У А. была тетя преклонного возраста, которая проживала в своей двухкомнатной квартире на Садовой-Кудринской улице. Отношения между ними установились нормальные, но, как это часто бывает в мегаполисах, регулярного общения не было. Это понятно, ведь тетя – человек пожилой и одинокий, а у А. семья, дети, работа, хлопоты и постоянная нехватка времени. Тетя сдала комнату женщине, приехавшей из Украины. Кстати, так поступают многие московские пенсионеры, если, конечно, размер жилплощади позволяет. Не столько ради денег, сколько ради общения и помощи.

Через два года тетя умерла. В установленный законом срок (в течение шести месяцев) А. пришла к нотариусу, чтобы заявить о своих правах на наследство. Ведь тетя оформила на нее завещание еще много лет назад. Однако А. ожидал шок. Квартира еще полгода назад была передана по договору пожизненного содержания с иждивением украинке, снимавшей комнату. А. попыталась признать сделку недействительной. Для этого надо было доказать, что тетя не отдавала отчет в своих действиях, когда заключала договор. Как это можно сделать, если человек уже умер? В некоторых случаях проводится… эксгумация! Это не шутка. Известны случаи, когда по итогам эксгумации сделку признавали недействительной. Кафка отдыхает.

Итак, А. наняла адвоката и подала в суд.

Тут надо сказать, что суды по жилищным вопросам у нас могут тянуться годами. Есть такое мнение, что это политика судей – затянуть процесс, а вдруг стороны договорятся? Или кому-то надоест тратить деньги на адвокатов и он уступит, махнет рукой. Ведь при любом решении суда будет недовольна либо одна, либо другая сторона. А значит, апелляции, жалобы на необъективность…

Процесс длился два года, адвокаты были довольны. Недовольна была А., история с судом подточила ее финансы, а конца и края процесса не было видно. В итоге она отозвала иск, смирившись с потерей квартиры. Насколько велики были ее шансы на победу? Трудно сказать… Не исключено, что адвокат преувеличил ее шансы на выигрыш дела.

Мадам Бетанкур – наследница империи L’Oréal, обладательница одного из крупнейших состояний Европы. Ее активы составляют несколько миллиардов евро. Несмотря на свой немалый возраст (она 1922 г. рождения), Лилиан Бетанкур ведет активную жизнь. В конце 1980-х, на съемках для модного журнала, она познакомилась с известным фотографом Франсуа-Мари Банье. Фотограф скрашивал одинокую жизнь наследницы, сопровождал в поездках по всему миру и общался, общался, общался. В последующие годы Лилиан подарила своему другу активов на сумму более чем миллиард евро. В том числе полисы страхования жизни, картины Пикассо, недвижимость, денежные суммы.

Может, Банье – классический альфонс, только очень удачливый? Увы, слишком простая версия. Фотограф – гомосексуалист, который никогда не скрывал своих пристрастий. Скорее всего, несмотря на наличие мужа и дочери, миллиардерша оставалась глубоко одинокой. Своим обществом, вниманием, общением фотограф сумел заполнить вакуум в душе Лилиан Бетанкур.

Естественно, все это не понравилось родственникам Бетанкур. После смерти ее мужа дочка Франсуаза начала борьбу против «творившихся безобразий», наняла детективов. Но, вопреки всем усилиям, процесс зашел в тупик. Ведь подарки оформлялись надлежащим образом у нотариуса.

Рискнем предположить, что, если бы дочка уделяла больше внимания матери, подобной ситуации не произошло бы.

В двухкомнатной квартире на северо-западе Москвы проживали отец и сын. Отцу за 70, сыну около 50 лет. Оба сильно пьющие. Отец уже практически полностью деградировал, интересуется только алкоголем. Сын периодически впадает в продолжительные запои, но пока сохранил адекватность восприятия. Квартира муниципальная, задолженности нет. Сын начинает обзванивать знакомых, бывших сослуживцев с не вполне обычной просьбой. Он понимает, что при своем образе жизни и слабом здоровье любой день может быть для него последним. Он осознает, что после их смерти квартира достанется государству. Поэтому сын решил сделать доброе дело и передать квартиру в хорошие руки. Как это сделать, если квартира не приватизирована? Очень просто – оформить брак. Отец был вроде бы не против. Точнее, ему было безразлично. Невеста для сына была найдена. Подали заявление, зарегистрировали брак.