А так… свобода послала ему воздушный поцелуй!

Волной святой воды накрыло почти всю крестильню! Бледный батюшка чуть не выронил младенца, которого держал на руках. Служка хлопнулся, поскользнувшись на полу, и добавил брызг. Дитя пронзительно завопило и засучило ножками, остальные младенцы не преминули к нему присоединиться. Мокрые взрослые загомонили, заорали, зашумели, а кое-где и тихо выматерились, потому что… Профессор не долетел!

Он рухнул в купель всем весом, едва не захлебнулся, попытался уцепиться за края, скребя по ним когтями, и, не удержавшись, опять рухнул, соскользнул в воду, вторично окатив всех близстоящих! Когда его, мокрого и взлохмаченного, с безумными от страха глазами вытянул за шкирку священник — агент 013 пожалел, что не утонул…

— Изыди, бес поганый! — во весь голос закричал поп, отбрасывая кота в сторону.

Хоть кот не собака и освящать церковь после его визита не нужно, священник явно не преувеличил, назвав его бесом! Ведь в данном случае бедненький Пусик помешал обряду крещения, нарушив весь уклад священного мероприятия! Ну и кто он после этого?! Естественно, бес поганый! Помешай мне крестить ребенка, я бы его еще похлеще назвала!

Но, видно, пожилому батюшке не часто приходилось швыряться мокрыми котами, к тому же тяжелого Профессора так просто не закинешь, но полетел он… Совсем не в ту сторону! То есть не куда подальше испорченной купели со святой водой, а прямиком на маленький столик с приготовленными для младенцев цепочками, крестиками и образками. Котик опрокинул его своей тушей, с великим трудом вывернулся и, ускоряемый пинком святого отца, выпорхнул из крестильни! В три прыжка он умудрился покинуть церковь. Хотя один из серебряных крестиков так и остался болтаться у него на шее. Добавляя ко всем сегодняшним преступлениям еще и непреднамеренную кражу…

Во дворе храма его перехватил встревоженный шумом Алекс. У агента 013 был такой специфический вид, что мой будущий муж поначалу подумал, что барабашка ездил на нем галопом вдоль всей церковной ограды…

— Где он? — воскликнул Алекс, лихорадочно вглядываясь то в глаза кота, то в датчик.

— А?! Кто? Где? — ошалело бормотал Профессор, а по его морде разливался какой-то неземной свет.

— Барабашка! Ты нашел его там? Да что с тобой?!

— Я крестился, — медленно произнес кот, с блаженной улыбкой приваливаясь спиной к холодной ступеньке храма.

— Территорию я прочесал, как минное поле, он может быть только в церкви… что?! Ты крестился? Поверить не могу! Но это… невозможно!

Алекс счел своим долгом встряхнуть кота, но это взбултыхивание не изменило выражения круглых глаз Пусика. А крестик на его шее совсем не казался случайным украшением, более того…

— Вот это батюшка! Какая мощь, какой бас, а какая твердая рука, — восхищенно прошептал он. — Решено. Своих будущих котят крещу только у него!

— Сомневаюсь, что ты вообще когда-нибудь решишься завести котят. И вообще, кто у нас тут всегда называл себя отпетым холостяком? — Алекс пытался воззвать к своему прежнему товарищу.

Но кот, похоже, непостижимо изменился в одночасье. Бездушный некрещеный напарник не мог его тогда по-настоящему понять…

— И тебе надо креститься, камрад, немедленно! Иначе ты никогда не испытаешь, что такое истинное очищение души! — Кот вскочил и, схватив его за руку, с силой потянул в церковь. — Как будто заново родился!

— Я не уверен… — пробормотал Алекс, но он не любил лишний раз возражать другу, тем более когда ему ничего не стоило пройти обряд, который даже младенцы проходят. С него ничего не убудет, а если это осчастливит кота…

— Но погоди, ты забыл, зачем мы здесь?! — спохватился он.

— За мэноу? — вдруг раздалось рядом низким фальцетом.

Протягивая к ним ручки, у крыльца стоял маленький человечек с разноцветными глазками, чубом, в рубахе-косоворотке и красных шароварчиках. Еще о его ирреальном происхождении говорили нереально длиннющие пальцы на босых ножках и убийственно-неподражаемый акцент. И не украинский, и не…

— Я сдаюсэ, — сказал барабашка, и по его тону и лицу было сразу ясно, что сейчас он, может быть, впервые не хитрит. — Вяжитэ мэнэ, хлоупцы. После тохо, шо я тамэ бачив и шо ты тамэ вчинил… Мнэ с вами нэ потяхаться!

— Где же ты там прятался? — чуть сварливо полюбопытствовал кот, защелкивая на его запястьях серебряные наручники. — Ладно уж, в связи с твоей добровольной сдачей обойдемся без заключения в ловушку, тесновато там. К тому же она и намокла, может током ударить…

— Дякую. Та я на люстрэ сидивэ, а як вжэ ты из крэстильны взмыв, як сокол… Мыслю, шо усе! Кращэ сам сдайса, — вздохнул полтергейст, глядя, как кот повернулся спиной к напарнику, и тот, нажав кнопку, выключил ловушку от греха. Профессор всегда был очень предусмотрителен в вопросах собственной безопасности…

— Как тебя зовут, задержанный?

— Пэтром кличутьэ.

— Значит, мы были правы, в церковь вы заходить можете. — Алекс многозначительно посмотрел на кота.

А тот почему-то нахмурился, глядя на барабашку и думая о чем-то своем.

— Моужэм, тоха по уторнихам и четверхам с двух до пяти, — потерянно кивнул Петро, приглаживая чуб. — У тюрьму сховаетэ? Эх, лышенько…

А Профессор вдруг снова засиял, будто его осенило, и хлопнул его по плечу.

— Послушай, тебе тоже нужно креститься, — вдохновенно решил он.

Барабашка покосился на него как на окончательно сбрендившего…

— Нэ-нэ-нэ-нэ-нэ! Нам, барабашкам, то незя. Нэ полэзноу для здоровуя, — протестующе позвенел он тяжелыми наручниками. — Ужо уж у тюрмуэ…

— Алекс, пошли! Ты же хотел! Я сейчас сбегаю, договорюсь, и крестим вас обоих, батюшка не откажет!

Но моему будущему мужу совсем не нравились ни новый взгляд, ни новый голос кота, более добрый, чистый и душевный, чем раньше, в котором ему уже слышались нотки новообращенного фанатизма. Пора было возвращаться на Базу, подальше от религии и веры, в мир научного прогресса, где агент 013, отдав душу науке, снова станет прежним циником и язвой.

— Ну все, брат мой во Христе, — с чувством произнес Алекс, выхватил из кармана переходник и, свободной рукой сгребая обоих пассажиров под мышку, нажал главную кнопку «домой»…

Он оказался прав. На третий день кот торжественно снял и спрятал крестик подальше и вроде бы навсегда забыл об этом эпизоде из своей богатой событиями биографии. Но оказалось, лишь до тех пор, пока при нем наш теперешний священник Бэс не изъявил желания креститься, и, возможно, тем самым спас нашу Базу от дьявола…

…Украинский барабашка, как и большинство пойманных нашими агентами и вставших на путь исправления ирреальных злодеев, попросился тогда остаться на Базе. Он так и продолжает жить и работать у нас, торгует в киоске, летая раз в месяц за товаром в Харьков, на родную Барабашку. По его собственным словам и процветающему бизнесу (год назад второй киоск открыл), он вполне счастлив. Я недавно купила у него сапоги итальянские всего за тысячу рублей, правда, Профессор, посмотрев на них, сказал, что он бы мне такие и за пятьсот достал…