гормоны. Например, гиббереллины, растительные гормоны роста. Их найдено уже около — сотни! Но грибу не обязательно синтезировать их: грибницы могут их просто передавать, создавая «коммуникационные сети». Опыты с использованием «меченых атомов» показали: гриб подключается не к одному, а сразу ко многим растениям, связывая их в единую систему. И питательные вещества, и гормоны, и БАВ циркулируют через грибницу, поддерживая жизнь всей растительной популяции. Фактически, с помощью микоризы растения и кормят, и стимулируют друг друга. Сверхорганизм биоценоза — не метафора, а буквальность. Он имеет даже «кровеносную систему»! Не потому ли сеянцы вблизи «родителей» развиваются лучше?.. Не потому ли растительные сообщества так устойчивы?

Но и биохимия — ещё не всё. Очевидно, микориза — энергоинформационная система связи через корни. Известно: повреди одно растение — тут же реагируют и его соседи. Не микориза ли виновна в столь быстрой реакции? Молдавский академик С. Н. Маслоброд установил: живые клетки и части растений активно общаются с помощью мгновенных кодированных электромагнитных сигналов. Почему грибница должна быть исключением?

Нельзя забывать и об информационной памяти самой воды. Вода — система молекулярных кластеров, жидкий кристалл, считывающий информацию со всего, с чем соприкасается. Вероятнее всего, симбионты общаются и через воду. Природная вода, проходя через грибницу, несёт растению отчёт о потребностях гриба.

Раствор, поступающий от растения, несёт грибу данные о нуждах растения.

Нам важно следствие этого общения: гриб интенсивно забирает «лишнюю» глюкозу, давая растению всё для её нового синтеза. Фактически, микориза стимулирует усиление фотосинтеза.

Итак, микориза — это полноценные «еда и питьё», передача гормонов и информации. А в целом — качественная связь растений, устойчивость и цельность биоценозов. Вот так, ни много, ни мало! А если учесть и прямой обмен генами, то ясно: с корнями сотрудничает цельная, неразрывная система «грибы–бактерии–фауна». И в ней бурлит такой интенсивный обмен продуктами и информацией, который мы не в силах даже вообразить!

В копанных и паханных почвах все эти древние природные механизмы убиты. Полезным грибам тут не выжить, фауны крайне мало, а микрофлора наполовину патогенная. И вот это — «агрокультура»! Может, потому и живут наши растения, как одинокие путники в пустыне: страдают, болеют и плодоносят не каждый год? И клянут судьбу, попав в горшки, стерилизованные теплицы и «вспушенные» грядки, и морщатся, глотая удобрения и яды?.. То «прут в лопух» и почти не дают плодов, то покрываются плодами и чахнут?..

«Но они, тем не менее, плодоносят!» — возразите вы. Да. Но чаще всего — вынужденно, от страха, для скорейшего продления рода. Для промышленной агрономии это норма. Но не надо путать дефицит и нормальное питание! На самом деле, растения могут быть нормально накормлены. И обслужены, и связаны между собой. Они могут и бурно расти, и хорошо плодоносить каждый год, без периодичности и утомления. Это возможно, если их обслуживают микоризные грибы и симбионты ризосферы, а помогают им черви. В этом и состоит суть природного земледелия.

Итак, вырисовывается общая картина растительного питания.

Основное питание — динамическое, за счёт почвенного пищеварения. Дополнительное, запасное — гумусное. Как первое, так и второе в норме — симбиотическое, и лишь при невозможности симбиоза — автономное. Видимо, каждое растение находится в какой–то точке этой импровизированной диаграммы (рис. 1). Разумеется, границы между «типами питания» тут чисто умозрительные, да и условия каждый день меняются. Но зато видно, к чему надо стремиться! Главный стимул учёного: «А вдруг я всё же не прав?!..»

Кроме Кузнецова, в моём обозримом пространстве нет никого, кто изучал бы микоризу на практике. Результаты его пятилетней работы столь же значимы, сколь и необычны. Постараюсь не упустить ни одной детали.

Юг — это возможный дефицит влаги при избытке тепла и питания. Дал нужную влагу — микробы настолько активизируются, что растения и без микоризы часто жируют. У сибиряков наоборот: влаги много, а вот тепла и питания — дефицит. Тут главные хозяева — грибы, самые холодостойкие из сапрофитов. Ферменты грибов работают при более низких температурах. Известно: чем севернее, тем больше микоризы в биоценозах. Почему не использовать этот огромный резерв с садовыми растениями?

В 2003‑м Александр Иванович начал опыты с обычными съедобными грибами: почти все они известные сожители деревьев. Поскольку неясно, какой гриб с кем задружит, набирал побольше разных. Иногда «охотился» в старых заброшенных садах: здешние грибы наверняка в родстве с плодовыми деревьями. Тут Кузнецов находил свинушки, грузди, волнушки, сыроежки, мухоморы и разные «поганки» — сорные пластинчатые грибы.

«Сеял» их просто: вымачивал спелые шляпки и поливал мульчу «грибной водой». Или «удобрял» почву трухой из молотых шляпок.

Братцы, нам всем пора начать сеять грибы на своих участках!

Лучше всего брать белые, подосиновики, подберёзовики, дубовики, подтопольники (имена говорят

сами за себя!), маслята, моховики и рядовки, а также любые сыроежки, грузди, мухоморы и разные «поганки*. Определённо не стоит вносить в почву поедателей древесины, особенно живой: опёнки, вешенки, трутовики. Их лучше выращивать «на мясо», отдельно, скармливая им гниющие стволы и брёвна. Есть и откровенные пожиратели органики: шампиньоны, зонтики, навозники, говорушки. Их лучше использовать как помощников в компостировании толстой органической мульчи, особенно из навоза. Увидите в продаже биопрепарат триходермин — тоже берите. Триходерма («зелёная плесень») — сильнейший поедатель целлюлозы, один из главных разрушителей подстилки. Больших грибниц не создаёт, но всё же сотрудничает с питающими корнями, а некоторые виды образуют подобие внешней микоризы.

ПЕРВЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ не просто обнадёжили — ошеломили! Оказалось, под опилочной мульчой охотно селится тьма разных грибов, в том числе и шляпочных. Все их фотографии Кузнецов разместил на страничке http://my.maU.ru/community/sad–i–mikoriza/, а тут упомяну о главных.

На фото 1 — рядовки, по–местному «подтопольники». Явные симбионты: растут только в тополиных лесополосах, образуя мощные «ведьмины круги». Появились под кустами малины и бесшипой ежевики Агавам — именно там, где Кузнецов поливал мульчу грибной водой. Малина повела себя очень необычно. Ремонтантный сорт Недосягаемая начал плодоносить в середине июля — невероятно для Сибири, на три недели раньше обычного. Побеги давали боковые обрастающие ветки снизу доверху. Отдав урожай за месяц, кусты выгоняли новые нулевые побеги и продолжали плодить в темпе ежедневного сбора ягод. Если каждый день не собирать, ягода переспевает. С годами эти кусты всё мощнее, и продуктивность растёт. Сейчас ягоды Недосягаемой достигают уже 8–10 г, а некоторые тянут и на