Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Буду краток, — начал глава Роскосмоса, имя которого Вадим, к своему стыду, забыл. — Мы готовы впервые в истории проложить путь на другую планету и познакомиться с её жителями. Наш космодром «Ворота Кавказа» — единственное место на Земле, где возможен запуск космических кораблей, способных развивать скорость близкую к скорости света. Хоть технология и нова, наши испытания на животных прошли успешно. Пришло время отправить в полёт человека. Риск есть. И большой. Путешествие к чёрной дыре, открывающей проход в галактику Фейерверк займёт семь лет. На Гармонии предстоит пробыть пять земных лет. Миссия включает изучение местного языка с последующим составлением набросков словаря, описание традиций, уклада жизни, системы общественного строя, флоры и фауны планеты, обмен технологическим опытом и так далее. Мы не знаем, подходит ли чужая атмосфера для людей, поэтому запаса кислорода на корабле хватит на всё время путешествия и пребывания на планете, но только на одного человека. Итак, на Гармонию полетит Андрей Сергеенко. Мои поздравления.
Всё внутри Вадима на миг похолодело и тут же воспламенилось, и вдруг, неожиданно для самого себя, он подскочил со стула и заговорил громко и страстно. Слова рождались в глубине его души, они как выстрел молниеносно вылетали из его горла:
— Моя жизнь — это моя работа. Я готов трудиться на Гармонии и днём и ночью, не покладая рук, во имя общей цели. Я шёл к этому всю свою жизнь, и не подведу землян, потому что я горю своей работой каждую секунду каждого дня.
Только договорив, Виноградов понял, что повторил слово в слово то, что сказал ему в коридоре Сергеенко.
— Похвально, — протянул глава Роскосмоса. — Андрей, а почему на Гармонию хотите полететь вы?
Глаза Сергеенко стали круглыми. Кажется, он был в таком ступоре, что не мог даже звука издать. Андрей знал, что в этом мире можно украсть что угодно: сумку, деньги, телефон… но слова… слова… какая же это подлость!
— Вы молчите, господин Сергеенко, а мой голос был решающим в вашу пользу, — разочарованно пробасил руководитель космической корпорации. — Что ж, я меняю свой голос. Мои поздравления господину Виноградову.
* * *
Вадим пристегнул себя к кровати ремнями и закрыл тяжёлые веки. Он потерял счёт времени на корабле, но молился лишь об одном: быстрее прилететь на Гармонию. Страх смерти, заставляющий многих представителей рода человеческого трепетать, совсем не мучил космонавта. Нет, раньше, он боялся боли, конца, забвения. Теперь его пугали лишь дни, проведённые на корабле в одиночестве.
Космонавт не ощущал, что двигается к своей мечте. Может, потому что в иллюминаторах видел только беспросветную тьму вместо привычного ему размеренного околоземного пространства. А чего он ожидал на такой скорости? Увидеть летающую тарелку с машущими ему гуманоидами? Он ведь всё знал заранее. Его готовили к полёту, команда учёных-теоретиков объясняла, что его ждёт в пути. Но когда цветные полосы от звёзд превратились в беспросветное ничто, внутри, в глубине грудной клетки появился комок, не позволявший расслабиться измученному астронавту ни на миг. А тело…тело… она было невыносимо тяжёлым, словно весило тонну. Каждое движение давалось Вадиму через преодоление себя: руки и ноги совсем не слушались. Вскоре он практически полностью отказался от движения и пищи. Ну почему эти светила науки не смогли додуматься, как погрузить человека в гибернацию? Почему совершенно пусто на душе? И Даша так далеко…
Но это не продлится вечно. На Гармонии Вадим наконец обретёт внутренний покой. Открывать новые миры — это то, для чего он был рождён. Всё так, как должно быть. Всё правильно. Тогда почему мысли о жене и дочери заставляют его пульс зашкаливать?
И вдруг «ничто» отступило, сменившись вспышкой света. Это пламя было настолько ярким, что Вадим ощущал его, хотя веки по-прежнему были плотно сомкнуты. Свет одновременно терзал и ласкал его измученное пустотой тело. Чёрная дыра, прошептал Вадим, но не услышал своего голоса.
***
Свет и тьма — две противоположности и одновременно две части единого — отступили. На смену пришла комфортная полутень.
Вадим услышал стрекотание цикад. Вот Даша держит его за руку. Её ладонь немного прохладнее, чем у него. Это необычайно приятно в такую жару. Лёгкий, почти неуловимый ветерок заставляет листья кривого неказистого деревца, выросшего прямо среди безжизненных камней пляжа, подрагивать. Звук прибоя сводит надоедливые беспокойные мысли о будущем на нет. Все тревоги превращаются в россыпь бисера, которую легко швырнуть в прохладную синюю пучину. На губах соль от брызг…
О, Боже, о чём он думает? Это же не цокот насекомых. Это речь! И Вадим способен её понять!
— Это не тот. Я говорю тебе точно! Я лично «заглядывал» в смежную реальность.
Шипение.
— Это не тот! Стой, он нас слышит и, кажется уже понимает…
Существ было двое. Это Вадим точно знал, хотя видеть их чётко не мог. Он словно был в очках с сильными рассеивающими линзами, при том, что зрение у него было стопроцентным.
Как они выглядели, спросите вы? Две руки, две ноги, тело прикрыто подобием земной одежды. Похоже на людей, не правда ли? Но пропорции существенно отличались от земных, делая этих существ странными и необычными. Руки длинные, почти до пола. Ноги, наоборот, коротенькие, как у таксы. Голова словно хаотично нарисованная сложная фигура земного художника-абстракциониста.
Тот, что повыше, видимо, был главным. Он развёл руки в приветственном жесте и заговорил:
— Мы ждали дня, когда сможем увидеть человека, жителя совсем другой планеты. Хоть мы и обладаем более совершенными кораблями, чем тот, на котором прилетел ты, путь через чёрную дыру гармонийцам не под силу перенести. Но ты выдержал, друг. И мы рады тебя видеть. Рады узнать, что вселенную населяют разные формы жизни, пусть и такие экзотичные, как вы, люди.
— Приветствую вас. Мой корабль уцелел? — застрекотал в ответ землянин, поражённый мгновенным освоением чужого языка.
— Корабль цел, — подтвердил низкий.
Вадим прикоснулся к лицу — он был в скафандре!
— Наша атмосфера не совсем подходит для вашего вида, — продолжил высокий, словно прочитав мысли гостя. — Но в будущем мы сможем освоить очистку нашего воздуха для гостей с Земли.
— В будущем? — повторил землянин, словно бестолковый дурашливый попугай.
— Да, господин Вадим, мы можем видеть будущее, — подтвердил главный. — Вы называете это предвидением, если я правильно разобрался в тонкостях вашего языка. Но горизонт предсказаний невелик: шестнадцать наших лет или около тридцати земных.
— Потрясающе! — воскликнул Вадим. — Моя жена о таком даже подумать не могла! Вот бы рассказать
