– Так ты что, согласилась на этот дикий срок?

Хлоя застыла. Ее напряжение чувствовалось даже на расстоянии.

– А у меня был выбор?

– Конечно! Сказала бы, что мы не успеем.

– Но ведь это была бы ложь. Мы можем успеть.

Я уронил руки на стол.

– Конечно, успеем. Забуримся в офис, будем пахать по пятнадцать часов в сутки все выходные – всё, чтобы успеть уложиться в его новый срок.

Хлоя всплеснула руками. Глаза ее сверкнули.

– Он платит миллион долларов за обычный маркетинг. Мы вот-вот подпишем контракт на очередную медиакампанию стоимостью десять миллионов долларов. По-твоему, наш самый крупный клиент не стоит нескольких дней сверхурочной работы?

– Нет! Не стоит! И потом, он у нас не единственный. Знаешь правило номер один в бизнесе? Так я тебе скажу: нельзя допускать, чтобы самый крупный клиент догадался, насколько мелки остальные клиенты.

– Черт возьми, Беннетт, я не могла сказать ему, что мы не уложимся в новый срок.

– Порой отступление – это мудрый тактический маневр. Ты, Хлоя, еще неопытная. Не знала, как ответить, – позвонила бы мне.

Еще не договорив, я уже горько раскаивался в своих словах. Глаза Хлои стали круглыми, рот открылся, а руки сами собой сжались в кулаки. Невольно я сделал жест под столом – прикрыл ладонью мошонку.

– Ты серьезно? Может, ты еще за ужином порежешь для меня гребаный стейк, самодовольный ты сукин сын?

Я не смог сдержаться.

– Если надо я тебе и разжевать его помогу.

По лицу Хлои я видел: мысленно она с наслаждением пинает меня под зад.

– Придется аннулировать бронь на Карибах, – бесстрастным тоном сказала она.

– Конечно. Как думаешь, почему мне сейчас так тошно?

– Даже если бы мы сейчас и полетели в отпуск, ты бы спал один и сам себя ублажал, намазав руки лубрикантом.

– Ничего, я бы справился. Да и две руки – какое-никакое, а разнообразие.

Хлоя стиснула челюсти.

– Хочешь меня еще больше разозлить?

– А почему бы и нет?

Темные глаза сузились от гнева. Голос чуть дрогнул на слове «Зачем?».

– Затем, чтоб ты всё по полной программе прочувствовала. Надо было сказать Джорджу, что такие решения принимаются с согласия всей команды и что окончательный ответ мы дадим после праздников.

– А почему ты думаешь, что я этого не сказала?

– Потому, что ты сюда ворвалась и ошарашила меня новостью. Будь все не окончательно решено, ты бы себя вела иначе.

Хлоя сверкала глазами, на ее лице один яростный ответ сменялся другим. За минуту их промелькнуло не меньше сотни. Я ждал. Интересно, сколько ругательств подряд способна выдать Хлоя, не запутавшись в грамматике?

Но Хлоя меня удивила – она просто вышла из кабинета. Молча.

В тот вечер она ко мне не поехала. С ее защиты в июне прошлого года это была только вторая ночь, которую мы провели порознь. Я даже не пытался уснуть – смотрел «Безумцев» и прикидывал, кто из нас первым извинится.

Насчет своей правоты я не сомневался – в этом-то и была вся проблема.

День благодарения начался снегопадом, ветрище подгонял меня в спину, когда я один шел с парковки в офис.

С той нашей ссоры мне даже в кошмарах не снилось, что Хлоя может снова меня бросить. Я был уверен, что нас с ней ждет долгая совместная жизнь – неважно, с сегодняшнего утра она начнется или через десять лет. Ни одной из своих выходок Хлоя не сумела бы меня отпугнуть.

Я чувствовал, что у нее ко мне те же чувства; только почему-то она каждый повод использовала для ссоры. Хлоя или доводила меня до того, что я на коленях вымаливал прощение, или сама становилась на колени – но совсем с другой целью.

В День благодарения в офисе было всего несколько человек, все – члены команды, работавшей с Пападакисом. И все раздраженно смотрели Хлое вслед, пока она шла за чашечкой кофе. Уж наверное, вчера работала допоздна и спала под столом.

На меня Хлоя даже не взглянула, что не помешало мне прочесть ее мысли, обращавшиеся к каждому сотруднику по очереди: «Поцелуй меня в зад. И ты тоже поцелуй меня в зад. А это что за кислая мина? Может, повеселеешь, если поцелуешь меня в зад?».

Так Хлоя дошла до своего кабинета и уселась за стол, оставив дверь открытой.

«Ну, давайте прицепитесь ко мне, – словно говорила она сотрудникам. – Что же вы? Я жду. Я только и думаю, на кого бы желчь излить».

Впрочем, как ни хотелось им высказать Хлое все, что накипело по поводу сорвавшихся выходных, никто из сотрудников не рискнул. Потому что в плоть и кровь каждого давно вошел принцип: работа прежде всего. Кто уходит из офиса последним – тот герой. Кто приходит первым – достоин ордена. Работа по выходным, а особенно – по праздникам, гарантирует место в раю.

Более опытный менеджер, несомненно, заявил бы Пападакису, что тот требует невозможного; Хлоя сказала то, что сказала, чем вызвала мое восхищение. Для нее уложиться с заданием было не просто очередной рабочим заданием. Нет, это свершение должно было стать новым витком ее карьеры. Хлоя закладывала фундамент. Хлоя была совсем как я несколько лет назад.

Вечером, когда все, наконец, разошлись, я постучался к ней в кабинет, хотя дверь оставалась открытой. Не хотелось вламываться беспардонно, заявлять какие-то свои права.

– А, мистер Райан, – протянула Хлоя, глядя на меня поверх очков. За ее спиной в панорамном окне сиял огнями Чикаго. – Пришли поведать мне, как отрастить член, без которого я с этим проектом не справлюсь?

– Хлоя, будь у тебя такое желание, ты бы давно уже отрастила себе все что угодно. Простым усилием воли.

Она криво улыбнулась, отъехала в кресле от стола и закинула ногу на ногу.

– Я бы, пожалуй, специально отрастила член, чтобы ты мог у меня отсосать.

Я не сумел сдержать смех. Рухнул в кресло с другой стороны от стола и сказал:

– Так и знал, что ты это скажешь.

Она сдвинула брови.

– Да, пока ты еще чего-нибудь не ляпнул, Беннетт, я в курсе – ты расстроен. И вот еще что: ты был прав. Сейчас мы были бы уже на море.