– Да нет, расслабься, я тебе работы добавлять не стану, – в трубке фыркнули. – У меня как раз наоборот, предложение отвлечься от работы.

– Батюшки! – Алла старательно изобразила нежный серебристый смешок. – Только не говори, что надумал меня на свидание пригласить, все равно не поверю. Ты же не Карен, ты ж у нас мальчик порядочный, за каждой юбкой не бегаешь. Или… – она вставила посередине фразы хорошо продуманную паузу, – седина в голову, бес в ребро?

Игорь расхохотался:

– В некотором смысле, дорогая моя, в некотором смысле. Женщинам, конечно, о возрасте напоминать неприлично, но, подруга, сколько с диплома нашего прошло? Почти двадцать лет, без маленького хвостика. И чего бы нам – ну в смысле группе нашей, я не про весь курс, а только про нас – чего бы нам не собраться? Посидели бы в ресторанчике хорошем, порадовались друг на друга. Такой вроде как новогодний карнавал. Ну или маскарад, я всегда путал, что из них что. Можно на старый Новый год собраться. Как тебе идея?

В ответную реплику Алла вложила изрядную долю скепсиса. Не то чтобы идея ей не понравилась, но сразу одобрять? Если Игорьку приспичило, пусть поуговаривает, а если нет, то тем более. Всегда нужно оставлять пространство для маневра в духе «не больно-то и хотелось».

– Блестящая мысль! Особенно с маскарадом, – отметила она со смешком. – Детский утренник под елочкой. Ты, случайно, массовиком-затейником не подрабатываешь?

– Не, ну я ничего столь глобального не представлял. Маскарад – это чисто мысль, чтоб расслабиться слегка. Все-таки сто лет уже не виделись. Кстати, потому тебе первой звоню. Ты ж у нас запасливая, у тебя все контакты всегда были. Обзвонишь народ?

Ну вот всегда так! Вообще-то предложение нравилось ей с каждой секундой все больше и больше, так что ж теперь, впрягаться в подготовку? Но, похоже, придется.

– Игорек, ты эксплуататор! – горячо взмолилась Алла. – Кто сказал, что работы мне добавлять не станет? Сто не сто, но в последний раз чуть не десять лет назад виделись. Думаешь, у меня тут телефонная книжка сама обновляется?

– Да ладно тебе! Уж будто… Ал, ну ей-богу… – заканючила трубка.

– Ладно, ладно, не ной, – фыркнула Алла. – Маскарад – это действительно может быть весело. А то новый год наступил, а праздника как будто и вовсе не было. Ну или был черт знает как давно. Я за продолжение банкета! – Алла довольно точно воспроизвела интонацию Юрия Яковлева из бессмертной гайдаевской комедии. – Так что идею твою одобряю, и старый Новый год – подходящая дата. В общем, народ обзвоню. Всех не обещаю, но постараюсь. Кого успею найти.

Старайся, однако, не старайся, а как собирать народ, когда все, как сговорились, отказываются от городских номеров? Ну да, ну да, век сотовой связи, зачем дома стационарный телефон? Вот и выходит: звонишь одному, другому, третьему – и здрасте-пожалуйста, «номер не обслуживается». Это еще если не считать того, что чуть ли не десятеро из их группы исчезли с горизонта сразу после вручения дипломов. Ну те, кто не москвичи, разумеется. Некоторым «провинциалам» удалось в Белокаменной зацепиться, но многие и разлетелись, ищи их теперь. Да и с москвичами не лучше. Витьку-большого убили еще в конце девяностых, Илюша уж лет восемь, как на родину предков свалил, Маратик, которому Алла до сих пор чувствовала себя отчасти обязанной, где-то в Германии пособие по безработице проедает. То есть, может, и не пособие, но Алле приятнее было думать именно так.

Да и до кого удалось дозвониться, не особо горели жаждой встречи. Не все, по крайней мере. Юрик вон сперва никак не догонял, что за Алла и о какой-такой группе речь, а после буркнул, что не может «по семейным обстоятельствам». Ага, знаем мы эти обстоятельства! Еле языком ворочал, трубка, казалось, перегаром дышит. Ну надо же! А такой парень был, весельчак и душа компании – и на гитаре что хочешь мог сбацать, и анекдотами как из мешка сыпал. А какие смешные поздравлялки для всех девчонок к Восьмому марта сочинял…

Ну и ладно, таких на встрече, конечно, не нужно. Ресторан Игорек выбрал недешевый, так что и компания должна состояться соответствующая. Как там говорил классик марксизма-ленинизма? Лучше меньше, да лучше. Алла и не рассчитывала на многолюдие.

Девчонок и вовсе черта с два найдешь – вечная же история, была Иванова, стала Сидорова. Впрочем, «прекрасную» половину группы Алла и не особо старалась отыскивать. Без Кристины, ясно дело, не обойдется, так что поблистать в чисто мужской компании не выйдет, но чем меньше будет на встрече «девочек», тем лучше. Правда, Ольке Копыловой она все-таки отзвонилась – и неожиданно удачно. Юный голос на том конце провода сообщил, что мамы сейчас нет, но обещал все передать. Гм, хмыкнула Алла, кладя трубку. Олька что, фамилию не сменила? Мать-одиночка небось? Впрочем, чего еще от этой бедной, как церковная мышь, и такой же серой дурилки ожидать. Вот и ладненько, пусть будет серая мышка. Если, конечно, мышкино отродье не забудет передать приглашение. Потому что перезванивать Алла, разумеется, не станет, вот еще! Не получит Копылова приглашение – и ничего страшного, никого ее отсутствие не расстроит. А если и получит, может, еще и не захочет на него отзываться – чего хорошего чувствовать себя бедной родственницей на чужом празднике жизни? Ну а уж если и явится, тоже неплохо. Ну для нее, для Аллы. С Кристиной не посоперничаешь, она небось и теперь в красотках, невзирая на возраст и двоих детей. А вот на фоне Копыловой Алла будет выглядеть очень даже прилично.

В ресторан она приехала с расчетом чуть опоздать – так, чтобы все уже собрались. Все да не все, оказалось. Только Алла успела расцеловаться с Игорьком, Кареном, Матвеем – мальчики выглядели один другого лучше, ну и с Кристиной, разумеется, – только они поахали друг на друга «какие все молодцы!», явилась и Копылова. Годы не прибавили ей ни морщин, ни килограммов, но в то же время…

Алла мысленно хмыкнула, окидывая бывшую одногруппницу – не подругой же ее считать, еще не хватало – оценивающим взглядом. М-да.

Серенький костюмчик а-ля Шанель, но гладкий, фу, и явно ношеный – должно быть, единственный приличный костюм в гардеробе одинокой мамаши (Алла мысленно уже окончательно записала Копылову в матери-одиночки). Сапожки на среднем каблуке – кожаные, но самые простые и далеко не новые. Сама Алла, разумеется, была в туфлях, как и Кристина. А уж средний каблук уважающая себя женщина вообще носить не должна. Либо шпилька, либо уж плоская подошва. А средний… ни то ни се, никакого стиля. Ну да и бант, изображающий из себя воротник выглядывающей из-под серенького жакетика блузочки – тоже не образец элегантности. Хоть бы брошку какую-нибудь приколола, ну или булавку галстучную, а то глазу не на чем остановиться. И волосы зачесаны так, что скучнее и представить невозможно. Прямо поселковая училка. Бледная моль, серая мышь.

Впрочем, лицо, хоть и почти без косметики, вполне ухоженное, не запущенное. И руки тоже в порядке. Может, Олька в парикмахерской работает? Маникюршей, к примеру. Хотя нынче парикмахерских-то и не осталось, все в салоны красоты попереименовывались, да что толку, суть-то прежняя. Да, подумала Алла, наверное, Копылова теперь парикмахерша или что-нибудь вроде того. Потому что, как ни крути, за лицом и руками ухаживать не три копейки стоит. Что ж, на это деньги есть, а на приличный костюм – или хотя бы на блузку выходную – нету? Точно, маникюрша.