Ночной экскурсовод (черт его возьми, не мог днем собрать) скоренько пожал руки Сергею и Ингвару, чмокнул девчонок и загремел ключами.

– На первый этаж мы не пойдем, – говорил он через плечо, – вам навряд ли будут интересны кадки, сохи и прочие маслобойки. Сразу на второй…

Дверь бесшумно распахнулась.

– Велком ту зе пати, – сделал приглашающий жест рукой Денис.

Где ты видел настоящие пати…

– На первом этаже у нас повседневная жизнь села. – Денис повел их внутрь по темному коридору, одновременно начиная экскурсию. – Вот здесь у нас…

Одна из девчонок пискнула в темноте и шлепнулась, как кошка со шкафа.

– …ступеньки. Потом – налево и по лестнице.

Отряд потянулся по скрипучей темной лестнице. Сергей плелся следом, цепляясь мечом за перила и размышляя над загадкой: почему чертов гид не включает свет или хотя бы фонарик? Или экспонаты будем рассматривать в темноте?

Версия оказалась ошибочной. Защелкали выключатели, и ослепительные после ночного мрака лампочки осветили широкий коридор. А в нем… Висело на стенах, проглядывало в застекленных стеллажах и витринах… Что? Да все что угодно. Оружие, холодное и огнестрельное, тщательно очищенное, в идеальном состоянии. Россыпи разнообразных монет, от светло-серых до кислотно-зеленых. Наборы касок, от советских до вермахтовских. И многое-многое-многое… Или все это богатство копилось не один десяток лет, или же все местные жители с утра до позднего вечера промышляют в роли «черных копателей». Прямо напротив проема, в котором замерли от удивления экскурсанты, стояла непонятная металлическая конструкция, больше всего напоминавшая мини-танк, с пулеметом в квадратной неповоротной башенке и на санных полозьях вместо гусениц. Взгляд, ошалело блуждающий по коридору, выхватывал отдельные мелочи: офицерский планшет, клинковый штык от автоматической винтовки системы Симонова, английский пистолет-пулемет «Стэн» (если верить табличке), красноармейские петлицы и немецкие погоны. А также множество гильз от патронов и снарядов. И вот такое сокровище в каком-то замшелом деревенском музее?! Во рту бы пересохло, если бы там и так не обосновалась пустыня Сахара. Сразу захотелось курить.

– Наш музей был основан при загорской школе в тысяча девятьсот тридцать седьмом году, – профессиональным голосом завел Денис, – когда учениками было принято решение о создании комнаты памяти Гражданской войны…

«Ага, – съязвил Сергей, размышляя, можно ли здесь курить, – знаем мы, как ученики принимают такие решения: учителя сказали, несчастные детки и решили…»

– А что это за броневик? – Катя и Лена обошли странную фиговину, присели сзади. – Дверцы…

– Это, – с готовностью переключился Денис, – так называемая бронированная огневая точка – БОТ, нечто вроде маленького передвижного дота…

Если останавливаться возле каждой железяки, то они застрянут надолго…

Сергей машинально похлопал себя по бокам (наличие карманов в средневековой одежде не предусматривалось), вздохнул и шагнул к Денису:

– Слушай, у тебя закурить есть?

Денис, оторвавшись от рассказа о том, как именно металлического выкидыша танка таскали на позиции, охлопал себя и протянул початую пачку.

– Я покурю на крыльце. – Сергей утащил сигаретку.

– О’кей, – согласился Денис, – только недолго, а то пропустишь много интересного.

Ага, из какого болота вы все это натягали? В какой-то деревне и музей?! Есть чем гордиться, подумаешь…

Сергей курил, выпуская дым в свежесть уже летнего вечернего воздуха. За деревьями сада проглядывали огоньки деревни: уличные фонари, свет окон. Музей, как он успел расслышать, разместился в здании старой школы, после того как где-то в конце восьмидесятых построили новую. Нормальные люди продали бы все мало-мальски ценное, а они волокли сюда. Может, предложить Денису?..

Сергей загасил окурок, прицелившись, кинул его в железное ведро, стоящее в двух метрах. Попал, конечно. Ладно, попробую…

Голос Дениса доносился со стороны одной из комнат (бывших классов, надо полагать). Сергей проскочил туда, мимоходом пытаясь подсчитать стоимость того, что находится здесь… хотя бы части… Да хоть чего-нибудь! Никогда не интересуясь ничем таким (даже историю в школе и институте сдал на тройки), он затруднялся определить, редкость ли перед ним или какая-нибудь банальщина, которую любой понимающий антиквар высмеет, стоит только развернуть сверток (в мыслях он почему-то приносил трофей в магазинчик завернутым в брезент, старый и выгоревший). Вот, например, снаряд от катюши… Блин, здоровенная дура! Нет, для примера надо что-то попроще и поменьше. Вот пистолет на стене висит… Если верить табличке… Ага, «Тульский-Токарев», а так это «ТТ», любимое оружие киллеров… Нет, тоже не подходит, торговля оружием – это как-то не то, о чем Сергей мечтал ночами. Заметут, и закончится бизнес где-нибудь в лесах знойной Колымы. Нет, Сергей, конечно, хотел бы пойти по стопам олигарха, но не Ходорковского же! Нет, так, с бухты-барахты, антикварным королем не станешь. Сначала с Денисом поговорить, намекнуть на возможность сотрудничества, а потом, может, вместе сообразим…

Из комнаты донеслись восхищенные взвизги девчонок и кряканье Ингвара. Чего они там делают? Сергей заглянул в проем.

Ингвар с напряженным лицом стоял посередине комнаты, почти не двигаясь, окруженный стальным облаком, вокруг него свистела и металась шашка, которую он крутил, перебрасывая из руки в руку.

– Оп! – Тяжело дыша, Ингвар остановил жуткую вьюгу (воистину вьюгу лезвий) и опустил руку с зажатым в ней оружием.

Очарованные девчонки зааплодировали. Даже Денис хоть и улыбался скептически, однако покачал головой с явным уважением. Сергею стало завидно. Почему он так не умеет? Пробовал, конечно, и даже немного научился, вот только дальше требовались тренировки, а времени как-то не находилось… Так и не осилил он это умение…

– Вот это оружие! – Ингвар в чувствах поцеловал клинок. – Настоящая, казачья! У меня дед такой немцев рубил. Откуда она у вас?

– Подарили, – гордо ухмыльнулся Денис. – Старик-ветеран приезжал, воевал у нас. Посмотрел и сказал, что детки не сберегут, а у нас хоть память о нем останется. Сказал, видит, что у нас историю хранят…

– Да уж, – начал приводить в действие свой план Сергей, – такую коллекцию хоть в Москву, а то здесь ее практически и не видит никто, кроме коров…

– Да ты что, – Денис обиделся, – у нас же постоянно туристы! Я потому ночью вас и вожу: днем здесь не протолкнешься. К нам со всей России приезжают и из-за границы: немцы, финны, норвежцы…

Дальше Сергей слушать рекламу Загорского музея не стал. Диагноз ясен: Денис – ярый патриот своей деревни. Убедить такого продать хоть один экспонат из музея… Да легче уговорить гаишника на дороге отпустить тебя без последствий и оплаты, когда он поймал тебя пьяного и без документов на встречной полосе!

Черт! Такая возможность начать свой собственный бизнес накрылась. Сергей уже давно мечтал о том, чтобы прекратить работать на чужого дядю и начать свое дело. Правда, всегда что-то мешало: то отсутствие денег, то недостаток знаний. Короче, до сих пор все мечтания таковыми и оставались. А тут такая возможность и на тебе: на пути встал деревенский учитель со своим замшелым патриотизмом. Может…