Я жив.

Сандерсон!

Дейли поднялся на дрожащие колени и обернулся к раненому, над телом которого только что пролетел.

Ничего не выражающие глаза таращились в пустоту. Губы застыли.

– Не-е-ет!

Трумэн рванулся вперед и встряхнул шерифа, но жизни, теплившейся еще несколько мгновений назад, больше не было.

Пламя продолжало реветь.

* * *

На следующее утро после пожара спецагент ФБР Мерси Килпатрик разглядывала дымящуюся груду обгоревших досок. У старого сарая не оставалось ни единого шанса. Он был дряхлым, хлипким и сухим еще во времена ее детства; неудивительно, что теперь, через пару десятков лет, он вспыхнул, словно облитый бензином.

Когда-то здесь на ферме жила подруга детства, и Мерси часами возилась в сарае и вокруг него в поисках всяких мелких зверушек, воображая, что сарай – их замок. С тех пор как подруга переехала, Мерси не была здесь. До сегодняшнего дня.

Теперь она агент ФБР, которому поручили расследовать убийство сотрудников правоохранительных органов. Очень разъяренный агент ФБР. Хладнокровное убийство коллег-полицейских вывело ее из себя. Как вывело бы любого правоохранителя.

Жаль, что нельзя вернуться к игре в принцессу.

Шерифов специально заманили сюда пожаром?

Трудно поверить, что такое могло произойти в ее родном городке.

Трумэна чуть не убили.

Она вздрогнула и выбросила из головы возникшую картину.

Наши отношения могли внезапно оборваться всего через два месяца…

Мерси еще не видела Трумэна. Ей удалось совсем коротко поговорить с ним по телефону – она с облегчением услышала его голос. Но с тех пор, как шеф полиции побывал ночью на пожаре, на него навалились десятки дел. К счастью для Трумэна, все ограничилось незначительными ожогами. Вчера в десять вечера Килпатрик прилетела в Портлендский аэропорт после двух недель специальной подготовки в Куантико. Не желая ехать домой в Бенд посреди ночи после целого дня перелета, она заночевала в Портленде в своей квартире, уже почти месяц выставленной на продажу. Желающих пока не было.

Тоже мне, свободный рынок…

Звонок Трумэна в три часа ночи поднял ее с постели и сразу же отправил в трехчасовую поездку домой, в Центральный Орегон, а от новостей о пожаре, стрельбе и взрывах мысль о сне улетучилась. Когда Мерси добралась до квартиры, позвонил ее босс из небольшого отделения ФБР в Бенде.

Ей поручено расследовать убийство двух шерифов.

Пока она осматривала пепелище, под ворот толстой куртки пробрался морозный ветерок. День благодарения быстро приближался, погода в Центральном Орегоне уже несколько недель намекала на грядущую зиму. Первые восемнадцать лет жизни Мерси провела в тесном кругу обитателей Иглс-Нест, но вернулась туда, только когда ее временно перевели в Бенд для расследования дела о внутреннем терроризме. Тогда Мерси обнаружила, что скучает по жизни на восточной стороне от хребта Каскадных гор. Меньше двух месяцев назад она решила переехать из дождливого Портленда в высокогорно-пустынный Бенд[1].

Жизнь в Центральном Орегоне отличалась от портлендской. Воздух чище, на горных вершинах больше снега, а ездить по дорогам в сотни раз легче – хотя местные жители, возможно, с этим не согласятся. Все здесь происходило медленнее. Местные обитатели представляли собой причудливый коктейль из семейных пар, пенсионеров, владельцев ранчо, фермеров, ковбоев, молодежи и бизнесменов. Вдали от Бенда – главного города региона – население резко редело и состояло в основном из хозяев ранчо и фермеров.

Некоторые переезжали в Центральный Орегон подальше от людей. Если не обращать внимания на расположение, землю на отшибе можно купить очень недорого. Есть люди, которые хотят сами распоряжаться своей жизнью, не рассчитывая на правительство в вопросах безопасности или продовольствия. Иногда их называют выживальщиками, иногда – не слишком лестными прозвищами. Мерси выросла в такой семье. Ее родители построили всем обеспеченный дом, вели самодостаточный образ жизни – то есть стали выживальщиками. Такая жизнь казалась приятной и спокойной, пока Мерси не исполнилось восемнадцать.

Покинув Иглс-Нест, она обнаружила, что не может полностью отречься от уклада выживальщиков, и поэтому балансировала между ним и обычной жизнью – так ей было спокойнее. Пока Мерси жила и работала в Портленде, ей удавалось скрываться от посторонних глаз, по выходным пополняя продуктовые запасы и обустраивая свой домик в Центральном Орегоне. Случись какая-нибудь беда, она будет готова.

Она всегда готова.

Но никто не должен знать об этом. Только Трумэн и кое-кто из родных были в курсе, что в свободное время она трудилась как сумасшедшая, чтобы избавиться от тревоги насчет гипотетической грядущей катастрофы. Ее новые коллеги и даже самый близкий друг на работе, Эдди, понятия не имели, что она скрывает свою «тайную одержимость».

Это ее личное дело. Но другие осуждали подобные вещи. Она всю жизнь видела такое отношение и не хотела, чтобы осуждали и ее саму.

Кроме того, Мерси не в силах помочь всем коллегам, если случится катастрофа и они обратятся к ней за помощью, зная о ее запасах. Она была уверена, что свое «богатство» надо прятать от посторонних глаз. Плоды тяжелых трудов предназначались только для нее и ее родных…

Килпатрик вонзила носок ботинка во влажную землю, пропитанную тысячами галлонов воды, которую привезли пожарные. В сельской местности пожарные гидранты не стоят через каждые сто ярдов. К счастью, огонь не распространился дальше сарая. Сосны по-прежнему горделиво высились над дымящейся грудой щебня. Коричневая земля стала черно-серой из-за выгоревших кустов и толстого слоя сажи и пепла.

Мерси наблюдала, как команда окружных специалистов по сбору улик ползает по остаткам сарая и тщательно обыскивает периметр под бдительным взором начальника пожарной охраны. Они уже нашли четыре винтовочные гильзы, которые начальник Килпатрик, Джефф Гаррисон, немедленно отправил на экспертизу не в местную полицейскую лабораторию, а в окружную фэбээровскую.

Мерси никогда не работала над делами, связанными с пожаром, и чувствовала себя не в своей тарелке. Трумэн расследовал несколько поджогов в окрестностях Иглс-Нест. Первый случился как раз накануне ее отъезда на восток США для прохождения тренировочного курса. Кто-то поджег стоящий в конце Робинсон-стрит древний «Олдсмобиль». До пожара соседи ни разу не просили убрать машину, поскольку думали, что в конце концов хозяин объявится и заберет ее.

Трумэн рассмеялся, пересказывая Мерси слова пожилого свидетеля: «Терпеть не могу, когда вредят чьим-то машинам. Автомобиль – это средство передвижения, а может, и заработка… Не хочу, чтобы кто-то испытывал неудобства из-за того, что я позвонил в компанию-эвакуатор».