Она с остервенением терла и терла мочалкой свое поруганное тело, а слезы текли из глаз и не хотели никак останавливаться.

Таня быстро оделась в то, что нашла из своего, хотя на блузке недоставало половины пуговиц, а белья не осталось вовсе, лишь клочья кружев валялись там и сям. Пока она одевалась, удалось вспомнить, что приехала она сюда не одна, а с Лориком. Найти бы ее и бежать! Бежать отсюда домой, и как можно быстрее.

Лорика она нашла мирно спящей в объятиях такого же молоденького парнишки, как и тот, что остался в другой комнате. Осторожно, чтобы не разбудить парня, Таня растолкала подругу и чуть ли не силой вытащила в коридор. Голая Лорик зябко поеживалась и все порывалась вернуться обратно в теплую постель. Но иногда Татьяна бывала неумолимой. Подруге ничего другого не оставалось, как одеться и вместе с Татьяной выбраться из дома. Сверкающее июньское солнце только вставало над городом.

Такси им удалось поймать буквально через десять минут. Правда, цену водитель заломил несусветную, но ехать все равно было нужно.

Едва добравшись до дому, Татьяна отпустила Лорика досыпать, а сама нырнула в ванну. Здесь, в собственной квартире, сидя по горло в душистой пене, она наконец смогла немного собраться с мыслями.

А мысли были совсем невеселые. Еще бы, только вчера она развелась с мужем и сразу же оказалась в постели какого-то малолетки, да еще и в стельку пьяная. Ведь все так мило начиналось. Вернувшись домой, она сразу же позвонила Лорику, та тут же примчалась с поздравлениями. Подруга всегда недолюбливала Андрея,[1]как, впрочем, и мама. Все годы, что Татьяна была замужем, мама твердила: он тебе не пара, вам нужно развестись, зачем тебе гробить жизнь с этим неудачником, хотя сама почти одновременно с дочерью вышла замуж, причем за весьма обеспеченного человека. Это продолжалось постоянно: и когда муж служил, и когда уволился из армии, и потом, когда начал собственный бизнес. Хотя нужно признать, и Андрей не слишком жаловал Танину мать. Постоянно между ними вспыхивали стычки, которые лишь чудом не переросли в войну, особенно в последние годы, когда теща увлеклась нетрадиционной религией. Андрей начал активно противодействовать попыткам втянуть в непонятную секту еще и дочь.

Бутылочка кагора оказалась как нельзя кстати, и вскоре подруги уже весело комментировали все, что связано с бывшим мужем. Таня была действительно на седьмом небе от счастья. Никто теперь не будет указывать ей, как жить. Пусть теперь он делает что хочет, таскается по девицам, блудит сколько влезет, она будет жить спокойно. Лорик постоянно говорила, что Таня еще очень привлекательная женщина, никто не даст ей ее законных сорока пяти. Если она только свистнет, набежит столько кавалеров, сколько она пожелает. Слова Лорика бальзамом ложились на душу, она говорила то же самое, что и мама, а такие близкие люди просто не могли ошибаться. Татьяна с удовольствием выслушивала комплименты в свой адрес и весьма легко согласилась на предложение подруги продолжить празднование столь знаменательного события в ресторане.

Когда метрдотель поинтересовался, не будут ли дамы против, если к ним подсадят молодых людей, поскольку мест уже явно не хватало, Татьяна не стала сопротивляться, а Лорик, та вообще сразу же согласилась. Вот тут-то все и началось. В интимной полутьме зала, подогретые выпитым, Татьяна и Лорик очень быстро познакомились с мужчинами, волею случая оказавшимися рядом с ними. Они вместе танцевали, немного ели и очень, очень много пили.

Таня смутно помнит, как вышли из ресторана, затем куда-то поехали, а потом, потом было такое, о чем лучше забыть. Она до сих пор не могла поверить, что все это происходило с ней. Даже сейчас, лежа в любимой ванне, она чувствовала омерзение от одного только воспоминания о проведенной ночи. Неужели это была она, никогда не позволявшая ничего подобного даже с законным мужем? Можно подумать, что в нее этой ночью вселился какой-то бес, который усиленно толкал ее на все эти бесстыдства. За те годы, что она делила постель с мужем, ничего даже отдаленно похожего с ней никогда не происходило. Скорее наоборот, когда она отказывала ему, он чаще всего уходил спать в другую комнату. Правда, иногда, примерно один раз в месяц, он не выдерживал и начинал с ней разговоры, которые порою затягивались до утра. Но это вполне можно было пережить. Мама ведь неспроста ей говорила, что мужа нужно удерживать на дистанции, чтобы он постоянно желал получить жену как величайшую драгоценность. Впрочем, так оно и было: если муж получал доступ к телу, он весь следующий день не отходил от Татьяны ни на шаг и готов был носить ее на руках. Что греха таить, ей очень нравилось упиваться собственной недосягаемостью и безграничной властью над ним. Только, к сожалению, он выдержал такой жизни всего-то лет десять, а потом принялся закручивать романы. Таня была весьма хорошо информирована о его похождениях. И вот наконец она не выдержала и подала на развод. Удивило ее только одно обстоятельство: он не стал спорить, просто собрал вещи и ушел. Вчера в суде Таня, честно говоря, все еще надеялась, что он попросит прощения. Но он молчал и строил глазки судье. Или это Тане показалось? Все-таки он подонок, и нечего о нем вспоминать. Да, в доме стало как-то пусто с его уходом, но зато она совершенно свободна, и это она доказала, пусть даже самой себе.

Волошин уже решил вернуться домой – поздно, холодно, людей загнал по домам пронизывающий, дикий ветер, – но нерешительно поднятая рука заставила его остановиться. В первый момент он даже не посмотрел на нее, ну, очередная пассажирка, что тут особенного. Приняв из замерзших рук деньги за проезд, он выехал на пустынную улицу и повел свою маршрутку дальше. Через несколько минут она спросила, не знает ли он, где можно снять квартиру на время.

– Надолго или на пару дней? – уточнил Волошин.

– Не знаю. Видно будет, – чуть хриплым, словно простуженным голосом ответила она.

Волошин взял с панели трубку и позвонил Милочке.

– Есть квартира, на сутки. Двадцать долларов. Устраивает? – обратился он к пассажирке и посмотрел на нее в зеркало. В тусклом свете нельзя было даже разобрать возраст, довольно молодая, но какая-то подавленная.

– Да, вполне. Вы можете меня туда отвезти? Я заплачу!

– Мне по пути, – ответил Волошин. – Только мне еще в магазин нужно заехать. Вы меня подождете?

– Я с вами. Если можно. Мне тоже нужно за покупками, – неуверенно сказала она и замолчала.

Волошин пожал плечами и, свернув с маршрута, направился в сторону Серебрянки. У супермаркета машин на стоянке почти не было. Подъехав поближе к входу, Волошин остановил свой «мерседес» и, дождавшись, когда пассажирка выйдет, запер микрик.

– Я быстро, туда и обратно. Мне только зубную пасту купить, ну и щетку, – непонятно зачем сообщила она Волошину.

Он кивнул и отправился за продуктами. То, что в холодильнике пусто, он помнил с самого утра.

Когда минут через двадцать он вернулся, женщина уже, похоже, ничего не соображала от холода. Конечно, подождать внутри у нее не хватило сообразительности, – уныло подумал Волошин и, достав из кармана брелок, открыл машину.