– Зовут тебя как, рыжик? – мягко спросил брюнет, очаровывая своей улыбкой, и нечаянно задел мою больную мозоль.

Волосы – отдельная тема. В моем роду ни по маминой, ни по папиной линии не было рыжих, даже рыжеватых. Это и было причиной того, что отец чуть не бросил нас с мамой после моего рождения. Вот только не стал, слишком любил мою маму. Когда я подросла, уже никто не сомневался, что я дочь Владислава Мечника, владельца транспортной компании. Лицом я сильно походила на отца, а вот хрупкостью на мать.

– Виктория, – ответила, понимая, что мужчина пытается отвлечь меня от пережитого. И у него это отлично получалось.

– Хорошее, имя. Победа. Вот и соответствуй ему. Я Константин, тренер по капоэйре.

Как будто я не знала, кто он. Может я больше по фитнесу и учебе, но подруги у меня девчонки продвинутые. Стоит красавчику холостяку переступить порог универа, и они становятся в стойку, как охотничие псы, почуявшие дичь. А меня все это цепляет за компанию: кофепития на лавочке возле спорткорпуса, переменка в случайной близости от машины объекта и тому подобное. Сложно быть неосведомленной в таких условиях.

– Если хочешь, приходи на занятие. Мои обалдуи будут рады девушке, – продолжал вести мирную беседу квалифицированный тренер.

А он молодец. Мало того, что имеет неплохие знания в оказании первой помощи, так еще и тонкий психолог.

– С удовольствием загляну. Как только выпишут, – я дергано улыбнулась, указывая на парамедиков, которые вытаскивали каталку из скорой. Двое из команды уже спешили ко мне с чемоданчиками.

– Думаю, с тобой все будет в порядке, – он сжал мою ладонь и отдал в руки медработников.

– Шок? – сразу спросила девушка в медкостюме, направляя фонарик мне в глаза.

– Нет. Реагирует адекватно. Внешних повреждений нет, но об остальном не могу сказать, – рассказал все Константин и скрылся из виду.

Вряд ли его спрашивали, скорее просто она говорила вслух, но мужчина все равно ответил. Похоже, прибыла полиция и начала опрашивать свидетелей. В их числе был и тренер. А парамедики вовсю взялись за меня.

– Какой кошмар! Да если Гавриил об этом узнает, мне конец! – странный нервный голос раздавался будто отовсюду и неприятно ввинчивался в голову. Как в трубу кто-то кричал.

– Как я не предотвратил такой роковой случай? А если бы она погибла! Нет, я правильно сделал, что коснулся ее, но… Но теперь мне конец! Гавриил точно меня разжалует, ― продолжал стенать неизвестный, вызывая у меня головную боль.

Я начала озираться, чем привлекла повышенное внимание медицинских работников, но так и не нашла говорившего.

– Странно, – произнесла молодая женщина медик, отворачивая ворот моей рубашки, – синяк похож на отпечаток ладони.

Она смотрела на мое плечо. Там, со стороны спины, действительно был странной формы синяк, будто кто-то шлепнул меня ладонью, только очень сильно.

– Кто-то запятнал без чувства меры? – улыбнулась медработник.

– Я ударилась спиной о байк, – пояснила для скорой, но сама прекрасно помнила, что влетела в мотоцикл не правым плечом и уж точно ни с кем не играла в пятнашки.

– Забираем, ребята, – скомандовала девушка, и меня положили на носилки.

Когда проносили мимо зевак, я рассмотрела в толпе странного светловолосого парня в широких белых штанах, на манер шаровар. А вот торс красавца был полностью оголен. Но даже не это так впечатлило меня, как два огромных, белоснежных, переливающихся на солнце крыла. Как у ангела на картинках.

Ряженный, что ли? В секту народ зазывает? Неужели именно он меня оттолкнул.

– Ангел, – растерянно прошептала сама себе.

Таких рекламщиков я еще не видела. Полуголыми они обычно не ходят. Совсем ошалели.

– Нет, красавица. К ангелам тебе пока рано, – хохотнул парамедик, что нес меня со стороны головы.

Через секунду он затолкнул носилки через задние двери скорой и сам залез вовнутрь, уменьшая мне обзор. Однако я успела поймать крайне удивленный взгляд блондина с крылышками, перед тем, как двери машины закрыли, и скорая тронулась.

Чертовщина какая-то. Или, правильнее, ангельщина?

Привезли меня в третью городскую больницу, чему я была безмерно рада. Во-первых, она недалеко от моего дома, и, во-вторых, здесь работает моя подруга. Естественно, первым делом я попала в приемный покой. Однако надолго я там не задержалась. Прибежал молоденький ординатор и сказал медбратьям везти меня в реанимацию по распоряжению Любови Андреевны, главного реаниматолога больницы. Подруга подсуетилась.

Меня тут же начали обследовать, брать кровь из вены и пальца, ощупывать конечности, как это делал Константин, только тщательнее. В общем, крутили, как хотели. Поставили капельницу, и пообещали перевести в стационар через два часа, если состояние не ухудшится. Их сильно пугал синяк чуть ли не на всю мою спину, что я заработала от удара о байк. Однако врач сказал, что кости целы и никаких видимых повреждений нет. Вот только рентген позвоночника все равно назначил. Меня на него отвезли как раз перед капельницей. А сейчас я лежала и капалась. Аппаратура вокруг успокаивающе попискивала, шок сходил на нет, и навалилась усталость.

Соседей у меня не было, вторая специализированная кровать в боксе пустовала. Удивительно удобная вещь, кстати. Я больше получаса пролежала в одной позе, а ничего даже не затекло. И все время приходила медсестра, проверяла меня. Вторая сидела за стеной и смотрела через большое стекло. Я уже начала уплывать в сон, как дверь реанимационной палаты резко открылась, возвращая меня в реальность стуком о стену.

– Ви, как ты тут?

Ко мне быстрым шагом подошла высокая красавица в белом врачебном халате.

– Все хорошо, Люб, – я улыбнулась, – отделалась легким испугом.

– Тебя чуть не сбили. И Вольфыч не назначает рентген позвоночника просто так, – начала отчитывать подруга.

Вольфычем звали еще одного реаниматолога. Его полное имя Вольфган Руарович. Кажется, русифицированный француз во втором поколении. Люба часто о нем рассказывала.

– Так кто-то все-таки успел изучить историю моей болезни, пока так спешил ко мне. И как, доктор? Я буду жить? – поддела реаниматолога.

– Хватит ерничать, Ви. Раз я не согнала сюда консилиум, то жить тебе весело и продолжительно, – и Люба в ответ подбадривающе сжала мое плечо. Улыбками она никого не одаривает с самого рождения. Удивительно серьезная личность.

– Ага, значит, последние два часа ты мариновала светлые умы медицины в другом месте? – и это уже было не шуткой.

Я самая младшая в нашей компании девчонок лучших подруг, и те, в свою очередь, слишком меня опекают. Я бы даже сказала маниакально. Однако за семнадцать лет я с этим смирилась. Люба самая старшая из нас, ей двадцать восемь. Многообещающий специалист и светлая голова медицины в прямом и переносном смысле. Каждый хирург мечтает заполучить ее к себе на операцию анестезиологом. Выходец из семьи юристов, она сломала наследие, подавшись в одну из самых тяжелых и ответственных профессий. Ее втихую все называют серым кардиналом. В основном из-за положения, но также за сталь в глазах и вьющихся кудрях.