«А могли бы быть и несколько ресторанов с подземным паркингом, с гостиничными номерами, саунами, подпольным казино и проститутками, – резонно подумал Князев, потянувшись за чайником. – Это в том случае, если бы торги за архитектурный памятник выиграла другая фирма».

Но налить кипяток в чашку он так и не успел. Ложечка принялась мелко подрагивать. Сперва Богдан даже подумал о телекинезе, будто бы это его взгляд привел ложечку в движение. А она уже описывала круги, жалобно дребезжала. Ей отозвалась звоном и посуда в стеклянном медицинском шкафу. Князев вскинул голову – над ним раскачивалась выполненная под старину бронзовая люстра с подвесками. На потолке прямо на глазах у Богдана появилась извилистая трещина, посыпалась выкрошившаяся штукатурка.

– Землетрясение?! – вырвалось у охранника. – В Москве?

Если бы подобные явления происходили на двадцатом, тридцатом этаже, это было бы еще понятно. Даже слабые подземные толчки на высоте становятся ощутимыми. Но он сидел на первом этаже. Да и все здание имело в центральной части всего три этажа, а в боковых крыльях – два.

Он выбежал в коридор. Каменные плиты пола мелко вибрировали, растрескивались. В глубине коридора с потолка сорвался пласт штукатурки и разлетелся обломками. Вздрогнула и сама собой покатилась операционная каталка, стоявшая в коридоре. Завизжала медсестра.

Что бы это ни было, следовало, как понимал Богдан, срочно эвакуировать людей из здания. Еще один пласт штукатурки рухнул с потолка, обнажив под собой частые ромбики старой драни. Длинным бруском обвалилась лепнина. Оборванный электрический кабель в металлической оплетке раскачивался, искрил. Несколько раз моргнул – и погас свет. В полумраке, в поднявшейся пыли, как в ночном тумане, беспорядочно метались пациенты и медики. Кого катастрофа застала на рабочем месте, кого в палате, кого на приеме у врача или в процедурном кабинете.

– Выход там! – закричал Князев, направляя людей к вестибюлю.

Тех, до кого в панике не доходили его слова, он хватал, разворачивал за плечи и подталкивал в нужном направлении. И тут над Богданом угрожающе захрустело, он инстинктивно рванулся в сторону. С грохотом в коридор сползли деревянные балки перекрытия, густо перевязанные дранью. Путь к отступлению в вестибюль, а следовательно, и к выходу, оказался отрезан.

– Черт, – выругался Богдан.

Ему хотелось сказать что-либо покрепче, более соотносившееся с ситуацией, но рядом с ним оказалась молоденькая медсестра в коротеньком полупрозрачном халатике, под которым угадывались полоски нижнего белья. Она испуганно часто моргала нарощенными длинными ресницами, абсолютно неуместно смотревшимися в сложившейся ситуации.

– Боже, а там еще люди, – проговорила она, указывая в конец коридора.

– Раз люди, нам туда! – Богдан потащил медсестру к палатам, расположенным на первом этаже северного крыла.

Он не воспринимал сейчас медсестру как хрупкую женщину, она была служащей клиники и обязана спасать пациентов. Двери нескольких палат были открыты. На ходу Богдан заглядывал в них – пусто. Люди успели уйти. На полу у тумбочек валялись рассыпанные букеты, осколки от ваз. На стенах криво висели картины.

– Спасите! – послышалось из-за одной двери, следом раздался несильный удар.

Князев с трудом выбил заклинившую дверь из перекошенной коробки. Навстречу ему рванулась пожилая женщина в халате. Ее взгляд тут же наткнулся на непроходимый завал в коридоре.

– Куда же… – сказала она и осеклась.

– Пожарный выход там. – Князев бросил взгляд на план, висевший на стене, и закашлялся от забившей горло пыли.

Здание вздрагивало, трещало. По дороге Богдан выбивал закрытые двери, всего набралось семь человек, не успевших выбраться с первого этажа северного крыла. Это были люди, находящиеся на восстановлении после операций, вполне способные действовать самостоятельно. В государственной больнице их уже непременно выписали бы домой. Князев, медсестра, трое мужчин и четыре женщины добрались, наконец, до пожарного выхода. Массивная дверь вела на крыльцо внутреннего дворика.

Богдан налег на нее плечом, та не сдвинулась с места.

– Заперта?

Медсестра замотала головой.

– Еще полчаса тому назад я через нее выходила покурить.

– Заклинила.

В дверь били, но ничего не помогло. Перекошенная коробка надежно удерживала толстое полотно, восстановленное согласно исторической правде, – в девятнадцатом веке строили на века.

– Уж лучше бы там стояла современная пластмасса. – Богдану вновь захотелось выругаться.

Пришлось возвращаться к палатам. Другого выхода, если верить плану, отсюда не имелось. Путь к вестибюлю перекрывал завал из балок. Но и тут ждало разочарование. Во всех палатах первого этажа на окнах стояли искусно выкованные, казавшиеся легкими и ажурными, но на самом деле надежные стальные решетки. Богдан распахнул окно. Возле дома людей уже не было, разбежались. Сверху падала откалывающаяся штукатурка, слышались крики:

– Спасите!

На другой стороне неширокой улицы собралась толпа зевак, молодежь увлеченно снимала происходящее на айфоны. Единственным, кто находился на одной стороне улицы с клиникой, был пожилой водитель «Скорой помощи», он уже готов был завести машину и отъехать в безопасное место.

– Эй! – крикнул ему Князев.

Мужчина обернулся. Было видно, что ему не хочется здесь задерживаться.

– Чего не убегаете? – спросил он.

– Хороший вопрос. Там завал, не пробраться. А тут решетка. Трос есть?

– Есть, – неохотно сказал водитель.

– Давай один конец мне, второй цепляй на фаркоп.

Водитель сдал задом к окну, заехав задними колесами на тротуар, покосился на расколотую, слегка накренившуюся стену и подал Богдану петлю металлического троса.

– На тебе еще и монтировку, – расщедрился он. – Без нее трос не закрепишь.

Князев протянул петлю сквозь решетку, просунул в нее монтировку. Водитель сел за руль и обернулся глядя в открытую дверцу.

– Пошел, – махнул рукой Богдан.

«Скорая помощь» осторожно двинулась вперед. Трос натянулся. Задние колеса машины стали понемногу пробуксовывать на газоне. Трос звенел, вот-вот оборвется. Водитель попался умелый, он не рвал вперед, а шел, как принято говорить, «внатяг». Решетка заскрипела, подались заложенные в стену анкера. «Скорая помощь» съехала на асфальт, и за ней, подпрыгивая, высекая искры, потянулась кованая решетка. Водитель остановил машину, высунулся из кабины, подняв большой палец.

– Есть. Я, честно говоря, думал, стена завалится.

И это не было преувеличением. Стена время от времени вздрагивала.

– Выпрыгивайте, – теперь Князев был спокоен за пациентов.

Мужчины могли помочь выбраться женщинам. Высота небольшая, метра два с половиной. Да и водитель «Скорой» готов был помочь внизу.