Когда у папы родилась дочь, спустя время меня даже позвали в гости. Сестре уже исполнилось полтора года. Находиться в одном помещении с женой отца и ребенком, который по определению занял мое место, оказалось непросто. И потом это постоянное чувство предательства по отношению к маме…

Чтобы как-то остаться в круге общения отца, я рвала себе душу и писала письма бабушке, его маме… Рассказывала подробно о своей жизни – работе, учебе. Бабушка очень обстоятельно мне отвечала и в конце каждого письма просила: «Береги папу, не расстраивай его, не обременяй, ему тяжело…»

Я старалась все делать так, как просила бабушка…

А потом папа уехал из города, где мы жили. Хорошо помню тот вечер, когда он со своей новой семьей стоял у окна вагона и грустно смотрел на всех, кто пришел их проводить. А я плакала. Не стесняясь, навзрыд. Я так не хотела оставаться без него! Я так его любила! Я такая была маленькая, папина Катя… Мне было двадцать три года.

Прошло много лет, и теперь все иначе.

Неизменным осталось одно: моя любовь к папе. И его любовь ко мне. Мы много говорим по телефону, пишем друг другу маленькие письма в Интернете, видимся. Мои дети гордятся дедом и любят его. Папа почти поверил, что мой муж достоин меня. Мачеха спокойно отвечает мне по телефону и присылает всегда с вниманием выбранные подарки.

Но за всем этим стоит почти целая жизнь, которая научила слышать, понимать и не замечать мелочи в обмен на главное: быть дочерью лучшего папы на свете.

Когда мне совсем грустно и очень хочется посидеть у папы на коленках, прижавшись к его груди и чувствуя, как он крепко-крепко обнимает меня, я читаю его письмо, присланное из долгой командировки в Новосибирск. Мне было пять лет, я уже умела читать печатные буквы.

«Здравствуй, Катенька!

Очень рад, что ты хорошо занимаешься на музыке. И даже поешь песни Аллы Пугачевой!

Если бы ты знала, как я скучаю без тебя, как совсем надоело жить без вас всех, без нашего дома…

Осталось еще немного, и я приеду. И мы будем весело жить, ходить кататься на коньках и на лыжах.

Будь умной и помни, что у тебя есть я, твой папа!»

Я встретила мужчину, который стал моей судьбой, когда мне только-только исполнилось двадцать пять лет. Абсолютно деловое знакомство, которое вылилось в роман.

Роман с женатым мужчиной. Не просто с мужчиной, а с мэром города, в котором я жила. Уверена, что тогда в нашем окружении не было ни одного человека, который верил бы в искренность наших отношений.

«Отношений» – это громко сказано. Буквально через месяц после нашего официального знакомства молодой мэр попросил разрешения прийти ко мне в гости. Открыв дверь и удерживая одной рукой своего верного и очень большого черного терьера, я сначала увидела цветы…

Цветы, цветы, цветы… А уж где-то за ними стоял Он. В кепке, темных очках и какой-то совершенно невразумительной одежде. Шикарный букет был поставлен в ведро (больше такое количество цветов никуда не помещалось), а мэр – послан мыть руки перед ужином. Все наше общение, начиная с момента знакомства, носило с моей стороны абсолютно ироничный характер. Я и разговаривала-то со своим ухажером, все время отпуская каверзные шуточки, пытаясь задеть и уколоть.

На ужин, не мудрствуя лукаво, я нажарила мяса и отварила картошки. С деньгами тогда была, мягко говоря, напряженка, да и производить какое-то впечатление на своего гостя мне не хотелось. Когда мэр напросился ко мне в гости, он сказал, что ему надо поговорить со мной о работе.

«Ну о работе так о работе. Мало ли какие обстоятельства у человека?» – подумала я. Так что незатейливое меню вполне соответствовало означенному формату встречи. Спиртное также не входило в мои планы.

Когда я увидела, что в руках у визитера только цветы, я немного разочаровалась: «Значит, точно про работу разговаривать пришел…» Потом усадила гостя за стол на моей маленькой кухне, положила в тарелку мяса и картошки и, извинившись, вышла в коридор, чтобы объяснить собаке, что вот уж так сильно нервничать не стоит.

А вернувшись за стол, обнаружила, что тарелка гостя девственно чиста. Будучи внимательной хозяйкой, я из вежливости спросила: «Может быть, добавки?» И тут же получила утвердительный ответ. Ну что ж, поставила перед мэром тарелку со своей частью ужина и села напротив. И только тогда увидела, как он ест! Он просто-напросто был голодный…

– А что, нынче мэров государство не подкармливает? – кое-как сдержав свои настоящие чувства, отчего-то съязвила я.

– Ну разве может государство кормить так вкусно? – улыбнулся мой гость. – А если честно, то я просто уже очень давно не ел настоящей домашней еды. Знаете, Катя, моя мама… Вот моя мама очень вкусно готовит. Я так скучаю по той еде…

– А дома что? Вы же семейный человек. Или ужин только для тех, кто заслужил? – продолжала я ерничать.

– Я сейчас живу один. Дети и жена в отпуске, – сухо ответил мэр. Как-то сразу стало понятно, что мне надо остановиться и прекратить наконец свои издевки. Уж очень тоскливо была сказана последняя фраза.

– Теперь чай? – примирительно спросила я.

– А вы почему не ужинаете?

– А я очень не люблю, когда отвечают вопросом на вопрос.

– И все-таки?

– Молодым барышням вредно есть на ночь жареное мясо, – улыбнулась я.

– Ну тогда давайте пить чай. А хотите, я сам заварю его?

– Попробуйте…

Мы поменялись ролями. Теперь мэр стоял у плиты, а я сидела за столом и рассматривала его спину. Вру. Не спину. Я рассматривала его одежду: джинсы и футболку. И еще носки… Хорошо зная себя и свое отношение к тому, как одет мужчина, я была удивлена своим эмоциям: во мне не возникло желания отпустить колкость, связанную с неглаженой футболкой. Вдруг захотелось подойти и обнять этого мужчину… Мне так захотелось его пожалеть!.. Он был до звона в ушах неухоженным. Заброшенным. Но в мои планы совершенно не входил роман с женатым градоначальником, поэтому мысли про «обнять» я спрятала поглубже и выпалила:

– Интересно, в том районе города, где вы живете, с электричеством проблемы или у вас дома утюг сломался?

– Я так и знал, что мой внешний вид произведет на вас неизгладимое впечатление, – тут же ответил гость, уже подавая мне готовый чай. – Все в порядке и с электричеством, и с утюгом. Я дома только сплю. Вечером прихожу, включаю стиральную машину, утром развешиваю белье… Некогда мне гладить. Я изобрел новый способ глажки рубашек: только спереди. Между прочим, очень удобно и быстро. Главное, в течение рабочего дня не забыть про это, – смеялся мой гость, – а то снимешь пиджак, а под ним…

– Когда же вернется ваша семья?

– Перед началом учебного года…

– А кто вам сейчас есть готовит?

– Никто… Я дома и не ем совсем. В основном на работе, на встречах разных. Так что все нормально… Конечно, хочется домашней еды. Но у меня самого вечерами на это уже сил нет. Да и в магазин надо зайти, чтобы что-то купить. А мне как-то неудобно: люди смотрят, здороваются… Не хочу, чтобы все видели, что я один. Совсем.