– Я рад, что все разъяснилось, а теперь станем беседовать, как старые друзья. Ты пришел по делу или просто решил проведать старину Ранса?

– Вся наша жизнь – сплошные хлопоты, – Бонг воздел руки к потолку. – И рад бы навестить тебя просто так, да не могу. В горном храме Танвай живет мальчонка. Некий Тан. Следует отметить – очень смышленый. Нельзя ли устроить так, чтобы ты выкупил его к себе в дом, как переписчика древних свитков? Знаю, что ты в хороших отношениях с Псами Танвая.

– Псы, они и есть псы, мудрый Бонг, – покачал головой Ранс. – Я давно не имею с ними никаких дел, да и влияние мое в Линдане уже не такое, как в старые добрые времена. Тебе придется обратиться к кому-нибудь другому.

Бонгу надоело играть в кошки-мышки и обмениваться любезностями. Он вскочил, опрокинув ногой стол. Изысканные яства рассыпались по полу.

– Ты, толстый ублюдок, смеешь отказывать мне в такой мелочи?! Знай же, что я прибыл в Линдан не один, а на хорошем корабле с двумя десятками дюжих молодцев. Их предводитель Оргор – самый могучий воин в Архоне! Он не любит шутить и его легко вывести из себя. Если сейчас не выпишешь требование на Тана, Оргор разнесет твой богатый дом по камням!

Бонг отшвырнул ногой фрукты и приблизился к Рансу вплотную.

– Дни, проведенные у Шаурана, научили меня искусству правильного обращения с такими негодяями, как ты, Ранс!

Ранс не сдвинулся с места и легонько щелкнул пальцами.

– Дни у Шаурана? А ты уверен, дружище Бонг, что они для тебя закончились?

Из-за перегораживавшей комнату занавеси выступил человек в белом бурнусе, тюрбаном на голове и лицом, до половины закрытым тонким шарфом.

– Кто ты? – спрашивая, Бонг уже понимал, что случилась беда и попятился к выходу.

Человек сорвал шарф.

– Кто я?! Твой ночной кошмар, монах!

– Шауран? – Бонг побледнел. – Ты явился с того света?

– Мне не довелось побывать там. А вот тебя и твоего дружка Оргора я отправлю туда не позже чем сегодня вечером!

Монах резко повернулся и ринулся к двери, но путь ему преградили два рослых охранника. Они ткнули старику кулаком в лицо, а затем связали его и швырнули на пол. Ранс наконец соизволил встать и пнул Бонга ногой под ребра.

– Это тебе за толстого ублюдка!

Шауран занял стул Бонга и с наслаждением вытянул ноги.

– Плечо еще побаливает, но я прекрасно орудую мечом, как левой, так и правой рукой. Ты, старик, рассказал Рансу часть твоей истории, а сейчас я расскажу мою половину. Оставляя меня одного на тонущем корабле, вы думали, что с Шаураном Беспощадным покончено? Как видишь, нет. Меч пригвоздил мое плечо к мачте, но от дрожи, вызванной болью, к моменту окончания побоища уже едва держался. Я счел за лучшее не показывать этого, понимая, что в противном случае мои добрые рабы разорвали бы меня на куски. Ты, Бонг, был одним из них, прекрасно знаешь, сколь добрые чувства они питали ко мне. Итак, «Летящий» шел ко дну, а я, едва оказавшись под водой, освободился и наблюдал за уплывающим «Манглаем», уцепившись за обломок снасти. Участь моя была незавидной. Ослабевший от потери крови я ждал смерти рядом со всплывшим трупом чернобородого капитана. Минуты и часы тянулись бесконечно долго и я уже прощался с жизнью, когда увидел корабль. Меня, вместе с трупом Манглая Черного подобрало торговое судно. Никто не станет спасать тонущего работорговца, но я выдал себя за купца, жертву нападения пиратов, а Манглая – за любимого брата, которого хочу похоронить в родной земле. На труп чернобородого капитана я имел далеко идущие планы, поскольку, как и ты, Бонг, тоже кое-что смыслю в магии. На корабле меня перевязали, накормили и все шло хорошо, если бы не один ушлый матрос, которой имел глупость узнать во мне первого работорговца Архона. Этот дурак начал шантажировать меня, требуя денег. Что мне оставалось делать? Я сделал вид, что согласился, заманил идиота в каюту и вспорол живот кинжалом. Пока команда не успела заподозрить неладное, я, с помощью крови и внутренностей матроса и парочки заклинаний, успел провести небольшой ритуал над Манглаем.

– Черная магия! – в ужасе прошептал Бонг разбитыми в кровь губами. – Ты оживил мертвеца! Сотворил зонги!

– Точно! – усмехнулся Шауран. – К тому времени, как команда опомнилась, в моем распоряжении был бессмертный, не знающий жалости воин. Эй, чернобородый! Покажись моему другу Бонгу!

Заскрипели петли потайной, вытесанной из цельного камня двери и из нее пригнувшись вышел Манглай. Его трудно было узнать. Из рассеченной мечом Оргора головы свисали клочья мозга. Некогда щеголеватая одежда висела безобразными лохмотьями, через которые просвечивала кожа – вся в ранах. Из одной даже торчала небрежно обломанная стрела. Судя по всему она пронзила пирату сердце, но не причинила не малейшего вреда, а была просто досадной помехой, которую он не стал извлекать, а просто обломал. Самым страшным в нынешнем облике Манглая было его лицо. Борода почти сгорела, губы почернели, раздробленный ударом чьего кулака нос сплющился, а глаза смотрели на окружающий мир как окна, в которых потух свет.

– Покажи нам, на что способен, мой милый зонги! – с гордостью за собственное творение попросил Шауран.

Манглай послушно поднял с пода золотой кубок, зажал его в ладони и без видимых усилий сплющил. При виде такой мощи, сидевший на диване Ранс предпочел отодвинуться в дальний угол.

– Вот видишь, Бонг! – радостно продолжал Шауран. – Мой зонги хоть и не выглядит красавцем, но способен разорвать десяток таких стариков, как ты на мелкие кусочки меньше чем за минуту!

– Ты глуп, Шауран, – отвечал монах. – Разве тебе неизвестно, что рано или поздно любой зонги расправляется со своим создателем?

– Ты говоришь про пассы отражения? Ерунда! Их не существует!

– Если бы ты развязал мне руки, я доказал бы тебе обратное.

– Не станем заводить философские споры и ставить опыты. Мне достаточно того, что Манглай расправился со всей командой купеческого судна. Больше всего повезло тем, кто сам выпрыгнул за борт. Потом, с помощью его, я легко справился с кораблем, привел его в порт Линдана и отправился залечивать раны к своему старому другу и партнеру Рансу. Да-да! Не делай удивленные глаза Бонг. Ранс давно поставляет мне рабов. Жители Линдана и не подозревают о том, Ранс в любую секунду может сделать из них бесправного скота.

– Не стоило говорить ему про это! – возмутился купец.

Шауран смерил его суровым взглядом и Ранс затих.

– Бонг уже никому и ничего не расскажет. Он не хотел быть рабом, значит станет трупом. А теперь о моих дальнейших планах, будущий труп. Что касается тебя, то ты сгниешь заживо в катакомбах Линдана. Там очень темно, сыро и водятся преогромные крысы. Этим вечером «Манглай» вместе с несговорчивой амазонкой станут моими. Все бывшие рабы во главе с Наулом будут разорваны зонги. Для красавчика Оргора я готовлю особое угощение. Сначала мой зонги лишит его возможности двигаться, затем Оргор своими глазами увидит то, как Шауран Беспощадный надругается над его девчонкой и умрет от моей руки. Оргор сильно досадил мне, поэтому смерть его будет очень и очень мучительной. А утром над «Манглаем» и купеческим судном взовьются пиратские флаги. Ранс уже подобрал мне команду из самых отъявленных головорезов. Я взойду на борт и весь Архон содрогнется от дел бывшего работорговца Шаурана Беспощадного. Прощай, дружище Бонг. Передай от меня привет крысам.