упавшего на каменную плитку тела демона. Лев Соломонович убрал револьвер под пальто, приближаясь к умирающему демону.

— Погань ты проклятая, крест от меня свой прятал, чтобы я не увидел, как он от твоей бесовщины горит, хорошо, что не снял тварь, хорошо он тебя поджарил.

Демон сочился черной кровью и невнятно кряхтел.

Лев Соломонович достав из кармана брюк серую флягу, облил Лжеякова ее содержимым. Демон заколотился в судорогах, выблевав гуталиновые кишки.

— Пей воду святую, жри небесный свет козел из преисподней! — приговаривал мужчина.

Демон перестал издавать звуки, красное тело обмякло.

Уже собираясь уходить, Лев Соломонович в последний раз взглянул на распятого Иисуса, изо лба статуи росло два козлиных рога.

Выйдя из собора, Лев уверенно залез в бричку, разбудив при этом дремавшего извозчика.

— Уже все? — зевая, спросил извозчик.

— Угу, — отрешенно ответил Лев Соломонович.

— Громко вы его, я несколько раз просыпался, а вы знаете, как я крепко сплю.

— Знаю.

Извозчик достал из-под пазухи небольшую бутыль, завернутую в чехол.

— Будете? — спросил извозчик, протягивая руку.

Лев Соломонович молча взял бутыль и немного отхлебнул, — хороший виски. Неожиданно для извозчика мужчина сдержанно засмеялся. Извозчик, улыбаясь, повернулся к выпивающему Льву.

— Анекдот вспомнили?

— Я его виски облил, — уже не сдерживаясь, захохотал Лев, а вместе с ним и извозчик. Улицу облетели подвыпившие голоса, заливающиеся добротным ором, мужики надрывали себе животы.

— Домой? — спросил извозчик, протирая глаза от наступивших слез.

— Пока рано. Давай навестим Николая Александровича, — раззадоренный Лев откинулся на спинку сиденья, попивая алкоголь.

Извозчик хлестанул поводьями, и кони, словно пробудившиеся многовековые статуи унесли двух мужчин в густой мрак.