роты резерва, – ни зрительной связи, ни ориентации… Мы ничего не понимали в обстановке, в которую попали, и когда роты, находившиеся правее, стали отступать, мы наугад двинулись вполоборота направо. Появление нашей сильной и густой цепи произвело на красных большое впечатление. Они остановились, потом стали подаваться назад, преследуемые нами и соседними ротами».

На другом фланге полка, с подходом двух сотен с полковником Тимановским, отступавшие марковцы сразу же повернули и с казаками бросились в контратаку. Двести шагов, разделявших противников, быстро сократились до нуля… до штыков и… красные не выдержали. Но не было уже больше сил… Цепи залегли. Бой стал стихать. Видимо, выдохлись и красные, остановившиеся шагах в тысяче. Солнце печет безжалостно. Время – приблизительно полдень.

Со стороны Тихорецкой пролетел аэроплан и спустился у станицы Платнировской.

Около 16 часов в тылу у красных послышалась артиллерийская стрельба и все заметили волнение в их цепях. «Подошли наши резервы!» Марковцы инстинктивно встали. Красные открыли нервный огонь. А вскоре приказание: «В атаку». Роты ринулись в четвертую атаку.

Открыв бешеную стрельбу по наступающим, красные, однако, не подпустили их на близкое расстояние, а стали быстро отходить, теряя порядок, прикрываемые лишь своими пулеметами. Марковцы шли быстро, почти бегом, стреляя по пулеметам и по толпам красных. Они шли по полю версты 3—4, устланному убитыми и ранеными.

К началу ночи марковцы заняли станцию Станичная и вошли в южную окраину станицы Кореновской. Левее их в станицу вошла 3-я дивизия, а с востока – Кубанский стрелковый полк с 5 орудиями 1-го артдивизиона, срочно вызванный из Ставрополя.

Красные отошли к северу от станицы Кореновской и остановились в нескольких верстах от нее. Против них заняла фронт 3-я дивизия и правее, в хуторах Журавских, – Кубанский стрелковый полк.

1-й и 2-й батальоны марковцев – в резерве на ст. Станичная, уставшие и измотавшиеся до крайности. Успешный выход из тяжелого положения их не особенно радовал: он стоил им огромных потерь – до 500 человек за 2 дня боя.

Среди убитых, кроме подполковника Плохинского, был и командующий другим батальоном, ротмистр Дударев – оба славные сподвижники генерала Маркова по 1-му походу на Кубань, тогда командовавшие ротами. Потери в батальонах были отчасти восполнены влитыми в их ряды двумя сотнями кубанцев, принимавших участие в последних двух атаках.

18 июля. Несмотря на то что армия Сорокина и была выбита из Кореновской с большими для нее потерями, она, пользуясь своей подавляющей численностью, снова перешла к активным действиям. Ее атаки против 3-й дивизии были отбиты, но она успешно продвигалась севернее, на фронте конной дивизии генерала Эрдели. Ею была взята станица Березанковская, и снова создавалась угроза захода ее в тыл 1-й и 3-й дивизиям. Ввиду такого положения 1-й и 2-й батальоны марковцев по железной дороге были переброшены на ст. Бейсуг, откуда они перешли в ближайшую станицу Новодевицкую.

* * *

Оставленный в станице Динской отряд полковника Дорошевича 16-го и 17 июля провел в мелких стычках с красными, но 18 июля последние перешли в наступление. Целый день шел бой. 3-й батальон отбивался контратаками, брал пленных, но в конце концов вынужден был оставить станицу и отойти за речку Кочати. Среди пленных было немало китайцев, дравшихся, как они говорили, «за родную Кубань». Некоторым из них, как и немногим из пленных, посчастливилось: были взяты в роты. Утром следующего дня батальон готовился к наступлению, но около 22 часов он, собравшись в колонну, тронулся в станицу Пластуновскую. «Наступление на Екатеринодар сорвалось», – с грустью и тревогой говорили марковцы.

19 июля утром, погрузившись в железнодорожный состав на ст. Пластуновская, батальон тронулся в направлении на Тихорецкую. Где были остальные батальоны полка и что с ними, никто не знал.

Проехав станцию Платнировская, все почувствовали сильный, удушающий трупный запах и увидели по обе стороны железной дороги массу повсюду лежавших трупов. Бойцы 3-го батальона теперь могли представить себе, где и что было с их другими батальонами. Не их ли убитые валялись здесь? Эшелон остановился на ст. Станичная, и только тут узнали: все убитые и раненые марковцы подобраны. Невдалеке, за станицей Кореновской, слышался бой.

Простояв на станции часа три, эшелон как-то поспешно тронулся дальше: он должен срочно прибыть на ст. Выселки. Но едва он переехал мост и проехал выемку, места, памятные по 1-му Кубанскому походу, как все марковцы увидели большие цепи, приближающиеся к железной дороге, и перед ними жидкую лаву кавалерии и услышали ружейную стрельбу. Никаких сомнений в оценке положения ни у кого не было. Не проехал эшелон и половины расстояния до Выселок, как остановился: впереди красные уже были у самой железной дороги. Батальону приказано быстро высадиться. Но на спуск орудия, повозок и лошадей ушло немало времени, т. к. пришлось собирать и подносить шпалы. Закончилась высадка под ружейным огнем противника, задержанного выставленными пулеметами, и с потерей нескольких человек.

Закончив разгрузку, батальон пошел путем несколько восточнее железной дороги и наступившей ночью пришел на ст. Выселки, которую в течение дня удерживал Кубанский стрелковый полк. Ночью на станцию пришли и 1-й и 2-й батальоны полка, и полк сразу же занял позицию перед станцией. Этой ночью 3-я дивизия оставила станицу Кореновскую и отошла в юго-восточном направлении, в станицу Бейсугскую.

1-я дивизия теперь прикрывала Тихорецкую по кратчайшему к ней направлению: по железной дороге. Вправо от нее стояла Конная дивизия, вошедшая в подчинение генералу Казановичу.

Армия вышла из весьма тяжелого положения, но угроза со стороны армии Сорокина продолжала оставаться огромной.

Бои у станции Выселки

20 июля. Силы красных увеличились подходом их Екатеринодарской группы. Ими установлена связь с группой в станице Усть-Лабинской. Инициатива в их руках. И с утра они повели массовое наступление на ст. Выселки. Полки генерала Маркова и Кубанский стрелковый в течение всего дня отбивали атаки. Случались неустойки. «Бараньим бегом из-под самого носа матросов» стала отступать одна из Марковских рот. Подскакавший полковник Тимановский повернул ее в контратаку. Общей контратаки не могло быть. Полки удержали свои позиции ценою больших потерь. Обескровленная 4-я рота была пополнена 40 офицерами из 3-го батальона.

21—22—23 июля, более слабые и разрозненные атаки противника, отбитые дивизией. Красные удлинили свой фронт вправо, к югу от железной дороги, отчего 1-й дивизии приходилось удлинять и свой фронт. 23-го подошел только что сформированный пластунский батальон и занял участок влево от Кубанского стрелкового полка, упираясь своим левым флангом в железную дорогу, за которой начинался участок Марковского полка.

24 июля с утра красные повели снова сильное и общее наступление на