по делам национальностей, нарком Рабоче-крестьянской инспекции). Совместная деятельность на защите Северной столицы – пролог к той борьбе, которая развернулась в РКП(б) на последнем этапе жизни и деятельности основателя партии, председателя советского правительства Владимира Ильича Ленина.[27]

Организацию обороны Петрограда в 1919 г. не обошли своим вниманием исследователи. Первую работу по этому вопросу выпустил в 1929 г.[28] тогда еще достаточно молодой участник Гражданской войны, ленинградский историк Н.А. Корнатовский, попавший впоследствии (1949) за непредвзятое освещение событий под обстрел сталинского идеологического аппарата[29]. Источниковая база этого автора, и в т. ч. документы, опубликованные им в составе коллектива в сборнике о «героической» обороне Петрограда[30], и поныне вполне достаточна для анализа вклада большевистских вождей эпохи Гражданской войны в организацию защиты колыбели революции. При написании главы использовались черновые материалы сборника «Героическая оборона Петрограда в 1919 году», отложившиеся в РГАСПИ. По ним в ряде случаев можно уточнить, как именно по цензурным соображениям были «подправлены» подлинные документы об обороне Петрограда в эпоху «культа личности».

Северо-Западная армия продвигалась к колыбели революции, что называется, «семимильными шагами». Проанализировав факты, Н.А. Корнатовский указал: «Причины столь быстрого и успешного продвижения белогвардейцев к Петрограду кроются, главным образом, в политико-моральном состоянии частей Красной армии и населения Северо-Западного района. Внутреннее положение Советской республики, отягчаемое борьбой с контрреволюционными очагами России, настроение некоторых групп населения, голод и разруха не могли не сказаться на боеспособности Красной армии»[31]. По образному заявлению Корнатовского, «…деятельность антисоветски настроенного командного состава, навербованного из бывших офицеров, послужила ферментом для этой (политико-морального состояния. – С.В.) трансформации»[32].

2 мая высший военно-политический орган РСФСР – ленинский Совет рабочей и крестьянской обороны[33] – издал постановление, согласно которому г. Петроград, Петроградская, Олонецкая и Череповецкая губернии объявлялись на осадном положении, а высшему военному органу – возглавляемому Л.Д. Троцким Реввоенсовету Республики – поручилось принятие «всех тех мер, кои он признает необходимым для защиты» колыбели революции. Петроградской трудовой коммуне (и, соответственно, Г.Е. Зиновьеву как ее председателю) предлагалось «оказывать Петроградскому окружному военному комиссариату и 7‐й армии самое широкое содействие и помощь своим авторитетом и аппаратом»[34].

В развитие постановления Совета обороны Исполком Петросовета принял решение о создании Комитета рабочей обороны в составе Г.Е. Зиновьева, военного комиссара Петроградского военно-окружного комиссара Бориса Павловича Позерна, видных военных партийцев Ивана Петровича Бакаева и Вячеслава Ивановича Зофа, а также одного представителя Петроградского губернского исполкома с «неограниченными полномочиями» в отношении города и губернии. На территории города и губернии подлежали призыву все рабочие, прошедшие курс всеобщего военного обучения[35].

По образному замечанию Владимира Дукельского, весна 1919 г. «… принесла в город тревогу. Кончилось сомнительное и недолгое затишье, когда Петроград работал как город-донор: на все фронты Гражданской войны непрерывно посылал оружие, боеприпасы, корабли, а главное, кровь свою: людей – проверенный и закаленный в боях питерский пролетариат, моряков балтийцев – цвет революции. Сегодня северная столица сама нуждалась в экстренной помощи, так как войска под руководством Юденича, поддерживаемые интервентами, перешли в наступление»[36].

По оценке В.И. Ленина, Григорий Зиновьев не вполне подходил на роль руководителя обороны Петрограда, каковую он играл по должности председателя Комитета обороны г. Петрограда и руководителя советско-хозяйственного механизма Северной столицы. При этом позднее, в июле 1919 г., Г.Е. Зиновьев был официально назначен членом Революционного военного совета 7‐й армии, однако фактически он сам себя назначил таковым задолго до этого. 7‐я армия действовала автономно от Л.Д. Троцкого с его Реввоенсоветом Республики. Подлинный «штаб» 7‐й армии находился в зиновьевском кабинете, что соответствовало сложившейся в Советской России традиции и может быть признано целесообразным с точки зрения стратегии.

15 мая 1919 г. В.И. Ленин ознакомился с рукописным экземпляром проекта ответной телеграммы председателя Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ) Алексея Ивановича Рыкова председателю Комитета обороны г. Петрограда Г.Е. Зиновьеву с предложением срочно обжаловать в Совете обороны распоряжение командования Западного фронта об эвакуации Северной столицы и ее окрестностей, принятое вопреки постановлению Совета обороны от 13 мая 1919 г. об отмене эвакуации Петрограда. Вождь отредактировал текст и передал его в набор. Просмотрев машинопись, Ленин также написал дополнение к телеграмме, в котором раскритиковал Зиновьева за непринятие решительных мер для выполнения постановления Совета обороны[37]. Правда, уже 26 мая Ленин составил проект шифротелеграммы в тот же зиновьевский Комитет обороны г. Петрограда с предписанием от имени Совета обороны о проведении, на всякий случай, полной эвакуации Петроградской экспедиции заготовления государственных бумаг. На следующий день шифротелеграмма полетела в Северную столицу[38]. Приступа оптимизма у петроградских тыловых крыс подобное распоряжение вызвать не могло по определению.

Ленинский Совет обороны принял решение о кадровом усилении петроградского руководства. 15 мая И.В. Сталину был выдан следующий мандат: «Совет рабочей и крестьянской Обороны командирует члена своего, члена Центрального Комитета Российской коммунистической партии, члена Президиума [ВЦИК] Иосифа Виссарионовича Сталина в Петроградский район и другие районы Западного фронта для принятия всех необходимых экстренных мер в связи с создавшимся на Западном фронте положением.

Все распоряжения т. Сталина обязательны для всех учреждений, всех ведомств, расположенных в районе Западного фронта. Тов. Сталину предоставляется право действовать именем Совета обороны, отстранять и предавать суду Военно-революционного трибунала всех виновных должностных лиц.

Тов. Сталину предоставляется право получать отдельные паровозы для экстренных поездок по всем железным дорогам РСФСР, право вести переговоры по прямому проводу и подачи военных телеграмм вне всякой очереди»[39].

Ленин сделал важный военно-политический ход. Он укрепил нерешительного и склонного к экзальтации (и в военном плане, соответственно, панике) Зиновьева Сталиным, который, будучи равен петроградскому проконсулу в партийном статусе, становился главной направляющей силой на Западном фронте, и в Петрограде в том числе.[40]

19 мая приехавший в колыбель революции Сталин вместе с Зиновьевым побеседовал с Главнокомандующим всеми вооруженными силами Республики Иоакимом Иоакимовичем Вацетисом, командующим фронтом и командующим 7‐й армией. Сталин передал по прямому проводу Ленину: «Выяснено, что фронт прорван набегом кавалерийского полка противника. Со стороны противника оперирует тысячи три-четыре штыков и сабель. Наша пехотная дивизия рассыпалась в пыль, сдав противнику, по сведениям командарма, 26 орудий. Положение в районе Петрограда неустойчиво. И комфронт, и командарм производят впечатление никчемных и лишних для фронта людей. Комиссарский состав неважный. [Адамом Яковлевичем] Семашко недовольны все. Мешает делу глупый сепаратизм эстов и отчасти латышей. Наше несчастье – отсутствие кавалерии. Наш флот в составе двух судов вчера выступал и отогнал суда противника на юг, устранив угрозу Красной Горке. [В.И.] Зоф передает, что скоро, совсем скоро, вступят (так в документе. – С.В.) один броненосец, один крейсер и несколько миноносцев. Дано соответствующее задание. Матросы подтянулись. Суда выходят из ремонта, через неделю будет три подлодки. Флот мог бы выступить более внушительно, но беда в недостатке угля. Приняты следующие меры: 1) отстранен [А.Я.] Семашко; 2) назначены членами реввоенсовета фронта [Б.П.] Позерн и [Владимир Сергеевич] Шатов и направлены с