– В дом Кондрата ты как попал?

На этот вопрос можно было ответить, и Родион ответил:

– Ключи взял, открыл, да и попал, чего особенного!

– Где ты взял ключи?

– В ёлке, – сказал Родион и с удовольствием отметил, как у них вытянулись лица. – А чё? У них там на крыльце здоровенный жбан, а в него ёлка воткнута, не видали?

– Видели, – сказала Тонечка. – Ёлка в горшке, да.

– Вот я там ключи и взял, их та бабка оставила. Она сначала со всеми вместе вышла, а потом вернулась ключи в ёлку сунула, я видел.

– Подожди, – остановила его Тонечка. – Вот ты нашёл улицу, дом и что сделал?

Парень усмехнулся.

– Я к дому подошёл, а во дворе там машины, мигалки, ну я и спрятался за гаражом. Там навес, а под ним дрова. Вот я за дрова и спрятался. Я всё вижу, а меня никто!..

Тонечка переглянулась с мужем.

– Какая бабка? – спросил Герман, обращаясь к Тонечке.

– Сначала все вышли, и бабка тоже, и вы!.. Потом менты дядьку с бородой вывели. Бабка всё ругалась! И все уехали. Ну, я посидел-посидел и тоже вышел. Собаку почесал, там собака осталась… – Он помолчал немного и добавил: – Холодно было и… того… есть хотелось.

Тут он вдруг покраснел почти до слёз.

На самом деле есть хотелось так, что он съел из собачьей миски несколько катышков сухого корма, которые пёс не доел. Катышки были холодные, замёрзшие и напоминали овечьи поделки. Он проглотил их с трудом, но голод был выше его сил!.. И вроде бы собачий корм поддержал его! Перестало мутить, и желудок больше не скручивался в жгут. Белый пёс смотрел на него дружелюбно и немного вопросительно. Родион старательно попрыгал, пытаясь согреть ледяные ноги – он убежал в кедах, ему хотелось, чтоб дядька понял, что он не лыком шит, одет по моде, а не как нищета детдомовская!.. Он не знал, сколько времени прошло, как долго он прыгал, но вдруг забренчала щеколда калитки, Родион бросился обратно в укрытие – вернулась та самая бабка в платке. Он наблюдал.

Бабка посмотрела по сторонам, поднялась на крыльцо и сунула что-то в кадушку, из которой торчала ёлка. Обошла дом, ещё раз зыркнула по сторонам и скрылась. Родион ещё немного выждал за поленницей, потом посмотрел, что под ёлкой, и оказалось – ключи, целая связка.

Клацая зубами, он открыл двери, запер их за собой, нашёл в холодильнике колбасу, а в ящике сверток с ножами. Зачем они их туда засунули?.. Потом заметил, что кто-то во дворе, и спрятался наверху.

– …Остальное вы знаете, – буркнул он и потрогал залепленную пластырем щёку.

– Я так понимаю, бабка в платке – домработница тётя Мотя.

– Светлана Павловна Мохова, – поправил жену Герман. – И она вернулась, чтобы оставить ключи. Интересно, кому?..

– У Кондрата свои ключи, но он в кутузке, – задумчиво сказала Тонечка. – Ты забрал ключи Геллы, то есть Лены. И попасть в дом она не может. Получается, дом- работница знает, что она жива?.. И никто её не убивал? И она должна вернуться в дом?

– Ты делаешь поспешные выводы.

– Пфф! Я делаю единственно возможные выводы. Всё остальное нелогично! Может, нам устроить там засаду, у Кондрата в доме?..

– А вы кто? – вдруг спросил парень. – Вы откуда сами взялись?

– Мы друзья Кондрата Ермолаева, – сказал Герман. – Мы из Москвы.

– А к нему в дом зачем ночью припёрлись?

– Собаку покормить, – не моргнув глазом сказала Тонечка. Это было единственно возможное логичное объяснение! – Там же собака осталась!

– А про кого вы говорите, что она жива?

– Про жену твоего дяди. Ты видел, какой у него в доме разгром?

– Ну, видал.

– Полиция подозревает, что они… в общем, что они подрались с женой.

Парень, казалось, был поражён.

– Так его за мокруху повязали, дядьку моего?!

– Подожди, – остановил Герман. – Пока ничего не понятно.

– Мы пытаемся разобраться, – подхватила Тонечка. – Саша, у тебя какие планы? Мне бы на телевидение попасть, а Родиона хорошо бы обедом накормить.

Она была уверена на сто процентов, что муж сейчас же начнёт возмущаться и говорить, что у него полно своих дел и заниматься детскими обедами он не может, но вышло всё наоборот, удивительное дело!

Муж ответил:

– Да, конечно, только возвращайся быстрей, мне тоже уехать нужно.

– Далеко? – спросила Тонечка милым голоском, но игра в «военную тайну» продолжалась.

– Я… это… жевать не могу, – Родион потрогал щёку. – У меня… зубы… того…

– Я закажу бульон и кашу. Как-нибудь без зубов справишься. Тоня, твой пакет на кровати, мы уходим.

Он вернулся из коридора, поцеловал Тонечку и велел, чтоб она не встревала в уличные потасовки.

– Как странно, – сказала она сама себе, когда он вышел. – Невозможно странно…

Охраннику она сунула под нос пропуск на Российское телевидение. По опыту она знала, что этот пропуск действует безотказно почти на всех охранников.

– Я на интервью, – выпалила она. – В программу «Любит – не любит». Где они сидят?..

– На втором этаже, – объяснил охранник охотно, – как с лестницы сойдёте, так направо, увидите. Вы прям с Москвы?

– Прямиком оттуда.

– Ничего себе! – Охранник покрутил головой. – С самой Москвы едут интервью брать! Вот молодец Ленка, жжёт!..

– Вы про ведущую?

– Ну, про кого же! Она у них главная! Это она в телевизоре какая-то Белла, а на самом деле Лена она! Главное, так ведь и говорила – мол, наше шоу вся страна смотреть будет! Я, мол, в своём блоге рекламу дам! Я, говорит, вас прославлю на весь мир! Только её сегодня нету, не приходила, – спохватился охранник.

– Ну, шеф-редактор наверняка знает, где искать ведущую! – Тонечка решила, что беседу пора сворачивать, вдруг охранник в конце концов сообразит, что пускать её не следует. – Значит, направо, да?..

…Нужно посмотреть в интернете, что это за блог такой у телевизионной ведущей Геллы Понтийской! Или она там зажигает под именем Лена Пантелеева?..

Чугунная лестница на второй этаж была непривычно крутая, ступени высокие, и Тонечка подумала, что во времена советской власти здесь было, должно быть, заводоуправление, а ещё раньше, во времена Каширина, дедушки Максима Горького, какая-нибудь фабрика – ткацкая или швейная. Дом красного кирпича с частыми переплётами окон, с затейливыми каменными карнизами, с низкими сводами и щербатой плиткой пола очень походил на декорацию к драме из жизни купцов и сахарозаводчиков.

В Москве такие хоромы хищно и радостно превратили бы в «деловой центр» с «оупен эйр», с зонами для «коворкинга», с непременным и обязательным кафе с лавандовым латте и зелёными фрешами, с решительно необходимой для таких мест «барберной» – мужская борода требует особо тщательного и постоянного ухода!.. Чем более деловой мужчина работает в деловом центре, тем нежнее и трепетнее он относится к своей бороде.