Однажды, когда Маркополос учился в бизнес-школе, преподаватель поставил ему высший балл, но Гарри перепроверил формулу и увидел ошибку: на самом деле он заслуживал чуть меньшей оценки – о чем и сказал профессору. После получения диплома его пригласили на работу в компанию, занимающуюся внебиржевой торговлей ценными бумагами, где действовало правило: сообщать о любой сделке в течение 90 секунд. Гарри, обнаружив, что правило не соблюдается, мигом доложил об этом наверх. С малых лет мы знаем, что никто не любит доносчиков, и понимаем, что слишком рьяный поборник правды и морали рискует столкнуться с противодействием общества и нажить на свою голову неприятности. Но если в детстве Гарри Маркополоса и учили этому, он явно пропустил родительские наставления мимо ушей.

О Бернарде Мейдоффе Маркополос впервые услышал в конце 1980-х гг. Боссы хедж-фонда, на который он работал, заинтересовались впечатляющими доходами Мейдоффа и велели Гарри изучить и перенять его стратегию. Маркополос честно попробовал во всем разобраться, но так и не смог понять, в чем же именно эта стратегия заключается. Сам основатель фонда утверждал, что якобы получает прибыль, активно торгуя так называемыми производными финансовыми инструментами (деривативами). Однако на рынке бумаг никаких следов Мейдоффа не обнаружилось.

Уже в тот момент Маркополос оказался на шкале подозрений в точке, куда топ-менеджеры Renaissance Technologies придут лишь несколько лет спустя. Бизнес Мейдоффа не поддавался логическому объяснению, и у Гарри возникли сомнения.

Разница между Маркополосом и руководителями Renaissance, однако, в том, что последние доверяли системе. Мейдофф работал в одном из наиболее жестко регулируемых секторов всего финансового рынка. Если он и впрямь задумал аферу, разве его не вычислил бы один из множества государственных контролеров? Как позже сказал управляющий активами Нэт Саймонс: «Ну хоть кто-то же должен был заметить неладное».

Примечательно, что Renaissance Technologies основала в 1980-х гг. группа математиков и криптоаналитиков. За это время они, вероятно, заработали больше денег, чем любой другой хедж-фонд в истории. Генри Лауфер, один из топ-менеджеров Renaissance, к которому Саймонс обратился за советом, получил докторскую степень по математике в Принстонском университете, он автор научных статей и книг с мудреными названиями вроде «Двумерное нормальное распределение в теории вероятностей» или «Эллиптическая кривая на проективной плоскости». Одним словом, в Renaissance Technologies работали блестящие умы. И все же в данной ситуации они вели себя в точности как студенты из эксперимента Левина, которые видели, что ведущий уходит, догадывались, что конверт с правильными ответами лежит на столе на виду, но не могли связать факты воедино и сообразить, что все подстроено.

Но не таков оказался Маркополос. Вооруженный теми же самыми фактами, он рассуждал принципиально иначе. В его глазах весь мир состоит из обманщиков и простофиль. «Люди слишком доверяют крупным организациям, – говорит он. – Например, аудиторским фирмам, на которые никак нельзя полагаться из-за их некомпетентности. И это они еще в лучшем случае не обладают надлежащей квалификацией, а в худшем – настоящие жулики: помогают аферистам или потакают мошенничеству, закрывая на него глаза. – И дальше мой собеседник делает вывод: – Я думаю, страховая индустрия вся полностью коррумпирована. За этими специалистами очень долго не было надзора, а они имеют дело с триллионами активов и пассивов». По мнению Гарри, от 20 до 25 % акционерных обществ откровенно врут в своих финансовых отчетах.

Он уверен, что мошенники встречаются буквально на каждом шагу.

Маркополос также проявляет бдительность, отправляясь к врачу.

В сознании Маркополоса переход от сомнений к неверию не занимает много времени: он осуществляется мгновенно.

3

В русском фольклоре есть такой персонаж – юродивый, что-то вроде святого дурака. Юродивый – изгой общества, это чудаковатый, не слишком приятный, иногда даже сумасшедший тип, которому тем не менее доступна истина. Вернее, не «тем не менее». Святой дурак знает истину именно потому, что он отверженный. Тот, кто не вписывается в общественную структуру, может свободно высказать неудобную правду или поставить под сомнение то, что остальные считают само собой разумеющимся. В одной русской легенде юродивый смотрит на всеми почитаемую икону Пресвятой Богородицы и объявляет ее работой дьявола. Это возмутительное, просто еретическое утверждение. Но затем кто-то[20] бросает в образ камень, и под растрескавшимся изображением обнажается рыло Сатаны.

В каждой культуре есть своя версия такого персонажа. В известной сказке Ганса Христиана Андерсена «Новое платье короля» монарх шествовал по улице в «волшебном наряде». И ведь никто даже и слова не вымолвил, пока несмышленый мальчик не крикнул: «Да ведь он же голый!» Этот мальчик подобен юродивому. Портные, «сшившие» платье короля, объявили ему, что ткань обладает чудесным свойством становиться невидимой для непроходимых глупцов или же для тех, кто занимает не свое место. Взрослые молчали, опасаясь, что их сочтут несостоятельными. Ребенку же было все равно. В современном мире ближе всего к юродивым люди, разглашающие секретную информацию из соображений морали. Они готовы поступиться верностью своей организации, а часто и поддержкой товарищей ради разоблачения мошенничества и обмана.