Я не рисовала почти десять лет, поэтому отправилась в художественный магазин, чтобы обновить рабочие инструменты.

Поролоновые кисти, поролоновые роллеры, веерные кисти и чернила.

Пробежав пальцами по деревянным ручкам кистей, я вспомнила детство, проведенное с кистью в руках. Она, будто волшебная палочка, превращала лесные веточки в ярко раскрашенных змей, камни — в круглые картины, бумажные тарелки — в портреты.

Я собирала в тележку воспоминания, пока знакомый запах бумаги для рисования манил к следующему ряду товаров.

Крафтовая бумага, акварельная бумага и хлопковая бумага холодного прессования.

Я взяла то что нужно и отправилась в отдел красок.

Как быстро я вспомнила их названия, текстуру, еле заметные изменения при смешивании с водой или лаком, их реакции на пленку майлар, бристольскую бумагу и холст без грунтовки.

Я вспомнила, как, уезжая из родного дома в 18 лет, собрала любимые карандаши и краски и упаковала в коробку, заклеив широкой клейкой лентой. Коробку положила в багажник, махнула дому на прощание и выехала на дорогу, ведущую на север.

С трудом сняв галлон белой краски с полки и водрузив его на тележку, припомнила, как несла такую же тяжелую коробку вверх по лестнице в мою первую квартиру. Во вторую. В девятую и десятую. Я ставила коробку рядом с рабочим столом, так и не раскрывая; я прятала ее в шкафу, чтобы она не мешала проходу; в конце концов, подавая документы в юридический университет, оставила ее в подвале старого дома вместе с искусственной елкой и гирляндами.

Шагая в будущее, я оплатила художественные материалы, вернулась домой со своей новой коробкой и стала рисовать так увлеченно, как никогда раньше.

ЕДИНСТВЕННЫЙ УЛОВ?

На работе некогда было вздохнуть: я занималась стартапом, которым очень болела, посвящая ему более 40 часов в неделю.

Мы с несколькими коллегами хотели изменить систему взаимодействия с электронной почтой. Работали спокойно и сосредоточенно большую часть года, превращая идею, записанную на бумажке, в реальный продукт для магазина приложений App Store. Когда не занималась дизайном, я рисовала. Чувствовала, что наступает один из самых творческих периодов моей жизни. Но он не был ни сбалансированным, ни устойчивым, и я поняла, что быстро приближаюсь к некоему жизненному перекрестку.

Я говорила об этом с другом, и он спросил: «Ты слышала речь Стефана Загмайстера на TED?» Взяв ноутбук и усаживаясь рядом, добавил: «Мы должны посмотреть его выступление прямо сейчас».

В своем выступлении Загмайстер, художник и дизайнер, работающий в Нью-Йорке, показывает разницу между работой, карьерой и призванием. Я никогда не думала о них как о разных понятиях.

РАБОТА

Обычно выполняется за деньги, с 9 до 17.

КАРЬЕРА

Система поощрений и повышений, при которой вознаграждение призвано оптимизировать поведение.

ПРИЗВАНИЕ

Мы ощущаем, что некое дело должны выполнять независимо от славы или успеха, вознаграждением служит сам труд.

САМАЯ КРУТАЯ ВИЗИТКА НА СВЕТЕ

Я задумалась — а что было у меня в жизни? Задаю вам этот же вопрос.

ЧТО В ТВОЕЙ ЖИЗНИ ПРАВИТ СЕЙЧАС?

РАБОТА?

КАРЬЕРА?

ПРИЗВАНИЕ?

Еще с одним проявлением этой мысли я столкнулась, читая биографию Пабло Пикассо, написанную Арианной Хаффингтон.

Она описывает, как Пикассо находил баланс между работой и жизнью:

Чем больше я узнавала о его жизни и чем больше вникала в его искусство, тем больше они сливались в одно. Пикассо говорил: «Важно не то, что художник делает, а то, кто он есть». Но поскольку его искусство было настолько автобиографичным, он был тем, что делал.

Да, Пикассо обладал выдающимся талантом, но секрет его гения заключался в следующем: его жизнь была безупречно смешана с работой.

ОН БЫЛ ТЕМ,ЧТО ОН ДЕЛАЛ. ЧТО ОН ДЕЛАЛ, ТЕМ ОН БЫЛ. ОН БЫЛ ТЕМ, ЧТО ОН БЫЛ.

Я перечитывала эти слова снова и снова. Казалось, в них ключ к тысяче дверей. Невозможно было определить, где кончалась его жизнь и начинались картины. Все это было одним вихрем, состоящим из корриды, пляжей и кисточек.

Это привело меня к гипотезе. Что, если…

Что если то, кто мы есть, и то, что мы делаем, становится одним и тем же? Что если наша работа становится настолько автобиографичной, что невозможно разделить изделие и его автора? В таком случае описания и названия должностей больше не имеют смысла; мы больше не ходим на работу, мы сами — работа.

Вернемся к стартапу: это случилось около девяти утра в четверг, 7 февраля, — мы поделились созданным приложением с миром. Запуск оказался чрезвычайно успешным, и я знала, что этот момент останется одним из самых ярких в моей жизни. В глубине души я задавала себе вопрос — как все это связано с моим сном о белой комнате.