деревянной флейте, в то время как Лука разглядывал его лицо. Длинные волнистые русые волосы развивались на ветру, а из приоткрытых карих глаз текли слёзы…

— Простите, простите, что я выжил, — шёпотом произнёс незнакомец и продолжил играть на флейте.

«Кто он такой? На сторожа не похож… Может тоже турист? Старомодно как-то одет. Так, а это сейчас при чём?! А?! Он…плачет? В таком месте? Интересные же у него предпочтения», — подумал про себя Лука и сам не заметил, как его импровизированное укрытие (сухой куст, растущий прямо рядом с камнем, и скорее показывающий, чем перекрывающий) раскрыли.

— Если бы я тогда не упал… — тихо произнёс мужчина, проведя пальцем по камню, — молодой человек, вы потерялись?

«Он это мне!? Чёрт, конечно, мне, кому же ещё?», — с этими мыслями Лука в испуге прижался к стене ближайшего строения. В этот момент его плечо задела ветка торчащего из окна дерева, из-за чего молодой человек отпрыгнул от стены, споткнулся и упал в руки незнакомцу, и в результате перепугался ещё больше.

— Я, я, я… Лука, очень приятно познакомиться! — выпалил Лука, не поняв толком, что он сказал.

«Что я говорю-ю-ю…? Ду-у-у-рень… Дурень!»

Пока Лука ругал себя, незнакомец смотрел на него, хлопая широко открытыми глазами.

— Мистер, мистер, вставайте, не нужно так пугаться, словно призрака увидели. — Произнёс мужчина с лёгкой улыбкой.

— Да-а-а, п-простите, что это я, действительно, неловко вышло.

— Вот, покушайте и успокойтесь, — незнакомец протянул Луке красное яблоко, которое в эту секунду сорвал с дерева.

— С-спасибо…

— Разрешите представиться, мистер, я… хотя… у меня нет имени… — незнакомец резко замолчал, а потом, краснея и запинаясь, выпалил, — Но вы можете мне его дать! — мужчина резко схватил собеседника за руку.

«Имя, он просит дать ему имя?! Может это какой-то местный сумасшедший? Хотя, выглядит серьёзным. Ладно, вроде безобидная просьба. Дайте-ка подумать… Помниться, когда я был маленьким, бабушка частенько дразнила меня Гуго, когда я пытался отговорить её убивать тапком комара или срывать мне цветы с клумбы на Первое сентября. А что, мне нравилось это прозвище, да и произносилось оно всегда с такой мягкой улыбкой…»

— Гуго! Как вам такое имя?

— Значит «душа»… Хорошее имя. Тогда представлюсь ещё раз, меня зовут Гуго, очень рад знакомству с вами, мистер Лука.

— Взаимно, — сказал Лука и пожал новому знакомому руку. — Так вы тоже турист?

— Турист? Нет, я живу на этом острове, вернее, я приехал сюда поправить здоровье, а потом просто решил здесь остаться.

— Лечиться? Но, вы что-то путаете, остров заброшен уже несколько десятков лет, а больница закрылась ещё в 1968 году. Вы что, всё это время жили один на этом острове?

— Мистер Лука, это вы что-то путаете, какой, по-вашему, сейчас год?

— 2015 от Рождества Христова. — С полной уверенностью произнёс Лука.

Гуго переменился в лице. Казалось, что для него в этот миг весь мир перевернулся вверх дном. Он выглядел так, как выглядел бы человек, которому всю жизнь говорили, что он девочка, а потом резко сказали, что он мальчик.

— Да? — отрывисто спросил Гуго и немного наклонил голову.

— Боюсь, что так… — неловко произнёс Лука.

— Чёрт! Чёрт! Мышь мне в панталоны! Сколько же лет я уже на этом острове!? А я всё думал, почему остров выглядит всё хуже и хуже. Нет, ну я думал, что прошёл год, может два, но не несколько же десятков лет… — выругался Гуго, пнул ногой скамейку, а потом схватился за голову и присел на корточки.

— Гуго, с вами всё в порядке? — спросил Лука и положил руку мужчине на плечо.

Тот резко встал, отряхнулся, потряс головой и, запинаясь, но пытаясь держать спину ровно, а голову высоко, сказал: «Кхем! Прошу простить меня за этот конфуз, я пребывал в небольшом шоке, поэтому вёл себя неподобающе. Теперь я в порядке».

— Фух, я уж испугался, что довёл человека до истерики, — нервно засмеялся Лука.

В этот миг до него дошло, кое-что очень важное, не поддающееся объяснению. Гуго рассказал, что он приехал сюда на лечение в 60-е годы и с этих пор жил на острове Повеглия. Но ведь с того времени прошло 50 лет! Почему мужчина до сих пор выглядит так молодо, как будто приехал сюда только вчера?

— Гуго, позвольте спросить, а сколько вам лет? — испуганно и озадаченно спросил Лука.

— Ну, я думал, что 23, а теперь, выходит, что мне 73? — усмехнулся мужчина.

— Но вы совсем не выглядите на свой возраст, вот посмотрите, — Лука достал из кармана телефон и сфотографировал Гуго.

— Что это? Новый фотоаппарат такой? Никогда ничего подобного не видел. Ещё и цветной! Вот чудеса в решете! — Гуго, словно ребёнок, с любопытством разглядывал неведомый ему ранее агрегат. — Стоп, это что, я!? Я так в 23 выглядел… — теперь и он не понимал происходящего. — Почему я не постарел, почему… — в этот миг слова у мужчины кончились.

— Вы уверены, что приехали сюда лечиться?

— Да, я точно помню, что приехал сюда в 1965 году, меня направили из Сток-он-Трента, после того, как я обратился в лазарет. Я… у меня очень болела грудь, и мои ноги посинели и распухли так, что я с трудом на них ходил… Потом я оказался здесь, на острове Повеглия, провёл тут два месяца, пытался вылечиться. Помню, как играл на флейте для других больных и бездомных. Они всегда улыбались, когда слышали мою музыку. Было очень плохо, ноги страшно болели, а кашель становился всё сильнее. Потом ещё и температура поднялась… Очень жарко и всё плывёт перед глазами… А потом, я уснул, просто уснул. А когда проснулся, то никого на острове уже не было. Ноги больше не болели и кашель прекратился. Больше не было больно. Но никого не было… Интересно, куда все делись?

— Простите, но вы уверены, что всё это время «жили» на этом острове?

— Мистер, на что вы намекаете?

— Простите, я и сам не могу в это поверить, но, думаю, вы умерли в тот день, а не уснули… — пытался как можно деликатнее сказать Лука, хотя и понимал, что сам не верит в свои доводы. Да и как он мог в них верить, ведь в эту самую секунду он говорил живому, на вид, человеку, что тот умер.

— Умер? Но разве люди остаются на земле после смерти, разве они не уходят в другое место? А я то думаю, почему люди на остров приплывают, я с ними здороваюсь, а они меня игнорируют, словно и не видят вовсе. — Нахмурив брови, спросил Гуго, не желая слышать ответы на свои вопросы. Он