деловых отношений. Комфортными условиями для работы это не назовешь. Впрочем, к работе я ещё даже не приступала.

Ехали минут двадцать не больше. Мула остановил машину перед большим зданием этажей в тридцать. Что ж, тут все с размахом.

Вошли в огромные двери. Он впереди, я за ним.

Навстречу от стойки ресепшена отделилась шикарная женщина, в белом халате с бейджем на пышной груди. Халат подчеркивал тонкую талию и круглую попу. Стройные загорелые ноги были произведением искусства.

Яркие стрелки на глазах, ухоженные черный волосы до поясницы и красные губы. Девушка расплылась в приветственной улыбке. И конечно, эта улыбка была целиком предназначена единственному человеку — моему шефу.

Думаю, что меня она даже не заметила. И не удивительно. Ведь она просто подошла и обняла Павла после чего поцеловала в щеку. Она сразу мне не понравилась. При всех ее достоинствах, не было сомнений, что их отношения более чем дружеские.

Жгучее чувство обиды разрасталось внутри мерзким сорняком. Мне было больно видеть эти собственнические объятия. А его ответные — ещё больнее. Я даже отвернулась, постаравшись принять самый отстраненный вид из возможных. Как будто меня тут вообще нет.

Их разговор на арабском я все-равно не могла понять. Лишь отмечала брошенные вскользь взгляды. Его — намеренно холодный. И ее — прищуренный и злой. Я приняла для себя единственно верное решение в этой ситуации. Заняла позицию: мне пофиг.

Женщина тем временем перешла на английский:

— Добрый день, Маргарита! Меня зовут Анастейша, я помогу тебе пройти врачей и сдать анализы.

— Очень приятно. — искренне соврала я в ответ на ее лесть.

— Павел Александрович, увидимся позже. — бросила она боссу.

Он кивнул и мы разошлись: я с Анастейшей налево, он — направо.

Она показывала дорогу. Мы вошли в кабинет, где была медсестра. И мне сказали, что я должна сдать кровь. Прокол сделали абсолютно не больно. Хотя я всегда откровенно побаивалась этой процедуры.

Далее мы отправились к врачу общей практики. Это был приятный мужчина средних лет с бородкой. Он долго и тщательно расспрашивал меня о хронических заболеваниях, перенесенных травмах и образе жизни.

От него я отправилась к окулисту, флебологу, стоматологу и другим врачам.

Удивилась я тогда когда мы оказались перед кабинетом гинеколога. Хм, отказаться я все-равно не могу. А апатия от похода по всем этим кабинетам уже угнетала.

Гинеколог, молодая женщина приятной наружности провела осмотр моей груди, пропальпировала живот и лобковую область и наконец задала вопрос, которого я почему-то всегда опасалась: «веду ли я половую жизнь?».

Этот вопрос и мой ответ на него всегда вызывали удивление у наших врачей. А здесь такое, да еще и в моем возрасте считалось крайней редкостью, видимо. Брови женщины сильно приподнялись. Но она тут же взяла себя в руки.

Я не виновата, что до сих пор у меня ни с кем не было секса. У меня не было главного — любви и человека, которому я могла бы довериться. А спешить в таких делах, по моему мнению не стоит.

Врач была другого мнения чем со мной и поделилась. Она провела осмотр и строго рассказала, что моему организму сложно нормально функционировать из-за непотерянный девственности. Что за этим могут таиться будущие неприятности с чувствительностью и прочим.

Она прочитала мне лекцию о том, что секс — это совершенно нормально. Важно только правильно предохраняться. И в целом от этого зависит здоровье женщины. Она сыпала на меня разными терминами, которые я даже не стремилась запомнить.

Но осмотр показал, что ничего со мной сверхъестественного нет. А остальное покажут анализы.

Все результаты моих обследований собирала Анастейша и мне их не передавали в руки. Я попросила посмотреть, на что она мне ответила:

— Эти документы передаются напрямую Павлу Александровичу, вместе с комментариями врачей. Я не имею права их передавать третьим лицам.

Сказала без тени сожаления, даже, с чувством какого-то превосходства. Странно, анализы мои, а передаются ему. Ну ок.

— На сегодня все? — больше-то спросить было не у кого, пришлось взывать к неприятной Анастейше.

— Да, на сегодня закончили. Я сейчас заберу результаты анализа крови, а вы можете пока посидеть на гостевых диванчиках. — сказала она, когда мы были уже внизу.

Я послушно пошла к диванам. Посидев немного поняла, что сильно хочу писать. Видимо гинеколог что-то надавила. Я отправилась искать туалет.

Ощущения после этого забега по врачам были неприятными. Кажется, на моем теле не осталось ни одного места куда бы не залезли и не заглянули. Врачи — хорошие, клиника дорогая, прекрасное оборудование. И все-равно было ощущение, что я какая-то грязная после всего что со мной сделали.

Я шла по указателям и выяснила, что туалет находится на втором этаже. Поднялась, сделала свои дела, с удивлением обнаружила кровь на трусиках, хотя врач и предупреждала, что такое может быть после осмотра. Помыла руки и уже приоткрыла дверь собираясь выходить, как услышала знакомые голоса.

Говорила Анастейша и разговор явно был обо мне. Я не любитель подслушивать, но тут деваться было некуда.

— Павел Александрович, есть один интересный момент у вашей Маргариты…

— Что вы узнали? — голос холодный и отстраненный. Совсем не те, дружеские интонации, которые были при их встрече.

— Она — девственница.

— Что???

В его голосе было такое изумление, что мне стало не по себе. Я залилась краской, как-будто девственница теперь слово ругательное, примерно как шлюха.

— Как такое может быть? Вы не ошиблись? В двадцать два то года?! — Павел явно не хотел верить в услышанное.

— Нет. Врач очень квалифицированная. Она провела осмотр самым надлежащим образом. Маргарита и сама призналась, что не вела половую жизнь.

— Офигеть. — сказал на чистом русском. Зло сказал, как отрезал. — Спасибо Анастейша, увидимся через месяц.

— До свидания, я посадила Маргариту внизу ожидать вас.

Я услышала звуки удаляющихся шагов. И подумала о том, насколько корректно обсуждать такие вещи. И почему это так шокировало их обоих. Неужели я последняя девственница на планете и это такое чудо, что просто всем нужно рассказать?

Стало обидно и грустно. Теперь у меня нет секретов. Вернее почти нет секретов от моего работодателя. Он знает даже уровень моего холестерина и единицы гормонов. Да я перед ним открытая книга. Надеюсь, теперь он доволен?

Я разозлилась. На весь этот осмотр. На его реакцию. На свою реакцию на его реакцию. На то, что произошло в гардеробной. На все.

Фурией я вылетела из туалета, и едва заставила себя отдышаться и досчитать до десяти перед тем, как спуститься вниз, где ждал меня