— Спокойной ночи, Дэвид. — Она расправила одеяло, покрывавшее его неподвижное тело. — Я приду завтра после полудня.

Окинув взглядом столик, Салли удостоверилась в том, что брат сможет дотянуться до бульона, воды и опия. Опий, во всяком случае, должен был ночью ему понадобиться. Стараясь держаться прямо и сохранять невозмутимое выражение лица, она направилась к двери. К счастью, в комнате было слишком темно и брат не мог увидеть безнадежность в ее взгляде.

Под воздействием опия боль быстро отступила, и глаза Дэвида закрылись. «Спасибо тебе, Господи, за лекарство…»

Хотя ему хотелось бы прожить еще несколько десятков лет, он не жаловался на судьбу. Почти тридцать два года были прожиты неплохо. Он путешествовал, храбро сражался за свою страну и обрел друзей, ставших ему ближе чем братья. Дэвид жалел только об одном: он ничем не мог помочь Салли, а ведь она необыкновенно способная девушка. О, если бы он мог оставить достаточно средств, чтобы обеспечить ее будущее! Если бы только…

Приятная теплота разливалась по телу, и Дэвид вскоре уснул.

Леди Джослин, нахмурившись, вошла в гостиную. Пышная юбка ее амазонки колыхалась при каждом шаге. Девушка решила, что пришло время посоветоваться с любимой теткой, та наверняка могла бы помочь ей разобраться в ситуации.

— Тетя Лора…

Джослин вдруг заметила, что леди Лора Киркпатрик в комнате не одна. За чаем с пирожными сидела также леди Кромарти, тоже тетка, но нелюбимая. Однако пытаться ускользнуть было уже поздно. Подавив вздох, Джослин с очаровательной улыбкой проговорила:

— Тетя Эльвира? О, какой… приятный сюрприз. Графиня тоже улыбнулась, и улыбка ее была столь же «искренней».

— Я решила, что раз уж приехала в город за покупками, то заеду и к вам. Я ненадолго, ведь до Чарлтон-Эбби добрых два часа езды.

— Я прекрасно знаю, где находится Чарлтон-Эбби. Джослин села напротив почтенных дам. Ей было невыносимо больно вспоминать о своем доме. Она очень любила Чарлтон-Эбби и какое-то время даже тешила себя мыслью о том, что выйдет замуж за своего кузена Уилла, сына и наследника дяди Уиллоби. Сын был так же добродушен и податлив, как отец, и этот брак со временем снова сделал бы ее хозяйкой Чарлтон-Эбби. К счастью, здравый смысл взял верх. Уилл был прекрасным молодым человеком, но в мужья для нее определенно не годился.

Леди Лора налила чашку и протянула ее Джослин. — Я рада, что ты очень вовремя вернулась, Будучи женой командира полка, она привыкла вносить умиротворение и гасить конфликты в среде полковых дам, а леди Кромарти, напротив, была крайне неуживчивой особой.

Принимая чашку из рук леди Лоры, Джослин уже в который раз подумала: как бы ей хотелось в сорок лет остаться такой же красивой, как тетка. Леди Лора и Джослин были очень похожи — обе с карими глазами и каштановыми, с рыжинкой, волосами, — однако тетку отличала безмятежность, являвшаяся результатом двадцатилетнего счастливого замужества. На такой брак Джослин не могла рассчитывать. Эльвира, графиня Кромарти и супруга дяди Уиллоби, была особой совершенно иного рода. Не буду чи аристократкой по рождению, она восприняла свое возвышение как акт высшей справедливости. Принимаясь за торт, она окинула элегантную гостиную взглядом собственницы.

Джослин поджала губы.

— Довольно вам осматривать мебель, тетя Эльвира, — проговорила она самым холодным тоном, на какой была способна. — Этот дом вы не получите.

Любую другую женщину подобная прямота смутила бы, но леди Кромарти только безмятежно улыбнулась:

— Тебе не по себе, потому что приближается день твоего рождения, а ты все еще не замужем?

Подобная откровенность произвела эффект разорвавшейся бомбы. Отец Джослин, всегда любивший настоять на своем, оставил большую часть состояния дочери, но при условии, она должна выйти замуж до двадцати пяти лет. Если этого не произойдет, все деньги и Кромартн-Хаус, великолепный лондонский особняк, где они сейчас сидели за чаем, перейдут к Уиллоби.

— Почему же мне не по себе? — с невозмутимым видом проговорила Джослин. — Впрочем, должна признать: мне действительно трудно решить, чье предложение принять. Но вы можете не беспокоиться, я выйду замуж вовремя и исполню волю отца.

— Я уверена, что у тебя есть предложения, моя дорогая, — с насмешливой улыбкой сказала графиня, — Но когда женщина в твоем возрасте все еще остается… — Она неопределенно махнула рукой. — Раз ты предпочитаешь одиночество, должна быть счастлива — ведь у тебя появится небольшая сумма для того, чтобы поселиться в каком-нибудь приличном месте вроде Бата.

— Поскольку я терпеть не могу Бат, то о нем не может быть и речи, — улыбнулась, в свою очередь, Джослин.

И тут Эльвира не выдержала.

— Да ведь тебе деньги не нужны! — закричала она. — А у нас пятеро детей, которых нужно: как-то пристроить. Твой отец поступил возмутительно, оставив Уиллоби на поддержание имения только жалкие крохи!

На самом деле четвертый граф оставил брату весьма приличную сумму, но графиня была из тех людей, которым невозможно угодить. Не успела Джослин, поддавшись искушению, выразить эту мысль вслух, как Эльвира пронзительно взвизгнула. Изящный рыжий зверек, перепрыгнув через спинку дивана, устроился на коленях графини и с ухмылкой уставился на нее своими золотистыми глазами.

Джослин с трудом удержалась от смеха. У Исиды был характерный для кошек обычай прыгать на тех людей, которым это меньше всего нравилось. Мысленно улыбнувшись, Джослин решила что непременно закажет Исиде на ужин устриц. Осторожно взяв кошку на руки, она проворковала:

— Ах, простите, тетя. — Джослин потянула за шнурок звонка. — Исида в вас прямо-таки влюбилась… А может, в булочку с кремом, что у вас в руке. Какая ты шалунья, Исида!

Кошка спокойно моргнула, она прекрасно понимала, что хозяйка ею довольна. Исиду подарил Джослин один из поклонников, моряк. Он утверждал, что привез животное из Египта. Бархатная, львиного окраса шерстка и благородство осанки действительно делали Исиду похожей на кошек, изображенных на древнеегипетских барельефах.

— Дадли, — обратилась Джослин к явившемуся на звонок дворецкому, — тетушка уезжает. Прикажите подать ее карету.

Столь прозрачный намек не могла проигнорировать даже Эльвира. Когда она встала, выражение ее лица уже снова казалось благодушным. Очевидно, она была уверена в том, что Джослин не найдет себе жениха.

— До свидания, Лора. И не забудь пригласить нас на свадьбу, Джослин. Если она состоится.

Выразительно взглянув на племянницу, Лора поспешила проводить графиню. Почувствовав, что вот-вот взорвется, даст волю гневу, Джослин встала и подошла к окну. Она смотрела на улицу, стараясь взять себя в руки. Эльвира всегда ее раздражала, вот и на сей раз она не сдержалась, вышла из себя…

Несколько минут спустя в гостиной появилась леди Лора.

Повернувшись к ней, Джослин сказала: