Внезапно перед его глазами возник заголовок, который, несомненно, в считаные часы разлетится по всему миру:

Позитано, Италия

Люси закрыла глаза и наслаждалась брызгами на лице, пока «золотая рыбка» неслась вперед. Внезапно в памяти ожила яркая картинка: прогулка на катере с отцом. Они спускаются к маленькому причалу у скрытого входа на Спринги-Бэнкс-роуд и из бухты Три-Майл-харбор выходят в залив Гардинерс; Люси сидит на носу, крепко держась за кожаный ремешок, прибитый к палубе, как ее учил папа. В заливе непокорные волны разбиваются о нос катера, брызги градом осыпа́ют Люси, и они с папой хохочут без умолку…

Ее отец всегда был счастлив на воде — он скакал босиком по деревянной палубе, как заправский акробат, умело управляясь с парусом и штурвалом. На такие прогулки он всегда отправлялся в потертых брюках чинос и выцветшей оранжевой ветровке. Интересно, куда делась та ветровка? Все еще висит в шкафу прихожей в Ист-Хэмптоне? Надо поискать по возвращении.

Когда «золотая рыбка» обогнула залив, в поле зрения появились домики Позитано, взбегавшие по склону в безоблачное голубое небо и напоминавшие мираж. Люси с трепетом смотрела на сверкающие белые постройки над головокружительным обрывом, словно увидела волшебную страну чудес из романа Толкина. Не зря это местечко называют жемчужиной Амальфитанского побережья!

За серповидным пляжем Позитано на скалистом мысе, также находившемся в собственности, располагалась вилла Лачовски. «Рыбка» Мордехая подплыла к частному причалу, где гостей встретила команда парней в голубых рубашках поло и белоснежных шортах. Султанша первой сошла на берег, хихикая, как школьница.

— Это было удивительно! Я так не веселилась с тех пор, как мы с внучкой ездили на фестиваль «Горящий человек»![46]

— Я р-р-рад, что вам понр-р-равилось, — заикаясь, промямлил Мордехай, на ватных ногах выбираясь из катера и пытаясь прийти в себя на суше.

— Какой прекрасный день для морской прогулки! Мы что, потеряли остальных? — ворковала султанша.

— Думаю, остальные выбрали живописный маршрут для тех, кто дорожит своей жизнью, — пробормотала позеленевшая Шарлотта.

Вскоре они увидели, как вторая «золотая рыбка» медленно приближается со стороны бухты. Пассажиры сошли на причал, спокойные, веселые и не такие растрепанные, как их товарищи, прокатившиеся с ветерком.

Мордехай быстро пересчитал свою паству по головам, искренне возрадовавшись, что сухоньких сестер Ортис не унесло за борт.

— Отлично, просто отлично. Мы все добрались до места назначения целыми и невредимыми. Ну, более или менее. Теперь, если все готовы, нас примут Том и Джеральдин Мерфи, владельцы этой великолепной виллы, — промурлыкал Мордехай, в то время как к ним по причалу уже шагал высокий джентльмен в черном. — Это управляющий имением, — сообщил всем Мордехай и обратился к нему: — Ах, Стефан! Comment allez vous?[47] Том и Джерри на вилле?

Мордехая слегка озадачило, что друзья не появились на пристани, чтобы поприветствовать королевскую особу.

— Месье Мерфи в Лондоне, и мадам Мерфи попросила меня извиниться. Сегодня утром ее срочно вызвали на Сардинию, — ответил Стефан, вежливо поклонившись.

— Как жаль! На Сардинию? Так, значит, это она взяла яхту? — живо поинтересовался Мордехай.

— Нет, она отправилась на «уолли»[48].

Мордехай совсем растерялся и выглядел озадаченным.

— Тогда почему за нами не прислали яхту?

— Месье барон, вы же настаивали, чтобы группу забрали ровно в одиннадцать пятнадцать и вернули на Капри к трем часам дня. «Золотая рыбка» — самый скоростной способ доставить вас всех сюда. На яхте вы плыли бы час в одну сторону, — терпеливо растолковал Стефан — ему явно не впервой приходилось общаться с привередливым гостем.

— Великолепное решение, Мордехай, — заметила Оливия.

Тот пропустил ее слова мимо ушей, молча проклиная себя за то, что настаивал на жестком графике. Эх, пропал шанс побывать на яхте, значит не удастся увидеть главный салон, где висела в рамке потрясающая фотография, на которой он позировал с Джеральдин Мерфи и принцессой Дианой. А ведь Мордехай так жаждал «случайно наткнуться» на этот снимок…

— Теперь мне нужно в город, но Аллегра готова провести экскурсию, — предложил Стефан.

— В этом нет необходимости. Я сам могу провести экскурсию. Я знаю поместье как свои пять пальцев, — заявил Мордехай, успевший прийти в себя.

Барон подвел своих подопечных к лестнице, высеченной прямо в скале, и они начали неторопливо пониматься.

Поместье состояло из шести белоснежных вилл на впечатляющих террасах, спускавшихся каскадом к морю, и каждая терраса представляла собой настоящую сказку, посвященную определенным прихотям своих привилегированных владельцев.

На первой террасе на идеально подстриженной лужайке стояли в ряд обращенные к морю балийские кровати с искусно задрапированными белыми льняными балдахинами.

— Здесь Джеральдин каждый день делают массаж шиацу, — сообщил Мордехай. — На нижнем уровне находится ультрасовременный спа-центр, где Мерфи держат целый батальон терапевтов.

— Личный курорт «Аман»! — прокомментировала Шарлотта.

Палома Ортис в тревоге покачала головой:

— Я смотрю на эти шезлонги и думаю только о меланоме.

На террасе выше их компания миновала великолепный пруд с декоративными карпами, очертаниями повторяющий изгиб утеса. Водяные лилии плавали на поверхности, а в воде плескались сотни экзотических карпов.

— Это любимцы Тома. У него есть штатный морской биолог, который следит за тем, чтобы они оставались жирными и здоровыми. Видите вон того бело-оранжевого, у которого голова напоминает смятый мандарин? Представитель японской императорской семьи предлагал Мерфи полтора миллиона долларов за эту рыбку, — гордо объявил Мордехай.

— Я очень надеюсь, что его не умыкнет чайка, — съязвила Оливия.

Султанша взглянула на «мандарина», но тот ее не впечатлил.

— Мой дед любил карпов и держал их в гигантских чашах в старом дворце, но я предпочитаю золотых арован.

Мордехай не расстроился из-за отсутствия энтузиазма по поводу декоративных карпов. Он остановился на ступенях перед парой массивных резных бронзовых дверей, прокашлялся и повысил голос: