А когда пришла, то мед сестра рассказала мне о том, что видела тебя с девушкой, и ты обнимал её.

— Марин — сгребаю её прохладные пальчики в свою ладонь.

Она поднимает на меня взгляд.

— Я подумала, в тот момент, что всё, что произошло утром, для тебя не имело значения, раз ты обнимаешься с другой девушкой.

Да как ей в голову то такое взбрело. Для меня это было очень важным и наверное единственным, когда я ТАК боялся не ответа с её стороны.

— Для меня было бы очень болезненным и малоприятным видеть тебя каждый день и лечить тебя. Я бы просто не смогла, поэтому я и решила уволится, правда Максим мне так и не дал дописать заявление.

— И правильно сделал, хоть у кого-то здесь сохраняется холодная голова.

Она недоумённо смотрит на меня, а я поражаюсь, как от недоразумения она чуть не наделала глупостей.

— Марин, почему ты не поговорила со мною сначала, а?

— А думаешь так легко подойти к тебе и обо всём расспросить. Я практически ничего о тебе не знаю. Я не знаю, что ты за человек и насколько искренен со мною! — она поднимается с кровати и подходит к окну, отворачивается и тяжело выдыхает.

Не знает меня! Искренен ли я! А она не видит этого? Не замечает? Не по себе становится от её слов.

— Марин я тебя не обманываю — не узнаю свой голос.

— Я знаю, извини — она оборачивается и подходит к кровати — прости, я не хотела тебя обидеть. И я верю тебе. Просто я боюсь обжечься.

— Я тоже Марин.

— Правда? — отчего-то удивляется.

Знала бы ты как.

От нахлынувших эмоций только могу кивнуть ей в ответ.

— Прости меня — сжимает мою ладонь своими пальчиками — мне очень было плохо от одной только мысли, что у тебя другая, Руслан — в её глазах блестят слёзы.

У меня в груди всё сжимается от её слов.

— Иди ко мне — тяну её к себе за руку.

Она наклоняется и обнимает меня, опуская голову мне на плечо. Притягиваю её ближе к себе.

— У меня есть только ты — целую её в висок — и мне тоже было больно от того, что ты пришла попрощаться — касаюсь губами нежной кожи виска, вкладывая все чувства к девушке — ведь я ждал тебя, потому, что ты стала очень важным человечком для меня. А когда ты сказала о помощи…

— Тише — она приподнимается и кладёт свои пальчики мне на губы не позволяя говорить — не надо. Я тебе не просто помогала, я очень боялась за тебя, потому, что ты для меня стал очень близким.

Близким… Такие странные чувства вызывает это слово в груди.

— Но ты не знаешь меня — до сих пор неприятно от этих слов.

— Прости. Ты мало что мне рассказываешь о себе, хотя мне очень бы хотелось узнать тебя ближе.

Придётся признаваться.

— У меня проблемы с доверием, Марин. Мне сложно…

— Я понимаю, не страшно, не переживай. Возможно, мы научимся этому когда-нибудь, и не будем обжигать, и обижать друг друга — она склоняется и целует меня в кончик носа.

От её жеста губы расползаются в улыбке, и на душе становится спокойнее.

— Ведь я тоже не доверяла сегодня своему сердцу, хотя и чувствовала, что ты не мог так поступить со мною. И мне жаль, что я не пришла к тебе сразу. Прости, что обидела, подумав так про тебя.

Она всё же верила в меня в глубине души? Приятно.

— Ничего, солнышко — обнимаю её крепче — переживу.

Надеюсь, ты больше не повторишь этого.

Она немного склоняется и целует меня сама. Так нежно, искренне, ласково. Её губы, словно крылья бабочки ласкают, порхают по моим очень нежно, вызывая в груди что-то щемящее, трепетное, тёплое и приятное. От этого с ума можно сойти. Обнимаю её крепче и, забывая обо всём, поворачиваю нас на бок.

Опоминаюсь только тогда, когда спину простреливает боль, не могу сдержать стон.

Совсем с ней разум потерял.

— Тише — она легла на подушку рядом и укладывает меня к себе на плечо.

Обнимает, прижимает к себе, тихонько гладя по волосам. Немного расслабляюсь, боль потихоньку отступает. Марина гладит меня по голове и целует в висок. Закрываю глаза и растворяюсь в этой приятной неге, как же хорошо, что она не ушла сегодня от меня. Я бы не смог без тебя, солнышко.

Глава 23

Марина.

Руслан засыпает беспокойно. Обнимаю его крепче, он лежит у меня на плече. Легонько глажу по волосам, чтобы не разбудить. Это же надо было додуматься повернуть нас обоих. Наверняка ведь больно было очень. Дурачок мой любимый.

Его ресницы трепещут, не могу удержаться и прикасаюсь губами к его виску. Выдыхает тяжело, но не просыпается. Надеюсь, ничего не повредил себе, дурачок любимый.

Я так рада, что он рядом тихо посапывает. Я уже и отвыкла как это когда рядом с тобою кто-то есть, такой родной и близкий. И ведь чуть не ушла от него дура. Обидела бы его, наверное, очень. Так хочется верить, что я для него значу столько же сколько и он для меня.

Легко касаюсь губами его виска, он обнимает крепче, прижимаясь. В груди всё сжимается от того, что он хочет быть ближе или это просто рефлекс, но очень приятный. Так хочется хоть чуть больше узнать о его жизни, но он не хочет рассказывать мне. Прячет это где-то внутри. Проблемы с доверием? Что же с тобою было любимое солнышко. Тихонько глажу его по плечу.

Надо бы ему свет выключить, но боюсь, что разбужу его своими действиями.

Неожиданно дверь в палату открывается и заходит Максим. он ошарашенно смотрит на меня, я показываю ему, чтобы не говорил и не будил Руслана. Он ухмыляется и кивает. Вспоминаю про свет и показываю ему на выключатель.

Через секунду нас окружает темнота и силуэт Максима исчезает за дверью.

Руслан вздрагивает и стонет, бормочет что-то невнятное.

— Ник! — хрипло стонет.

Ник? Никита? Его брат?

— Руслан — глажу его по щеке — проснись родной мой — немного тормошу.

Он вздрагивает и открывает глаза. Блики фонаря отражаются в них шальным блеском.

— Это сон, солнышко — тихонько глажу его по голове, чтобы успокоился.

Дышит так тяжело, словно бежал.

— Марина — говорит хрипло и прижимается весь, обнимая крепко.

— Я с тобою — только и могу ответить от