— Ох, нет! — со смехом воскликнула Мария. — Послушать тебя, так я настоящий унтер-офицер в юбке!

— Но мне это нравится. Мой брат Теодор будет благодарен тебе за то, что ты так ловко управляешь мной. Ему это никогда не удавалось.

Как всегда, он говорил весело и добродушно, однако его слова были для спутницы лишним напоминанием о том, что ей уже двадцать пять и что она на пять лет старше Макса. Она пыталась не обращать на это внимания. Что же делать, если он настоящий мальчишка? Мария смотрела на жениха с любовью. Он был типичным американцем, стопроцентным янки. Когда Максимилиан сделал ей предложение, сослуживцы и знакомые не могли поверить ее счастью.

— Замучила жара? — спросил Макс, видя, что она вытирает лоб.

— Скорее, влажность, — призналась девушка. — Хочется прохлады.

— Бедняжка… Ничего, скоро отдохнешь, а завтра мы отправимся покупать новую одежду и драгоценности. Тебе пойдут гранаты.

Она засмеялась:

— Ах ты, мой милый мечтатель! У тебя не хватит денег на гранаты. Даже если это только фрукты!

— Кто сказал, что не хватит?

— Ты на мели, потому что надо платить по кредитным счетам.

— Я? На мели? — с невинным видом переспросил Макс. — С чего ты взяла?

Мария фыркнула.

— Я же сама отвечала по телефону кредитной компании!

— Ах, да! — Он перестал притворяться и пожал плечами. — Ну, немножко на мели… Ты не сердишься на меня?

— Как я могу на тебя сердиться? — нежно ответила она.

В самом деле, разве можно было относиться по-другому к молодому человеку, принесшему в ее одинокую жизнь свет, тепло и счастье, о котором она и не мечтала?

Скоро это случится. Скоро она перестанет быть Марией Санчес и превратится в миссис Хантер, носящую ребенка Максимилиана.

Эта мысль заставила ее положить руку на живот. Еще ничего не было заметно, но ребенок уже был дорог ей. Он навсегда свяжет ее с Максом и семьей Хантеров. А если родится мальчик, то он сможет стать президентом Америки. Если бы ее могли сейчас видеть бабушка и мать…

Говоря ему о беременности, Мария ожидала худшего. Разве этот очаровательный шалопай захочет жениться в двадцать лет? Но Макс очень обрадовался.

— Значит, я скоро стану отцом? — с трепетом повторял он. Максимилиан стал еще более нежным, и ее любовь к нему неизмеримо возросла.

Макс настаивал, чтобы свадьба состоялась в Америке. Он позвонил брату и объявил Марии, что им нужно немедленно ехать в Штаты.

— Я сообщил ему, что везу невесту… Про малыша расскажем на месте.

— Я возьму на работе отпуск, — заикнулась девушка.

— Нет, нет! Туда ты больше не вернешься. Сообщи им, что уходишь.

— Может, не стоит торопиться?

— Моя жена никогда работать не будет! — заявил Макс так решительно, что у Марии лукаво изогнулись губы. Заметив это, он усмехнулся. — О'кей, о'кей! Я найду себе приличную работу. Может быть, войду в дело с братом, и мы будем жить в Нью-Йорке.

— В Нью-Йорке?! — воскликнула она. — Это было бы чудесно!

— Отлично. Значит, договорились.

Мария могла поклясться, что еще пять минут назад он и не помышлял о работе в США.

Несколько дней спустя они погрузили вещи в машину и начали долгое путешествие через мексиканскую границу на север.

— Расскажи еще что-нибудь про свою семью, — попросила Мария.

Макс пожал плечами.

— Да не о чем особенно рассказывать. Теодор — хороший парень, но ужасный зануда. Думает только о бизнесе. Как будто зарабатывание денег это самое главное на свете.

— Ну, если ты войдешь в долю, то тоже будешь заботиться о прибыли, — напомнила девушка. — Пока что ты находишься у брата на содержании.

— Ох, не напоминай… Ну да, он подкидывает мне деньжат, но это еще не повод, чтобы просиживать на работе день и ночь, как делает Тео.

— А в чем заключается его работа? Ты толком так и не сказал об этом.

— Табак. Одна из фабрик выпускает только сигары… другая…

— Одна из фабрик? И сколько же их? — перебила Мария. Она думала, что семья Хантеров относится к среднему классу. Ей и в голову не приходило, что они намного богаче.

— Пять, — ответил Макс. — Нет, сейчас четыре. Одну Тео продал, потому что она не оправдала его надежд. Он считает, что надо сокращать расходы.

Весть о богатстве Хантеров почему-то расстроила Марию. Молодая женщина впервые задумалась о том, сумеет ли она стать им своей, но тут же прогнала эти мысли. Даже владелец четырех фабрик может не жить на широкую ногу. Возможно, всю прибыль он вкладывает в дело и живет скромно, успокоила она себя.

— И ты никогда не хотел войти в дело?

— Боже упаси! Это такая скучная материя! Брат всегда приставал ко мне, чтобы я получил техническое образование. Он будет рад тебе. Говорит, женитьба заставит меня «остепениться». Кроме того, он хочет наследника, которому можно будет передать фабрики.

— А почему он не заведет его сам?

— Потому что для этого надо жениться, а брат не хочет связывать себя. Считает, что ни одной женщине на свете нельзя доверять.

— И поэтому поручает это дело тебе?

Макс добродушно фыркнул.

— Он считает, что я все равно валяю дурака, так почему бы мне заодно не жениться? По крайней мере, так от меня будет какой-то прок!

— А ты говорил, что он хороший парень… Не похоже.

— Ну да, характер у него тяжеловатый, — признался Максимилиан. — Но не волнуйся. Говорю тебе, ты ему понравишься!

К облегчению спутницы, они съехали с автострады, которая позволяла Максу ехать «с ветерком», сделали несколько головокружительных поворотов, с которыми она сама ни за что бы не справилась, и очутились на небольшом шоссе, обсаженном столетними вязами.

— Это Лонг-Айленд, — сказал Макс. — Здесь живут самые богатые семьи Америки.

— Ух ты! А далеко отсюда до того места, куда мы едем?

— Нет. Осталась всего миля.

— Ты хочешь сказать… что ваша семья живет на Лонг-Айленде?

— Конечно, — спокойно ответил Макс. — Вот мы и прибыли.

Он въехал в широкие ворота, и Мария очутилась в месте, о котором, казалось, мечтала всю жизнь. Аллея петляла среди деревьев и кустов, и поместье она увидела далеко не сразу. На первый взгляд это было скромное сооружение с белыми стенами и красной черепичной крышей. Но когда они подъехали ближе, Мария заметила пристроенные к главному зданию крылья и поняла, что дом огромен.

Его окружали деревья, с балконов свисали корзины, полные герани. Пели птицы, и откуда-то доносилось журчание воды.