– Это если поляк не согласится. Когда Возинский должен дать ответ?

– Ты мне хоть минеральной воды налей, а то слишком подозрительно выглядит наша мирная беседа.

Денинг налил в стакан минеральной воды, Мохов взял его, присел на тумбу.

– Возинский должен дать согласие завтра, в 11.00. И он даст его, Березин умело прижал поляка. И тогда Сергей Михайлович возьмется за дело. А это опасно. Очень опасно. Думаю, что уже сегодня Березин может провести тайную встречу с кем-то, кого он использует во главе основных ударных сил, способных провести диверсию на газопроводе.

– Почему ты так решил?

– Он послал меня подыскать квартиру своей пассии, Линде Крейтон, хотя это можно было сделать и позже. Линда свободно может жить в доме Березина. Но он убирает меня из усадьбы. И Линду отправляет покупать украшения. Свою прослушку я включил, но она отключится, как только Березин применит сканер. Поэтому-то и необходим контроль извне.

– Сделаем. Но это первое, что второе?

– Второе – контроль за всеми, кто в ближайшие дни будет приезжать к Березину и Возинскому. Нам надо установить круг лиц, которые так или иначе будут привлечены к террористическому акту. Возможно, это узнаю и я без посторонней помощи, но подстраховаться не помешает.

– Не много ли решил взять на себя господин Березин? Газопровод – это не шутка.

– А Сергей Михайлович и не думает шутить. Тебя не удивило, что он намерен работать в паре с Возинским?

– Я как-то не подумал об этом.

– А все между тем просто. Березин цепляет Возинского для того, чтобы на завершающем этапе операции, когда станет ясно, что план сработал, выставить поляка козлом отпущения.

– Это что получается? Возинский планирует диверсию по заказу неизвестных лиц, Березин узнает об этом, оценив ситуацию, провоцирует через кого-то поляка на обращение к нему за содействием. Березин встречается с Возинским и с ходу перехватывает инициативу, по сути, подминая под себя поляка. Обещает всю необходимую поддержку, но при условии, что первая роль в операции будет отведена ему, Березину. Возинский, как ты утверждаешь, согласится на условия Березина, и последний начнет организацию подготовки, а в дальнейшем и проведение диверсии с использованием третьих сил и людей Возинского. А в самом конце Березин планирует уход со сцены, оставляя на растерзание спецслужбам пана Возинского?

– Ну, в общем, как-то так!

– Хитро! Ничего не скажешь. Такое может придумать только либо гений, либо шизофреник в стадии обострения болезни.

– Скорее последнее. Но мы затягиваем время. Организуй-ка мне обед в отдельной кабине и займись контролем. Людей-то и оборудования хватит?

– Хватит! Как в случае необходимости связаться с тобой?

– Никак! Я сам выйду на тебя, как только появится возможность. И еще, Рой, в ближайшее время передавать информацию в Москву придется тебе.

– Это не проблема, проблема в том, как я получу эту информацию?

– Либо по первому, либо по второму варианту. Уж один из них сработает обязательно. Хотя не исключено, что я завтра вновь навещу тебя и поговорю с Москвой сам. В общем, поживем – увидим!

Денинг кивнул:

– Я все понял! Прошу пройти в кабину, мистер Мохов, меню на столе, заказ примет официант, он же доставит его вам. А я отъеду по делам. Приятного аппетита, мистер Мохов.

– Благодарю.

Денинг улыбнулся:

– Максимум в течение получаса я сообщу тебе, что удалось сделать по установлению контроля над указанными объектами и субъектами.

– Я дождусь звонка, Рой!

Мохов прошел в кабину. Сделал заказ. Официант принес блюда. Обедал помощник Березина не спеша.

Звонок Денинга застал его за чашкой чая.

– Да, Рой?!

– Ну, все нормально, друг! Твоя просьба выполнена. Мои люди уже на местах.

Мохов взглянул на часы. 16.37.

– Хорошо, Рой! Благодарю. И за работу, и за обед.

– На здоровье!

Мохов выключил телефон, выпил чашку чая и поехал в страховую компанию, где работала его подруга Николь. Когда выпадала возможность, Валерий забирал с работы женщину, которую полюбил и которая понятия не имела, кем является мужчина, к которому и она была далеко не равнодушна. Что, впрочем, не мешало их, по сути, семейной и счастливой жизни.

Полковник Нейтан опоздал на встречу с Березиным на десять минут. В 16.40 начальник охраны доложил, что подъехал Нейтан.

Березин спросил:

– Он один или с охраной, водителем?

– Один. Сам за рулем. В машине никого нет.

– Хорошо, пропустите его и проводите к приемной!

– Слушаюсь, сэр!

Березин встретил Нейтана в коридоре второго этажа особняка.

– Брюс! Рад тебя видеть.

Нейтан пожал руку российскому магнату.

– Хоть кто-то после того, как я покинул службу, рад меня видеть. Как понимаю, у тебя ко мне дело?

– И очень серьезное, в то же время весьма привлекательное с финансовой точки зрения. Но пройдем в кабинет. И не беспокойся, здесь никого нет. И помощника, и секретаря я отправил в город. Нам никто не помешает. Я угощу тебя виски.

Нейтан отрицательно покачал головой:

– Я люблю хороший виски, но сегодня не взял с собой водителя, а нашим полицейским плевать, кто ты, – превысил допустимую норму, лишился прав.

– Ну, тогда приготовлю тебе чай.

– Не стоит, Сергей! Поговорим о деле.

– О'кей!

Березин провел полковника в кабинет, предложил кресло у рабочего стола, сам устроился напротив, подтянув к себе черную кожаную папку.

– Сначала общая обстановка, Брюс…

Березин передал Нейтану всю информацию, касающуюся предложения Возинского, их личного разговора, то есть всего, что было описано ранее.

Нейтан внимательно выслушал Березина. Достал сигару:

– Разреши?

– Да, конечно.

Березин пододвинул к полковнику прибор для сигар и пепельницу. Нейтан прикурил, выпустив облако дыма к потолку.

– Признаться, ждал чего угодно, но не этого. Диверсия на газопроводе действительно очень серьезное и опасное мероприятие.

– Поэтому-то я и решил обратиться к тебе.

– Могу я ознакомиться с планом Возинского?

– Да, конечно!

Березин достал из папки лист бумаги, больше имеющий вид топографической карты.

Бывшему полковнику спецназа потребовались считаные минуты, чтобы сориентироваться по карте.