коней. Когда кони полностью, кроме головы были укрыты вязанками из травы, каждый из путников надел на голову такой же сноп. Все тело оказалось укрыто, только голени оставались наруже.

– На кого я похож? – усмехнулся Фидар.

– Зато не сразу промокнем.

Как будто в ответ яркая молния змеей вонзилась в землю. Степь содрогнулась от раската грома. Крупные капли с шелестом упали в траву.

– Теперь молись, чтобы копье громовержца Савра не сразило нас, – сказал Фидар.

Дождь лил весь остаток дня и всю ночь. Порой струи налетали плотными волнами. Земля раскисла. Копыта скользили. От грома закладывало уши. Молнии слепили. Только к утру гроза отступила. Дождь прекратился так же неожиданно, как и начался.

Измученные, промокшие и продрогшие путники встретили рассвет на берегу широкой реки. В серых предрассветных сумерках послышался плеск воды. Высокие заросли камыша затянули прибрежную полосу. Темная гладь реки казалась неподвижной, мертвой. Вдалеке неясно проявлялся высокий противоположный берег.

– Дон! Дон! – как заклинание произнес Фидар. – его усталое лицо, просияло. Он расправил плечи и подбодрил Исмена: – Там нас ждет свобода.

Они скинули с себя и с лошадей охапки промокшей травы. Тут же холодный ветер пробрал до костей.

– Но как мы переправимся? – ужаснулся мальчик. – Река широкая.

– Поищем брод. Савр – громовержец нас выручил. Хоть и самих намочил, но помог от погони оторваться. Теперь у нас есть время поискать переправу. Ты когда-нибудь был на той стороне?

– Нет. Тот берег – чужой. Земля принадлежит сколотам. Они не любят чужаков. – В голосе прорезался страх. – Когда здесь пасли скот зимой, то даже спали с оружием. Ожидали в любой момент нападения. Сколотов все боятся.

– Ерунда, – махнул рукой аорс. – Сколоты – такие же люди, как и мы.

Они проехались вдоль берега, высматривая брод. Откуда-то наплыл влажными клочьями низкий туман. Вдруг кони навострили уши. Послышалось тихое ржание.

– Быстро! – шепнул Фидар. – В камыши!

Но было поздно. Навстречу выехали двое всадников в чешуйчатых доспехах. На конских головах шлемы с оленьими рогами. С гиканьем всадники бросились к путникам. С другой стороны, по берегу мчались роксоланы.

– В воду! – скомандовал Фидар. – Слезай и плыви перед конем. Если он будет уставать, поднимай ему морду.

Холодная вода обожгла как огнем. Все как будто онемело, но Исмен греб из последних сил. Со всех сторон булькали стрелы, падая в воду. Над стремниной гулял ветер, налетая резкими порывами. Благодаря этому, стрелки никак не могли попасть. Беглецам повезло: на середине русла оказалась отмель. Кони доставали копытами до дна, поднимая рыжую муть. Вскоре опять попали в глубокое место. Но берег уже недалеко, хотя течение становилось сильным. Конь Исмена начинал храпеть. Его движения становились слабее.

– Давай, Цырд! Давай! – подбадривал его мальчик, сам уже не чувствовал ни рук, ни ног.

Сил совсем не осталось. Намокшая одежда тянула вниз. Его удерживал на поверхности только деревянный щит, закинутый за спину. А сам он наглотался воды и потерял последние остатки воли. Исмен совсем перестал бороться, когда конь сильным рывком выдернул его на крутой берег.

Фидар уже взобрался по откосу и оглянулся.

– Выплыл?

– Да, – прохрипел Исмен, еле разжимая посиневшие губы.

– Тогда готовь стрелы. За нами следом роксоланы кинулись. Чудаки. Неужели так торопятся умереть.

Наконец Исмен вскарабкался на откос. Копье он потерял. Течением унесло. Акинак на месте, надежно пристегнут к поясу. Исмен вылил из горита воду. Оперенье на стрелах намокло и разлохматилось. Этот берег возвышался над рекой, обрываясь в воду крутым склоном. Человек десять роксоланов пытались переправиться через реку. Плыли рядом со своими конями. Уже подбирались к отмели. Языги не последовали за ними. Тяжелые доспехи их утянули бы на дно. Они остались на берегу и наблюдали.

Исмен с Фидаром выпустили по стреле. От усталости и холода пальцы не слушались. В преследователей не попали, но напугали. Роксоланы постояли немного на отмели и поплыли назад.

– Трусливые шакалы, – громко засмеялся Фидар.

Языги повернули коней и двинулись вверх по течению.

– Куда они? – удивился Фидар.

– К переправе, – объяснил Исмен. – Есть мелкое место, где торговцы переходят реку. Но ты не беспокойся, они только к полудню туда попадут. А мы в это время уже далеко будем.

Вдруг с того берега раздался отчаянный вой, переходивший в жалобный лай.

– Репейник! – встрепенулся Исмен.

Пес метался в камышах, высоко подпрыгивал, подбегал к воде, вновь взбирался на берег.

– Репейник, я здесь! – крикнул Исмен.

Пес бухнулся в воду и поплыл на зов хозяина. На поверхности виднелась только его серая лохматая голова.

Исмен бросился вниз.

– Куда ты? – испугался Фидар. – Потонешь.

Но мальчик уже барахтался в воде, спеша на помощь другу. За спиной заржал конь, громко, призывно.

– Эй! Эй! – кричал Фидар.

Что-то тяжелое плюхнулось в воду, поднимая тучу брызг. Исмен оглянулся. Цырд плыл следом. Они все втроем встретились на отмели. Конь смог достать ногами дна. Замер, тяжело дыша. Исмен одной рукой схватился за его широкую гладкую шею, другой удерживал барахтающегося Репейника. Сил плыть обратно совсем не осталось. От холодной воды ноги начинала скручивать судорога. Фидар громко закричал с берега, размахивал руками, показывал куда-то. Исмен обернулся. Его заметили роксоланы и вновь спешили к воде.

Нет, лучше утонуть, чем попасть к ним в руки, – решил Исмен. После всего, что он натворил, особенно за разграбление могильника, его ждет страшная смерть через пытки.

Он подтолкнул коня, и они втроем вновь поплыли. По щиту на спине стукнула стрела. Только бы в Цырда не попали, – отчаянно молился Исмен. Еще одна оцарапала плечо, едва Репейника не задела.

До берега чуть-чуть! Все! Воля угасала, как последний уголек в затухающем костре. Туман застилал глаза. Кто-то пел ласково и нудно над самым ухом. Чудная песня без слов, словно мать склонилась над колыбелью и убаюкивает малыша. Становилось легко и хорошо. Где он? Лежит на облаке? Какое чудесное состояние!

Сильный рывок! Холод. Фидар тащил его на берег. Больно хлопнул широкой ладонью по щеке.

– Очнулся?

Сильно надавил на грудь. Легкие чуть не разорвались. Изо рта, из носа, даже, казалось, из ушей хлынула вода. Кашель душил. Исмен не сразу понял, кто перед ним, и что он говорит. Но через мгновение сознание вернулось. Фидар поставил его на ноги. Исмен едва опять не упал. Икры скрутило судорогой.

– Отогреться где-то надо. – Фидар на руках его поднял по откос и усадил на Цырда. – Поищем жилье. Чувствую, дымом тянет. Где-то становище. – Ну, отошел? Чуть за пса блохастого жизнь не отдал.

– Я не мог его бросить, – оправдывался Исмен, дрожа всем телом, щелкая зубами.

– Понимаю…

– Где он? – спохватился Исмен, не