выходят из себя и неистовствуют, когда, касаясь истории страны, Акилину в «Принцах Португалии, их величии и нищете» (1952) резко отзывается о Доне Жоане III, короле, которого так чтят церковь и салазаристы. Они выходят из себя, бесятся и угрожают, когда он, говоря о далеком прошлом, правда, с явным намеком на настоящее, осмеливается утверждать, что университет в Коимбре, колыбель Салазара (где тот был профессором) и фашистской элиты, является «средоточием обскурантизма и реакции», «архаическим учреждением, отдающим плесенью» и источающим лишь «смрад самых тупых и самых невежественных профессоров на земле». Но фашисты видят в этих непочтительных отзывах лишь яркие, но мимолетные вспышки беспокойного ума, грубого и невоспитанного. Они и не предполагают, что вспышки эти могут быть проявлением глубокого внутреннего недовольства существующим режимом.

Фашисты поняли, что они бессильны смягчить эту грубость писателя, однако надеялись навсегда смирить его гражданский пыл. Они готовы были простить выдающемуся, официально признанному литератору его революционную деятельность в прошлом как грехи молодости, лишь бы Акилину стал мирным и безобидным обывателем. Салазар публично признал Акилину «великим писателем». Фашистская интеллигенция последовала его примеру. Ухаживая за Акилину, салазаровский патернализм желал завоевать себе новое доказательство своей «терпимости» и «мягкости».

В 1957 году благодаря рекомендации, подписанной архиепископом Эворы (фашистом), директором газеты «Диарио де Нотисиас» (фашистом) и писателем Жулио Дангасом (фашистом), Акилину был избран действительным членом Академии наук, по существу являющейся литературной «фрачной» академией, дискредитировавшей себя. У Акилину, однако, не нашлось материала на пошивку фрака. Его демократические чувства были слишком сильны, чтобы он мог пассивно помогать планам, которые вынашивали фашисты относительно его. И вот новый действительный член Академии на торжественном заседании, где он появился впервые, поражает аудиторию, состоящую из дряхлых старцев, обращенных к прошлому, консерваторов, сидящих на теплых местечках, крайне непочтительной речью, совершенно не в духе академических канонов, речью, явно направленной против политики ненависти и террора фашистского правительства и преисполненной веры в будущее.

«В 2000-м году, — говорит Акилину изумленным академикам, — закончится социализация всего человечества; космические корабли понесут людей от планеты к планете; земля в изобилии обеспечит всех хлебом; наука разрешит беспокоящие нас проблемы. Зачем людям убивать друг друга? Зачем им преследовать друг друга?»

Через головы мертвецов из Академии наук Акилину обратился к демократам, заверяя их, что официальные почести его не обманут, что он останется в том лагере, где был всегда, — в лагере тех, кто выступает против фашистской тирании, тех, кто борется за демократическую Португалию, тех, кто защищает свободу, прогресс и мир.

Нет! Этот человек в семьдесят с лишним лет не был дряхлым, и дух его оставался молодым. Старея, Акилину чувствовал себя все теснее связанным с жизнью португальского народа. Словно лицемерные почести и похвалы режима возродили в сильном и независимом горце боевой дух молодого революционера, дух республиканского заговорщика первых лет диктатуры.

Его литературные произведения все точнее бьют в цель. В романизированной хронике «Большой дом Ромаригаэнс» (1957) он с едкой иронией высмеивает обветшалые основы, ревниво оберегаемые правящими классами. Но не только его литературное творчество вновь обретает боевой дух. Сам Акилину тоже возвращается к политической жизни. Он обращается к португальским литераторам с призывом создать Португальское общество писателей. Фашистское правительство пытается наложить на это общество запрет, однако мощное демократическое движение добивается в конце концов его создания (с Акилину на посту первого президента) как легальной организации писателей, воодушевленных демократическими и антифашистскими идеалами. Имя Акилину можно было увидеть среди подписей под воззваниями в защиту мира, под призывами к восстановлению демократических свобод и требованиями амнистий. Я не могу не вспомнить, как в 1958 году, когда я уже девять лет находился в заключении, хотя срок приговора давно истек, Акилину мужественно подписался под обращением португальской интеллигенции, протестовавшей против этого беззакония и требовавшей моего освобождения.

1958 год был решающим в жизни Акилину. В этом году, используя легальные возможности, открывшиеся в связи с фашистскими выборами президента республики, португальские демократические силы, объединившиеся в широкий фронт, в котором приняли участие коммунисты, социалисты, республиканцы, либеральные монархисты и прогрессивные католики, организовали мощные политические выступления против фашистской диктатуры. Страну всколыхнула буря народного возмущения. Примерно в течение месяца более двух миллионов португальцев приняли участие в грандиозных политических манифестациях, требуя отставки правительства Салазара, восстановления демократических свобод, проведения свободных выборов. Опираясь на карательный аппарат, правительство грубо фальсифицировало результаты выборов и задушило героическую забастовку протеста пятидесяти тысяч трудящихся. Но ни беззакония, ни военная сила, ни волна преследований и арестов, ни расстрел демонстраций не смогли помешать португальскому народу мужественно проявить свое отношение к фашистской диктатуре, свою решимость до конца вести борьбу за свободу.

Битвы 1958 года глубоко взволновали старого писателя. Его любовь к народу снова толкала его к активным действиям. Но как ему действовать? Ведь он уже не был ни юношей, который отдал свою единственную комнату революционерам, чтобы они изготовляли там бомбы, ни подпольщиком, готовящим мятеж. Зато теперь у него было новое мощное оружие, которое он выковал годами неустанного труда: его перо, его «мотыга», как он его называл, его светлый писательский талант. Впервые в жизни он открыто поставил это оружие на службу народу. Великолепный стилист, региональный прозаик, он стал реалистом, революционным писателем. Акилину включается в борьбу и своим оружием метко бьет по фашистскому порядку: в январе 1959 года он публикует роман «Когда воют волки». Это его последний роман, его самое крупное произведение.

В этом романе Акилину есть две центральные темы, которые, тесно переплетаясь, составляют единое драматическое действие: борьба крестьян против ограбления их фашистским правительством и деятельность карательного аппарата, в частности специальных трибуналов, рассматривающих так называемые «политические преступления». Роман разоблачает антинародную политику Салазара, показывает изоляцию правящей клики и усиление народного недовольства, бичует фашистский судебный аппарат. Борьба промышленного пролетариата, руководимого коммунистической партией, позиция прогрессивной интеллигенции, эмиграция разорившихся мелких землевладельцев, произвол и звериная мораль фашистов даны вне основной сюжетной линии. Перед глазами читателя возникает ярко написанная картина современной общественной и политической жизни Португалии.

Чтобы лучше понять величие и вместе с тем некоторую ограниченность этого романа, не следует забывать условия, в которых он был написан: в стране, где существует строжайшая цензура и где малейшая критика правительственной политики рассматривается как подрывная деятельность; в стране, где полностью замалчивается народная борьба и где упоминание о ней рассматривается как распространение злостных слухов; в стране, где конфискуются книги писателей, которые осмеливаются говорить о жгучих проблемах дня.

Акилину осмелился раздвинуть границы, которые фашистское правительство и его политическая полиция считают дозволенными. Он не постарался даже замаскировать избранную им тему