ней. Лишь стонала да активного подмахивала. Может, из-за такого секса она и со мной? Не телом, не особым положением, а из-за траха? Не знаю, да и плевать мне пока.

— Оль, я кончаю.

— Да! В меня…! — и, наконец, больше не в силах сдержаться, я выпустил в неё свою сперму. И в момент наивысшего наслаждения произошел взрыв. Взрыв не в моих чувствах, а настоящий. Нас откинуло к противоположной стене и завалило камнями. Анализируя сейчас свои воспоминания я понимаю, что Оля умерла мгновенно, кусок стены раскроил ее голову. Я же протянул чуть подольше. От удара я не вырубился, но вот упавший потолок раздавил половину моего тела. Все чуть ниже груди и правая рука превратились в блин. Какая-то арматурина пробила мне левую руку. Это больно. Очень-очень больно.

Я кричал. Звал Олю, не понимая, что ее уже нет на этом свете. Я ничего не видел, была кромешная тьма. Я умирал. Долго. Не знаю сколько на самом деле, но мне казалось это вечностью. И в какой-то момент боль ушла. Внезапно. Настолько резко, что некоторое время я ещё кричал по инерции. А осознав это, радостно засмеялся. Лишь после этого я понял, что сквозь веки вижу свет. Нет, тогда в моей голове не возникло мысли, что это «тот самый свет», мне просто стало интересно. Открыв глаза и проморгавшись от внезапно яркой вспышки, я увидел… Сексуальную оргию. Две женщины ублажали какого-то подростка. Лежали они на шкурах, интерьер соответствовал средневековому, а грубая кладка стен лишь добавляла последние штрихи.

— Господин, вы такой мужественный!..

— Господин, вы так храбро сражались! … Вы спасли нас, поэтому мы отблагодарим!..

Две девчушки, не переставая, пели дифирамбы этому …Герою? Который трахал блондинку и лизал грудь брюнетки. И если девушки были в самом соку, лет по двадцать, то вот пацан… Был пацаном. Ну, лет пятнадцать, не больше.

— Ах, ваш меч, победивший злодея, он преисполнен мужественности! — прокричала это брюнетка.

Че?

— Вы так храбро сражались!.. Вы так мужественны!

Мне кажется или они повторяются? Черт, о чем я вообще думаю! Что со мной прои…?

— Густав, вставай! Пора на поле! — громкий женский голос, казалось, заставил содрогнуться всю комнату. Я аж присел от неожиданности. А вот члены оргии даже не отвлеклись от секса.

— … мы вечно будем благодарны…

Кажется, вообще не заметили? Что здесь вообще происходит?!

— Гу-у-устав! Сейчас же вставай! — на этот раз комната заходила ходуном. Стены тряслись, одинокая тумбочка упала на бок, факелы на стенах замерцали.

— Ну, мам, дай минуту… — внезапно проговорил пацан, продолжая трахать блондинку.

— Никаких минуто… Ах ты бесстыдник! Живо просыпайся и прикройся! — звук удара разошелся по пространству, породив волну разрушения. Первыми исчезли девушки. Затем исчезли шкуры и начали растворяться стены. Последним исчез пацан, в последнее мгновение открыв глаза и увидев меня. Я остался один в серой пустоте.

— И что это было? …

С тех пор прошло время. Сколько точно — сказать не могу, ибо ничего материального у меня нет и ориентироваться не получается. Мне многое стало понятным, но чем больше мне становилось известно, тем больше всплывало вопросов. После своей смерти в отеле, я попал в мир снов. Или в план? А можно ли это вообще назвать местом? Не знаю. Опишу факты. Здесь, где бы это здесь не было, находят отображения снящиеся разумным сны. Все наши кошмары, радости, мечты — все это здесь. Это место эфемерно и не постоянно. Здесь нет четкого представления о направлении или времени, идя налево сдвигаешься вправо, или вверх, или вообще стоишь на месте. Это… утомительно.

По началу мой график состоял из постоянно меняющихся эротических снов, в перерывах между которыми я висел в серой мгле. Во снах этих людей мне никак не удавалось сделать хоть что-нибудь. Даже передвинуться куда-то с места моего появления было невозможно. Как бы я ни кричал, ни махал руками, даже привлечь к себе внимание не мог. Лишь в краткий момент перед пробуждением хозяин сна мог меня заметить. И я бы вообще впал в отчаянье от невозможности что-либо сделать, если бы не один случай.

В этот раз сон появился не плавно вырисовываясь из серой хмари, а резким скачком. Это была библиотека. Стеллажи с довольно древними на вид книгами образовывали ряды и уходили под высокий потолок, а подсвечивал это какой-то странный светильник, вделанный в стену между полками на манер факела — серебряный шар с огоньком внутри. Он давал довольно тусклый свет, поэтому я сначала не разглядел жмущуюся друг к друг парочку в глубине закутка. И, в принципе, картина не блистала оригинальностью, примерно такие я видел уже десятки, оригинальность здесь была лишь в антураже библиотеки. Ведь все прошлые были либо в хибарах, либо в замках, либо на природе. Причем всё в средневековом стиле.

Не обращая внимания на парочку, я стал рассматривать книги. К сожалению, как и  мелкие детали во снах, все названия на корешках расплывались, как и очертания каждой отдельной книги. Этот печальный факт я заметил давно, сны отличались «детализацией». У некоторых даже стены плыли, а существа, кроме хозяина, буквально меняли формы. У других — наоборот: был один уникум, у которого на столе была раскрыта книга, и я смог рассмотреть каждый символ на странице. К сожалению, язык во сне был незнаком, но вот буквы были похожи на латиницу. Сон, в котором я сейчас, средний. Более-менее стабильный, но на книги уже не хватает. Эх. Ну, хоть светильник рассмотрю. Красивый он.

— Дерван… Не здесь… — о, подала голос девушка.

— Тогда пойдем ко мне в келью! Я так долго не замечал твоей красоты, что сейчас не могу удержаться!.. — видать, в этот раз сон именно у девушки. Обычно о таких ситуациях — зажать в углу библиотеки, мечтают все-таки парни. Но «келья»? Серьезно?

— Да, пойдем, мой милый Дерван. Наконец-то…

И в этот момент они вышли на свет, а меня словно тряхнуло током. Нет, они все так же меня не замечали, а сон вокруг постепенно перетекал в спальню. Поразило меня не это. А то, во что они были одеты. В одежду, очень похожую на мантии магов! Со светящимися рунами на робах. Теперь я следил за ними намного пристальней. Все-таки на косплей это непохоже. Ведь остальные сны были из средневековой тематики и было логично предположить, что я смотрю