работают вне зависимости от нашего знания об их существовании, либо наших к тому желаний, они просто есть, такова мать-природа. И согласно Третьему закону Ньютона действие равно противодействию.

Теперь зрим в корень: моя письменная речь сформирована зрительно — молчаливом чтением очень качественной литературы, в то время как устная — постоянным аудированием окружающих людей (двор, школа, институт, автобаза, войсковая часть, ментовка, улица, и прости, Господи — новости).

Отсюда и разница.

Разобраться в себе: "Откуда что берётся?" — это круто.

Теперь о диффузии: "Насколько вероятна возможность слияния?"

Слияние возможно исключительно в периоды взбалтывания, то есть под временным внешним воздействием. За тем наступает состояние покоя, в котором происходит обратное расслоение.

Полное и безвозвратное смешивание может возникнуть в бесповоротно смешанном состоянии, до которого доживать не хочется.

Определяющая сила бытовых обстоятельств

Наличие обеспеченности это естественный нулевой уровень для изучения творческого потенциала личности.

Потому что иначе сначала нужно себя как-то накормить, да и содержать в целом, а от этого заметная часть потенциала растрачивается непродуктивно и чистота измерения таланта нарушится. Таким образом, самое честное, что есть в мире творчества — это детский рисунок. Но даже и там колеблет. Например, мне первые фломастеры купили лет в двенадцать, если не позже.

То есть, один — Пушкин, делая баснословные долги в счёт расчёта Николаем Первым после своего будущего убийства, почёсываясь, прямо с утра крапает стихи, а другой — только в прайм-тайм, вернувшись с квадратной головой с опостылевшей работы, которую покинуть не может из-за высоких издержек на обеспечение расходными материалами физиологического функционирования своего и соседских по квартире биологических тел.

А если талант не к стихам, а к скульптуре?

Там вообще пойдут не мереные расходы ещё и на ломающийся инструмент и доставку глыб материала.

Раньше, когда тогда — в райском саду бананы нас окружали, то хоть с кормёжкой проблем не было.

Это я рассуждаю в тему, что мои близко знакомые возможно думают, что я как-то изменилась — на кнопки с буквами много давить стала, а раньше же — только с цифрами по таблицам возилась…

Нет. Не изменилась абсолютно. Изменился режим моего существования — распахнулось временнОе "окно" — чтоб я не только молча смотрела на происходящее, успевая иметь буковки лишь в форме промелькнувшего "туманного облака", а по спокухе раскладывать их на доступный восприятию окружающими сегмент — слова на пусть и виртуальных, но всё же видимых платформах.

журнал Эсквайр и Бог статистики

Немного о статистике — как науке. Она в каждой своей цифре обязательно что-то, да и показывает. Но вот что? Тут-то и надо проявлять внимательность к собранному цифровому материалу. Тут надо ДУМАТЬ, это — шарада.

Живой пример — процентные счётчики ответов под вопросами к статьями. Например, из расположенного под одной из сегодняшних статей в "Эсквайр" счётчика явствует, что более восьмидесяти процентов их читателей следит за новостями об опеке над Бритни Спирс.

Но очевидно, что в принципе до данного счётчика, который в аккурат под статьёй, с названием: "«Суд ошибся»: отец Бритни Спирс выпустил заявление после отстранения от опеки над певицей", могли добраться только люди двух типов: те, кто интересуется этими новостями, и те, кого формулировка "суд ошибся" заинтриговала до такой степени, что они дочитали данную заметку до конца.

То есть счётчик указывает, что из числа читателей статьи непосредственно сплетнями о судьбе данной селебрити интересуется в четыре раза больше людей, чем абстрактно вопросами ошибок судопроизводства в целом. Хотя не исключено, что именно такое исследование и было целью установки конкретно этого счётчика. Что именно считал, что считает в процентах журнал "Эсквайр" остаётся их тайной (на их совести), возможно, что и абсолютное количество любителей кнопать на кнопочки.

От природы не уведёшь

Когда-то я читала, что артисты типа обижаются, что во время всех гастролей оперных театров, или там оперетт, всегда аншлаговыми являются спектакли под названиями "Концерт", где собраны отдельные сцены из разных постановок.

Вроде бы обидно творить образы, вытаскивая из себя Мефистофеля перед пустым залом, чтобы потом зал привстав выл и рукоплескал на концерте во время басовой "Люди гибнут за металллл". А где же любовь к искусству? А как же сложные сюжеты и интересные образы? Станиславский? Куда? Как? Зачем? Если можно заехать в любое село с единственной постановкой "Лучшие сцены из пьес" и гарантированно сорвать кассу?

Вот точно так сейчас наверняка обстоит с литературой и вообще всеми поверхностями, покрытыми буковками.

В тёмные для нашей территории докапиталистические времена, когда анекдотам отводился лишь мизерный квадратик в нижнем уголке газеты, куда можно было при всём желании вместить максимум пятнадцать строк, ещё и ограниченных шириной газетного столбца, на это несоответствие между потребностями и предложением было всем наплевать: "Жрите что дают".

Но как только узда в начале девяностых то ли прохудилась, то ли затерялась, то книжные раскладки заполонили хиты продаж — сборники анекдотов, тематические многотомники анекдотов, газеты и брошюры анекдотов. К ним едва подтягивались в читаемости и соответственно, продаваемости — только короткие байки.

Анекдот — вставочка: собрались на пустыре три алкаша распить свою ежедневную бутылочку беленького. Два — пили молча, а третий — Васька перед каждой стопкой крякал и произносил: "Будя". На следующий день опять собрались те же двое, один другому: "Надо за Васькой сбегать", а тот: "Не, поищи другого. Этот сильно много разговаривает!"

Теперь же, в наши светлые (светлые — потому что они под лампой, их хорошо видно) времена, когда счётчики "кликабельность/ просмотры" повсеместно установлены, то покровы сброшены, обнажённая баядера — истина предстала для лицезрения — из великих литераторов и классиков публика предпочитает квинтэссенцию — цитаты.

Степень востребованности цитат из А.П.Чехова по сравнению с лицезрением полных текстов его заметим — коротких рассказов, это — разы и разы. Что говорить о лонг- писателе Льве Толстом и соотношении знания его текстов по сравнению с известностью анекдотов о Наташе Ростовой? И это — люди из школьной программы, без имён которых не обходится топография ни одного городища на славянских просторах.

Поэтому ютуб заполонён роликами, в конце которых: "А вам какая цитата больше понравилась? Напишите нам об этом!", а не роликами: "А как вы думаете, могла бы сложиться карьера Волконского, если бы он не погиб?"

Народ внемлет квинтэссенции, а не думает. Поэтому пересуды о перспективности проекта "цифровой концлагерь" не то что лишены почвы, а глубоко