— Ты хочешь доесть мой? — недоверчиво переспросил ее спутник.

— Ну зачем же хорошей еде пропадать, — ответила она. — Давай сюда свою тарелку.

Они познакомились несколько дней назад, встретившись на пару минут. Он совсем недавно пришел работать в прокуратуру, и у него возникли какие-то проблемы с магнитным пропуском. Джейн долго смотрела, как парень мучается с замком, затем отодвинула его в сторону и открыла дверь. Он сказал «спасибо», потом смутился и извинился за то, что ей пришлось так долго ждать.

— Первая неделя, — объяснил он. — Скоро все должно утрястись. Я найду нужного человека, объясню, что у меня неисправный пропуск, — и все будет в порядке.

Джейн покачала головой и прищурилась.

— Все еще только начинается, — пообещала она и прошла мимо.

Нельзя сказать, что Джейн была настроена дружелюбно, но что-то в ней поразило его до глубины души. Мужчина проводил ее взглядом: светлые волосы, длинные ноги, холодный взгляд, вздернутый нос. Он, подобно всем ее прежним поклонникам, размечтался. Вдруг вообразил, что этот холодный вид не более чем маска, скрывающая совсем другую, очень близкую и хорошо знакомую женщину.

Сегодня вечером он позвонил Джейн, чтобы еще раз поблагодарить ее за помощь и пригласить на ужин.

Девушка приняла приглашение. И вот теперь они сидят в ресторане. Официант убирает со стола. Джейн откинулась на спинку стула, скрестила руки на груди и окинула своего спутника пристальным взглядом.

— Очень симпатичный костюмчик. И сидит на тебе хорошо, — наконец объявила она. — Редко приходится встречать людей, понимающих, как много значит одежда. Приятная неожиданность, что ты оказался из их числа. Молодец.

Он поднес руку к лацкану своего пиджака и довольно выпятил грудь. Первое очко в его пользу. Кавалер улыбнулся Джейн, а про себя подумал, что впредь надо покупать только такие пиджаки.

— Спасибо, Джейн. Ты тоже сегодня потрясающе выглядишь.

Честно говоря, он был удавлен тем, что Джейн пришла на свидание в повседневной одежде. Когда девушка появилась в ресторане, выглядела она как обычно: заношенные черные брюки, черный пиджак, белая блузка, грубые туфли без каблуков, спортивные часы, хвостик на макушке, никакой косметики. Он оглядел зал. Все женщины были накрашены, в узких платьях и в вечерних туфлях. Все, кроме Джейн. Джейн оставалась настоящей деловой женщиной. Даже в ресторане.

От этого она понравилась ему еще больше.

Джейн пригубила вино, он последовал ее примеру. Снова подошел официант и протянул два меню десертов. Спутник Джейн с облегчением открыл свое и сделал вид, что весь поглощен чтением: это давало возможность обдумать, что говорить и делать дальше.

Пока что их разговор вращался вокруг вполне обычных для первого свидания совершенно невинных тем — погода, колледж, родной город. Теперь подошло время начинать второй тур. О чем бы таком заговорить? О работе? Нет, он уже знал по собственному опыту, что, пригласив на свидание коллегу, о работе лучше не заикаться. Слишком велик шанс, что разговор превратится в перемывание косточек сослуживцам, да и вообще недолго поссориться — по ходу разговора может оказаться, что вы не любовники, а соперники. К тому же на работе Джейн слыла настоящим монстром, а ему совершенно не хотелось увидеть ее такой прямо сейчас.

Джейн Спринг тоже углубилась в чтение меню, однако она, в отличие от своего спутника, не мучилась вопросом, о чем ей говорить дальше. Она это уже знала. Она уже все продумала. Джейн была уверена, что если не спланировать мероприятие заранее, то ничего из твоей затеи не выйдет, причем не имеет значения, произносишь ли ты обвинительную речь в суде или идешь на романтическое свидание. Мужчины, конечно, не бог весть какая хитрая дичь, однако подготовка еще никому не мешала.

Из правого кармана брюк Джейн вытащила шпаргалку и положила ее себе на колено. На листочке аккуратным почерком были выписаны возможные темы разговора.

Темы для застольной беседы:

1. Наказание за вооруженное нападение. Не слишком ли мягкое?

2. Новое налоговое законодательство. Хорошо или плохо?

3. Нынешнее состояние армии.

4. Упадок общественной морали.

5. Фильмы.

Джейн пробежала список и еще раз порадовалась, что ей удалось придумать такие замечательные темы для разговора. Выбор на любой вкус — от серьезных до легкомысленных. Джейн одним глазом смотрела в меню, другим — себе на колено, «Лучше начать с чего-нибудь простенького, а потом перейти к серьезному», — подумала она. В прошлый раз, когда девушка вдруг начала рассуждать о том, что нужно увеличить число полицейских в патрулях, пригласивший ее мужчина тут же скис. Пацифисты! Они все такие непостоянные.

Джейн отодвинула меню и положила руки на стол. «Лучше заранее обезопасить себя, чем потом сожалеть, — подумала она. — Начнем с налоговой реформы». Но Джейн не успела открыть рот — ее спутник заговорил первым.

— Ты любишь Рождество? — улыбнулся он. — Я просто жду не дождусь Рождества.

— Да неужели? — ответила Джейн, притворяясь заинтересованной.

— Я обожаю праздники и все, что с ними связано, — ответил кавалер. — Мне нравится, как уличные торговцы обжаривают на открытом огне каштаны, радует праздничное освещение, доставляет удовольствие смотреть, как дети катаются на коньках, и слушать рождественские гимны. Прежде я тоже их пел. У меня специально для этого была красная накидка с белым воротничком.

Он откинулся на спинку стула и широко улыбнулся. Женщинам по душе такие истории. Они всегда попадаются на эту приманку.

Джейн подняла брови.

— И что… ты одевался, как девочка, и шел петь на улицу, как нищий? — удивленно спросила она.

— Ну, я…

— О боже, неужели ты подражаешь тем сентиментальным мужчинам, которые занимаются йогой, пекут хлеб и плачут после секса?

— Ты говоришь так, словно не одобряешь такое поведение, — засмеялся ее спутник. «Ведь она шутит. Не может быть, чтобы Джейн и правда так думала».

— Я не одобряю и не осуждаю. Я просто наблюдаю. Мой отец всегда говорил, что сперва нужно выяснить сильные и слабые стороны своего противника, а потом уже начинать сражение. Я просто оцениваю ситуацию, — честно призналась Джейн, а затем, наклонившись вперед, добавила: — А что касается твоего первого вопроса, то нет, я не люблю Рождество. Я ненавижу это время. Два месяца, прикрываясь сахарными улыбочками, в мире царит дух наживы. Граммофонные пластинки, праздничное освещение, блестки — мир превращается в огромный рынок, переполненный невоспитанными людьми. По-моему, это просто отвратительно.

«Ну и ну! Может быть, она все-таки шутит?!»

— В чем-то я, конечно, согласен, но ведь я говорил о детстве — тогда все это было чудесно. Ну скажи, хоть в Санта-Клауса ты тогда верила?