– Меня отстранили, – оправдалась Настя.

– Еще бы! – хмыкнула Тамара. – Мы с Алиной пожалели ее, она и так столько наготовила на седьмом-то месяце!

– Уже восьмой пошел, – уточнила Настя.

– Тем более. – Тамара взяла блюдо и ткнула им в грудь Феликса. – Неси. Мы тоже придем сейчас, осталось хлеб нарезать и морс разлить по кувшинам. Иди же!

Всего пять минут – и возгласы одобрения раздались в комнате, когда вошли Настя, Тамара и Алина. Все живенько заняли свои места, Феликс налил в рюмки водку, женщинам шампанского, кроме Насти, она подняла бокал с морсом.

– Паша, – обратился к Терехову Феликс, – ты, как верховный главком в нашем маленьком коллективе, обязан сказать первый тост.

Потомственный интеллигент Терехов в правоохранительной системе скорее исключение, чем правило, в городе работает недавно, хотя мир осчастливил своим рождением здесь. Посмотришь на него – не впечатляет следователь тридцати одного года: белобрысый, с оттопыренными ушами, скромный, а интеллигент нынче почти ругательство. Но Павел не инфантил, он человек воли – каждый день в любую погоду бегать по утрам без воли не обойтись, однако и упрям, и настойчив, в редких случаях бывает резок, но потом корит себя.

– Да, Павел Игоревич, вам слово, – поддержала мужа Настя.

Ничего не поделаешь, пришлось Терехову встать и, держа рюмку в руке, начать поздравление, к которому он не готовился:

– Вообще-то я не мастак тосты произносить…

– Да ладно, не скромничай, – перебил Феликс, ухмыльнувшись. – И компактней, компактней, а то кушать хочется.

– А ты не перебивай, – мягко осадил его Павел. – Я продолжу? (Феликс утвердительно кивнул.) Спасибо. Так уж сложилось, что Новый год встречают с самыми близкими, а Старый с друзьями. Я бесконечно счастлив, что мне повезло встретить в этом городе не только замечательных помощников в работе, но и друзей в их же лице. Мне повезло, потому что чем старше становится человек, тем меньше у него шансов обрести опору в друзьях. В данную минуту мы провожаем Старый год, пока желать ничего не буду, у нас впереди полтора часа, успеем. Давайте просто скажем спасибо прошедшему году? Он был интересным.

Тост поддержали, дружно чокнулись и выпили, мужчины набросились на еду, нахваливая Настю. Самый молодой Женя Сорин (ему двадцать четыре), внешне мальчишка, однако не глуп, вежлив, с характером меланхолика, что, в сущности, некритично, позволил себе заметить:

– А что было интересного в прошедшем году? Два крупных дела со странными обстоятельствами, остальное – бытовуха с мордобитием и поножовщиной. Скучновато и банально.

– Ну и зануда ты, Сорняк, – бросил ему Феликс миролюбиво. – Между прочим, оба дела наша группа раскрыла в короткие сроки, особенно второе в рекордно короткий срок! По нам Книга рекордов Гиннесса тоскует. Должен заметить, его считали простецким, затем бесперспективным. Всего за нами числится три успешных дела, за полтора-то года. Это рекорд.

– А ты хочешь, чтобы убивали каждый месяц и обязательно с выкрутасами? – обратился с вопросом к Жене Вениамин, как всегда, бесстрастно, хотя в самом вопросе заложен скепсис.

Сорин покосился на круглолицего парня, пышущего деревенским здоровьем, Веня очень серьезный, сдержанный и чересчур ответственный в свои-то двадцать шесть. Правда-матка – это Вениамин, а вот когда Сорин говорит ласкающей интонацией, далеко не всегда можно понять, верит ли он сам в то, что несет.

– Не надо понимать буквально мои слова, – сказал Женя, – а также превратно их истолковывать. Я мыслю образами, а не земными категориями. В данном случае дал понять, что основная наша работа рутинная.

– Феликс прав, ты зану…

– Интеллектуал, – нашел более подходящее для себя слово Сорин, подмигивая хохочущим женщинам.

– Главное, скромный, – констатировал Веня.

– Это не основное мое качество. – И тут нашелся Женя.

– Пора второй тост послушать, – предложил Феликс, наливая в рюмки. – Дамы, ваши бокальчики…

– А у нас налито, – сказала Тамара.

– Вот ты и говори, – дал ей слово хозяин дома.

Тамара не сопротивлялась, встала с места, но только собралась начать свою речь, раздался звонок. Павлу пришлось выйти из-за стола и подойти к сумке, которая висела в прихожей, оттуда он и стал вести диалог, а поскольку квартира Феликса и Насти небольшая, все хорошо слышали его:

– Да, Валерий Семенович…

– У, начальство, – понял Женя. – Не к добру, не к добру звонок.

– Поздравляю и я вас… – доносился голос Павла из прихожей. – Конечно, мы тоже празднуем… Да, все ребята здесь, мы у Феликса… Да? А что там?.. Ясно. И кроме нас, конечно, никого… Ладно, не буду… Нет, разумеется, нет, мы всегда готовы… Понял. Желаю хорошо отпраздновать… Нам уже весело. Всего доброго.

Павел с мрачноватым лицом вошел в комнату, где нарядная елка затмила своим сверканием унылые лица за столом, так как все поняли, что праздник отменяется. Ну, а раз поняли, он развел руками, дескать, ничего не мог поделать. Феликс, сидевший подперев ладонью щеку, повернулся к Жене Сорину:

– Накаркал, Сорняк?

– Как что – так сразу косой? – индифферентно вымолвил Женя.

– Короче, ребята… – произнес Павел и сделал паузу, окидывая взглядом друзей за праздничным столом. – Нас ждут великие дела, поэтому дружно встали и также дружно вышли. Девочки, вы тут поболтайте без нас.

– Вы хотя бы поешьте, много времени это не займет, – озаботилась Тамара. – Тебе же не назначили точного времени? А пять минут ничего не решают.

– Отсюда недалеко… Ужинаем, но быстро, – согласился Павел.

Мужчины активно заработали вилками и ножами, Настя помогала мужу – подносила ему стакан с напитком, чтобы запил непережеванную еду. Ее примеру последовала Алина, эта миниатюрная и прехорошенькая девушка с характером дикой кошки старалась походить хоть в чем-то на рассудительную и практичную хозяйку. Красивая, умная Настя за свои двадцать три года много узнала о подлости и благородстве, полтора года назад Феликс спас ее в прямом смысле от похитителей. Выйдя за него замуж, она нашла себя в домашнем пространстве. Тамара самая старшая из них, тридцать три если не зрелость, то определенная мудрость уже достигнута (впрочем, это касается не всех женщин), тоже прошла свой нелегкий путь, с ребятами, как говорится, свела судьба. Утонченная, изящная, бывшая балерина, а ныне репетитор в театре оперы и балета, Тамара наблюдала за всеми с легкой улыбкой.

– Ребята, вперед, – скомандовал Павел, поднимаясь с места, заодно вытирая салфеткой губы. Дойдя до выхода, вдруг обернулся. – Хотел сказать во время следующего тоста, но не случилось. Алинка, в понедельник иди к Левченко, он берет тебя в свою группу, ему нужен толковый программист.

– Но я же не получила диплома, – вытаращила Алина и без того большущие голубые глазищи, в которых засверкали восторженные искры.