делиться, особенно с теми, кто у домашнего очага ждет весточки из последних диких уголков Гималаев.

Благодаря Марко Поло уже в XIII веке в Европе узнали о высочайших вершинах мира:

«ОТСЮДА ТРИ ДНЯ ЕДЕШЬ НА СЕВЕРО-ВОСТОК, ВСЕ ПО ГОРАМ, И ПОДНИМАЕШЬСЯ В САМОЕ ВЫСОКОЕ, ГОВОРЯТ, МЕСТО НА СВЕТЕ… ДВЕНАДЦАТЬ ДНЕЙ ЕДЕШЬ ПО ТОЙ РАВНИНЕ, ЧТО НАЗЫВАЕТСЯ ПАМИРОМ; И ВО ВСЕ ВРЕМЯ НЕТ НИ ЖИЛЬЯ, НИ ТРАВЫ; ЕДУ НУЖНО НЕСТИ С СОБОЮ. ПТИЦ ТУТ НЕТ ОТТОГО, ЧТО ВЫСОКО И ХОЛОДНО. ОТ ВЕЛИКОГО ХОЛОДУ И ОГОНЬ НЕ ТАК СВЕТЕЛ И НЕ ТОГО ЦВЕТА, КАК В ДРУГИХ МЕСТАХ, И ПИЩА НЕ ТАК ХОРОШО ВАРИТСЯ»[3].

Глава I

Время первопроходцев

1850–1924

«Я СДЕЛАЮ ВСЕ ВОЗМОЖНОЕ, ЧТОБЫ ПОЛОЖИТЬ НАНГА К ТВОИМ НОГАМ»

АЛЬБЕРТ ФРЕДЕРИК МАММЕРИ

На рисунке (слева направо): Роберт, Герман, Адольф. Уроженцы Мюнхена братья Шлагинтвейт, одни из первых европейских исследователей Гималаев (рисунок 1892 года).

ГЕРМАН ФОН ШЛАГИНТВЕЙТ – АЛЕКСАНДРУ ФОН ГУМБОЛЬДТУ[4], ДАРДЖИЛИНГ, БРИТАНСКАЯ ИНДИЯ

`24 апреля 1855

Ваше высокопревосходительство!

По завершении нашего путешествия по Центральной Индии считаем почетной обязанностью сообщить Вам некоторые сведения о нем, но прежде всего с глубокой благодарностью должны отметить значение и ценность Ваших рекомендательных писем. Благодаря Вашему живейшему участию нас повсюду принимали с большим радушием, и все без исключения чиновники содействовали решительно во всем, чтобы помочь исследованиям. Вас здесь знают и уважают, как, впрочем, и везде; нередко местные жители в городах удивляли тем, что подробно расспрашивали о Вас, узнав, что мы из Германии.

Мы решили отправить королю отчет о путешествии (за исключением первого и последнего предложения его, вероятно, примут и в Географическом обществе), а также официальное донесение индийскому правительству. В связи с этим просим Вас сообщить Академии некоторые сведения из части III А, касающейся научных наблюдений явления вечерней и утренней зари, а также по возможности кое-что из части IV. Уверены, доктор Рат или доктор Эвальд не откажут в любезности перевести эти отрывки. Ввиду множества интереснейших объектов для ежедневного изучения мы не имели возможности осуществить перевод самостоятельно.

В части III А вы найдете разнообразные, хотя страдающие неполнотой, почти всегда неизбежной в пути, наблюдения касательно вечерней зари, которые мы вели, руководствуясь Вашим советом. (Мы также наблюдали альпийское сияние[5], наряду с длительным свечением снега по ночам, которые в районе Дарджилинга – Канченджанги сопоставимы с тем, что наблюдаются в Альпах. В скором времени я отправлю Вам еще несколько строк, посвященных этой теме).

Когда эти краткие заметки окажутся в распоряжении Академии, хотели бы попросить, надеясь, что Вы простите эту череду почти неприличных просьб, направить первую часть профессору Поггендорфу для его научного журнала «Анналы физики», а вторую – Геологическому обществу.

Мы были приятнейшим образом удивлены, получив деньги от Его Величества. Пользуясь случаем, хотим еще раз выразить королю глубочайшую признательность. Эти средства очень кстати, так как во многом именно от них зависят наши шансы добраться до Сиккима и Канченджанги.

Планы следующие: оба моих брата намереваются за лето осмотреть сначала Кумаон и Гархвал, а затем, ближе к концу лета, по возможности пройти по перевалам через западную границу Непала и направиться в Катманду. Заключительный этап путешествия пока точно не определен, однако стараниями индийских колониальных властей непальскому правительству уже отправлены надлежащие запросы.

Сам я с 5 апреля нахожусь в Дарджилинге и буду пытаться отсюда попасть в Сикким. На первый запрос правительства раджа Сиккима ответил категорическим отказом. Тем не менее я пытаюсь через суперинтенданта Дарджилинга доктора Кэмпбелла добиться разрешения отправиться прямиком к подножию Канченджанги.

Однако мне уже намекнули, что не обойтись без крупных подарков подданным раджи, а на деле – самому радже (прошу не сообщать этого никому, пока все не придет к счастливому завершению) на сумму около 2 тысяч рупий – по 20 серебряных грошей за рупию, чтобы беспрепятственно перемещаться всюду[6]. На это в первую очередь пойдут средства, полученные от короля. К сожалению, вследствие вышеописанного в ближайшем будущем придется вновь обратиться в Берлин с просьбой прислать денег. И на этот раз мы надеемся на Ваше милостивое содействие.

Наши коллекции состоят преимущественно из образцов горных пород и окаменелостей, также собраны образцы речной и родниковой воды в районах Индии, по которым мы проходили. Эти образцы хранятся в стеклянных колбах, как следует запечатанных, что, стоит надеяться, сохранит их для последующего анализа. Среди этнографических материалов особого упоминания заслуживают, пожалуй, гипсовые слепки лиц, а также фотографии. Все, что удалось собрать до сегодняшнего дня, находится в бюро генерального инспектора в Калькутте и позже будет отправлено с материалами из Гималаев в Европу.

Хочется верить, что даже так далеко от дома мы можем рассчитывать на Вашу поддержку и участие, которые с момента наших первых шагов в науке были огромной опорой и навсегда останутся лучшим воспоминанием в нашей жизни. Осмелюсь добавить, что будем очень рады получить в ответ хотя бы несколько строк, написанных Вашей рукой.

(Адрес бюро генерального инспектора в Калькутте)

С выражением безграничного почтения и уважения Вашему превосходительству благодарный и преданный вам Герман Шлагинтвейт

РОБЕРТ ФОН ШЛАГИНТВЕЙТ – АЛЕКСАНДРУ ФОН ГУМБОЛЬДТУ, ЛЕХ, ЛАДАКХ

`26 сентября 1856

Ваше превосходительство!

Недавно нам с Германом удалось продолжить наблюдения, мы прошли по особенно интересному маршруту через горы Куньлуня в Эльши, столицу Хотана[7].

Насколько нам известно, еще ни один европеец не отваживался пересечь границу между Ладакхом и Туркестаном. Это обстоятельство, вероятно, в большей степени, чем даже наши приготовления, которые велись в атмосфере строжайшей секретности в Лехе, способствовали тому, что путешествие состоялось.

В дополнение к отчету, нижайше предоставляемому Его Величеству, прилагаем также перечень некоторых результатов. Надеемся, что хотя бы по форме этот список не будет сочтен неподобающим, поэтому, возможно, при Вашем любезном содействии его можно отправить в берлинскую и парижскую Академии (британскому Королевскому обществу наши отчеты всегда поступают от полковника Сайкса).

Мы прекрасно понимаем, насколько неполным выглядит данный отчет. Надеемся, что к нему отнесутся со снисхождением, особенно Ваше превосходительство.

Нам посчастливилось так часто получать Ваши бесценные наставления, что невольно переживаем, что пока из-за нехватки времени присылаем столь краткие сообщения общего характера.

С самым искренним поклоном от Германа, с глубочайшим почтением и безграничным уважением к Вашему превосходительству, благодарный и преданный вам Роберт Шлагинтвейт

ЛЕХ, ЛАДАКХ

`26 сентября 1856

Его превосходительству господину барону фон Гумбольдту и проч. и проч.

P. S. Примите искреннейшую благодарность за теплый прием, которого удостоился у Вас наш брат Эмиль; все, что он пишет об этом, радует нас еще и потому, что живейшим образом напоминает о золотом времени,