Мой второй муж Виктор тоже не холерик. Он скорее флегматик,смешанный с сангвиником. Учитывая, что я безумный холерик, Виктор для такойнервной особы почти идеальный муж. Меня можно завести с пол-оборота, его жепочти невозможно заставить скандалить. И с моим сыном у него идеальныеотношения. Только не говорите, что так не бывает. Иногда бывает. У Виктора былочень неудачный первый брак. Жена ему изменяла и все время скандалила. В общем,он считает, что ему очень повезло во втором браке. Я тоже так считаю. Хотяиногда ловлю себя на мысли, что в молодости мечтала о принце на белом коне.Принца не нашла, но хорошо, что мой второй муж хотя бы не конь. А то мы частопутаем — принимаем животное за человека. Лошадей много — нормальных мужиковпочти не осталось. Вот мой Виктор — пример нормального мужика. Что оченьнеплохо. Видела я одного такого принца в Ницце. Лучше бы не видела. Аферист имошенник. С принцами нам не по пути, это я тогда раз и навсегда поняла.

Нина сразу повела меня в кабинет к мужу, чтобы нас неуслышали дети и ее домработница Лидия Сергеевна, изумительная женщина, котораяработает у них в доме уже лет двадцать. Или еще больше? Нина чуть меньше меняростом, у нее круглые глаза, маленький вздернутый носик. На щеках даже естьямочки. Глаза у Нины светло-голубые, в отличие от моих, которые все времянеуловимо меняются: то светло-карие, то начинают темнеть, когда я завожусь.Одним словом, мы совсем друг на друга не похожи, хотя кузины бывают оченьпохожи друг на друга. У нас отцы родные братья. Наверное, если бы были сестраминаши мамы, то мы больше походили бы друг на друга.

— У нас такие неприятности! — сообщила Нина трагическимголосом. — Я позвала тебя, чтобы посоветоваться. Просто не знаем, что намделать.

Когда она так начинает, я понимаю, что нужно внимательнослушать. «У нас такие неприятности» может означать все что угодно. От сбежавшейкошки, которую сегодня никто не видел, до погибшего на даче куста роз — особойзаботы ее супруга. Я изобразила внимание.

— У наших соседей, — продолжила Нина скорбным голосом, — двадня назад пропал сын. Ты можешь себе представить такой ужас? Они не знают, чтоделать. Такое несчастье!..

— Давай по порядку. У каких соседей?

— У наших, которые живут в соседнем подъезде. Ты их знаешь.Такие интеллигентные люди. Профессор Левчев и его супруга. Оба искусствоведы.Изумительная семья. Он — болгарин, она — осетинка. Ты их видела у нас в гостяхв прошлом году, когда они приезжали к нам на дачу. Как раз на день рожденияПавла.

— У вас на даче было человек пятьдесят гостей. Я всех непомню.

— Семьдесят, — ревниво поправила меня Нина, — а они сиделирядом с тобой, и ты еще с ним разговаривала о выставке Кандинского в Барселоне.Вспомнила?

— Да, — кивнула я, — очень милый и интеллигентный человек.Такой пожилой, в очках…

— Верно. Ему уже под шестьдесят, а супруге только сорокшесть. Это его второй брак. У них есть еще старшая дочь, но она живет сейчас вНью-Йорке, кажется, заканчивает там какую-то школу искусств. И такое несчастье!Бедная Медея места себе не находит.

— Сколько лет мальчику?

— Почти шестнадцать, как твоему Саше. — Нина сравнилапропавшего с моим сыном, и я невольно вздрогнула от испуга. Могла бы сравнитьсо своим младшим сыном — они ровесники. Но ни одна мать не позволит себе такого— сравнить исчезнувшего или погибшего ребенка с собственным. — Он заканчиваетдесятый класс, — добавила Нина, — хороший мальчик, вежливый, воспитанный.Всегда прекрасно учился. Иногда заходил к нам в гости. Такое горе дляродителей!

— Ты его хорошо знаешь? Твой младший сын с ним дружит?

— Мы иногда общаемся как соседи, — уклончиво ответила Нина,— но сын Медеи учится в другой школе и не дружит с моим Ромой. У них так,шапочное знакомство. Я до сих пор не могу в себя прийти. И что могло произойти?

— Может, его похитили?

— Тогда почему молчат?

— Иногда похитители специально молчат несколько дней, чтобывызвать панику в семье похищенного. Такие случаи бывали. Они богатые люди?

— Нормально живут. Я не сказала бы, что они могут выложитьмиллионы. Этого у них нет. Они много работают за границей, но особых доходов неимеют. Просто нормально живут. Как и мы, — добавила Нина.

— Ты считаешь, что в Москве все живут в шестикомнатныхквартирах на Смоленском бульваре, платят за сына в Лондоне, имеют триавтомобиля и двух водителей? — улыбнулась я наивности моей кузины. — Не смешименя, Нина, вы принадлежите к классу очень обеспеченных людей.

— Какие глупости! — отмахнулась она. — Люди сейчас на своихсамолетах летают и на собственных яхтах отдыхают. А у нас есть только этаквартира, дача, несколько машин. По нынешним временам это не бог весть какоебогатство. Ну еще участок под Санкт-Петербургом, но там мы пока ничего непостроили.

— Теперь я поняла. Ты сравниваешь себя с Абрамовичем. Тогда,конечно, вы почти бомжи.

— При чем тут Абрамович? — возмутилась Нина, немногокраснея. Совесть у нее все-таки есть. — У заместителя мужа дача на Рублевке.Можешь себе представить? А у директора другого института, смежного с нашим,квартиры в Цюрихе и в Париже. Они занимаются разработкой одинаковых проблем смоим Павлом. Только у того многомиллионные счета в зарубежных банках даквартиры в Швейцарии и во Франции, а у моего ничего такого нет. И знаешьпочему? Мой простофиля слишком честный человек. Он считает, чтогосударственными секретами нельзя торговать. А тот директор института так несчитает. В девяностые годы знаешь что творилось? Во всех институтах только нааренде помещений делали огромные деньги. А Павел ни одной организации к себе винститут не пустил. Говорил, что у них «режимная организация». А вот егоколлега из соседнего института, такого же «режимного», сдавал пустующую площадьпод разные склады. И на этом заработал несколько миллионов долларов. Всего нерасскажешь. Я не жалуюсь, просто не думаю, что их мальчика похитили. Нет у нихтаких миллионов, чтобы за него заплатить. И никогда не было.

— В милицию сообщили?

— Конечно. Еще вчера утром. Но ты же знаешь, как ониработают. Приехали, поговорили, посмотрели. Взяли номер его мобильного. И все.Ничего не известно. Только сегодня утром позвонили и сообщили, что в моргах и вбольницах такого мальчика не нашли. Можешь себе представить, как тяжело этослышать его матери? У нее вчера сердечный приступ был, «скорую помощь»вызывали.

— Ну это мне нетрудно себе представить. А его телефон? Дажеесли аппарат отключен, все равно можно выяснить, где он сейчас находится. Я этоточно знаю.

— Вот и расскажи им об этом, — сразу предложила Нина. — МужаМедеи сейчас дома нет. Он поехал в милицию, они его туда вызвали. А Медея вмилицию не верит. Она позвонила мне и попросила найти тебя. Я ей столько протебя всякого рассказывала! И как ты в Ницце помогла раскрыть целую банду убийц,и как другим людям не раз помогала. Она думает, что только ты ей сможешьпомочь. Ты же у нас настоящий сыщик. Как ее звали? Агата Кристи?