце того же года выехал в город Галац (ныне в Румынии), однако в феврале 1654 года занемог в пути, остановился в монастыре около города Лубны, где и преставился в апреле того же года.

Такова вкратце биография этого святителя, довольно достоверная, к слову. Добавим к ней всего несколько штрихов. Афанасий трижды занимал патриарший престол в Константинополе – в 1634,-м 1635-м и 1652 годах, вот только каждый раз патриаршество длилось всего несколько дней – в последнем случае целых 15. Впрочем, тогда патриархи в Константинополе не засиживались. В те времена кандидат на патриарший престол должен был устраивать и султана, и ряд европейских стран – католических и протестантских, чьи посольства «спонсировали» султана. Свое первое патриаршество Афанасий купил по большей части за деньги французского посольства. Но его соперник сумел отвоевать престол через две недели – поддерживавшие его голландцы заплатили больше. Протестанты оказались щедрее католиков. Официальные историографы церкви не любят говорить о том, что Афанасий «написал просьбу папе об утверждении за собою по прибытии в Рим титула константинопольского патриарха…». Я цитирую «Исторический список епископов, а потом патриархов Константинопольских» Константина Икономоса, известного греческого богослова и борца за независимость Греции, жившего в конце XVIII – первой половине XIX веков и отличавшегося большой симпатией к России. Икономос прямо писал, что Афанасий «оказался на деле тщеславным человеком, из честолюбия готовым попирать божественные каноны Церкви…». Достоверно известно, что, потеряв во второй раз патриарший престол, Афанасий лично приехал в Италию и прожил там какое-то время, надеясь стать католическим кардиналом. Но был признан «несостоятельным».

Что же стало причиной причисления Афанасия к лику святых? Как ни странно, совсем не то, что написанный им «Чин архиерейского совершения литургии на Востоке» лежит в основе «Чиновника архиерейского служения», используемого в Русской православной церкви и поныне. Греческие монахи – свита странствующего патриарха Константинопольского, как он продолжал именоваться, хотя и был смещен – похоронили владыку по обряду своей церкви, то есть в сидячем положении. Именно это обстоятельство так поразило воображение местных иноков и паломников, что послужило основной и решающей причиной почитания Афанасия как святого и чудотворца. Известно, что официальное почитание патриарха началось в конце XIX века, хотя утверждается, что канонизирован он был чуть ли не сразу после смерти – в 1670-е годы. Однако известно также о существовании ходатайства полтавского архиепископа Мефодия о канонизации Афанасия, отклоненного Священным Синодом в 1818 году. Так кто и когда причислил его к лику святых?

К Афанасию Цареградскому мы еще вернемся, а пока же нужно сказать, что таких примеров в каждом томе труда Филарета, как и во многих аналогичных изданиях, превеликое множество.

Однако же Церковь представляет верующим жития отнюдь не как творения человеческие, со всеми пристрастиями и заблуждениями авторов, а как божественные откровения, в которых каждое слово – непреложная истина.

И вот, восхищаясь, с одной стороны, работами Ключевского, Голубинского, Костомарова, Татищева и других исследователей, Церковь тем не менее на деле «клала под сукно» результаты их исканий в области житий русских святых. И до сих пор повторяет все ошибки, противоречия и нелепости, отмеченные историками, никак не пытаясь избавиться от немалого числа недостоверных личностей, затесавшихся в ряды ее лучших представителей, и многих сознательных фальсификаций, случайных наслоений и просто сомнительной информации прежних лет.

Однако посмотрим на это с другой стороны. Церковь все же не отрицает ценности этих исследований. Книги Ключевского и Голубинского издавались, пусть и малыми тиражами. Тексты их можно найти в Интернете, причем прежде всего на православных сайтах, то есть ознакомиться с ними может любой желающий.

Однако верующие продолжают поминать как святых людей, порой не совершивших ничего, достойного поминовения, а то и вовсе никогда не существовавших. Почему? Странно будет думать, что никто прежде не задавался этим вопросом. Задолго до нас об этом говорили и писали многие люди.

Повторюсь – работы вышеназванных историков церкви находятся в свободном доступе, более того, авторы их никем не развенчаны и не преданы анафеме. Наоборот – в их адрес иерархами церкви сказано немало лестных слов.

И что же, прихожане предпочитают заблуждаться? Слепо верить? Но вера, подкрепленная знанием, может быть гораздо сильнее. Кто сказал, что знание правды о том или ином «святом» способно разрушить в человеке веру в Бога? Если так, значит, вера слаба. Или верит человек во что-то иное. Или только прикрывается верой.

Ведь есть во всем этом и другие стороны. Жизнь Церкви – это не только молитвы и службы. Это и повседневная хозяйственная деятельность – поддержание действующих храмов в надлежащем состоянии, проектирование и строительство новых церквей. Служителей церкви нужно кормить и одевать, церковная утварь и литература тоже стоят денег. Как и многое другое. Но где граница между религиозным туризмом и торговлей сопутствующими предметами культа как средством материального обеспечения деятельности Церкви, совмещенным с удовлетворением потребностей верующих, и получением денег этими и подобными способами как самоцелью?