устойчивыми стереотипами в древнескандинавской литературе. Во-вторых, присутствие фрагментов, в которых явно нарушена логика повествования. Эти черты определенно свидетельствуют о компилятивном характере данного текста или отдельных его частей и затрудняют решение вопроса о том, принадлежит ли он тому же автору, который написал основную часть саги и какова степень его участия в написании этого раздела саги.

Теоретически существует три возможных варианта авторства текста. Первый из них предполагает, что не вся сага была написана одним человеком, и приписывает Пролог другому автору, который опирался преимущественно на письменные источники и составил этот текст, взяв из «Саги об Олаве Трюггвасоне» монаха Одда и использовав в зачине саги фрагменты об Эйрике Победоносном, Сигрид Гордой и ярле Хаконе (при этом он переставил акценты с истории Норвегии на историю Швеции); он также плодотворно работал с «Прядью об Эймунде», послужившей источником для целого ряда эпизодов; привлек саги «Круга Земного», в частности «Сагу об Инглингах», для рассказа о походе Ингвара в Земгалию и другие королевские саги. Не в пользу этой точки зрения свидетельствует то, что в письменных памятниках, созданных позже конца XII в., когда, как полагают исследователи, могла быть написана «Сага об Ингваре», сходные сюжеты и сообщения в основном представлены в вариантах, отличных от тех, которые включены в сагу.

Вторая точка зрения, полярная первой, может состоять в том, что автор сам создал полный текст своего Пролога и зафиксировал в нем известные ему варианты устных рассказов либо использовал целый ряд не сохранившихся до нашего времени произведений. Наличие сходных, но не тождественных интерпретаций тех же сюжетов в других письменных памятниках, близких по времени создания к «Саге об Ингваре», может быть объяснено одновременным бытованием в Исландии и других регионах Скандинавии нескольких версий одного сюжета и, следовательно, обращением авторов к разным источникам. И все же наличие логических разрывов в тексте Пролога противоречит тому, что Пролог целиком был написан одним автором, разве что мы должны допустить возможность небрежной работы автора со своим текстом, вследствие чего детали и свидетельства, входившие в разные мотивы, оказались плохо увязанными друг с другом.

Следует, по-видимому, остановиться на паллиативном варианте, о котором упоминают в своем предисловии Херманн Паульссон и П. Эдвардс и который предполагает, что автору саги (согласно их мнению, Одду Сноррасону) принадлежит разработка сюжета и написание значительной части Пролога[195]. Впоследствии Пролог был несколько расширен путем введения в него дополнительных деталей (таких, например, как характеристики Ингигерд и Эймунда, о чем говорит проведенный ранее текстологический анализ Пролога), существенно не повлиявших на его основное содержание, но расцветивших текст новыми подробностями. Рассуждая об этом, мы, к сожалению, можем основываться исключительно на общих соображениях, касающихся принципов создания исландских саг и представления в них персонажей. Едва ли возможно, чтобы рассказ о походе Ингвара был полностью лишен введения, сообщающего некоторые необходимые аудитории данные об исторической эпохе, к которой автор относит свое произведение, о главном герое и социальном круге, к которому он принадлежал, поскольку персонаж любой саги, а в особенности главный, не мог быть анонимен: информация о его предках являлась непременным элементом его характеристики. В своем Прологе автор «Саги об Ингваре», опирался, по-видимому, на сведения из истории Свеаланда, известные ему по другим уже созданным к этому времени письменным сагам, в частности почерпнутые им из «Саги об Олаве Трюггвасоне» монаха Одда, известных в Исландии вис скальда Тьодольва о конунгах Швеции, которые Снорри Стурлусон положил в основу своей «Саги об Инглингах», и ряда других произведений. Основной канвой Пролога послужила шведская версия «*Пряди об Эймунде», переработка которой позволила автору составить родословную Ингвара, вводящую его в одну из ветвей знатной династии Эйрика Победоносного через Эймунда, внука этого конунга.

Завершая анализ Пролога «Саги об Ингваре», хотелось бы подчеркнуть, что введенный в него материал, тщательная работа над его композиционным построением, использование одних и тех же авторских приемов при оформлении сюжета и подчинение всего рассказа единому замыслу, без сомнения, свидетельствуют о том, что эта часть саги принадлежит одному автору и была написана одновременно с другими частями произведения. О вмешательстве в созданный им текст позднейших редакторов говорят имеющиеся в Прологе несогласованности с линией основного повествования, которые, однако, не занимают сколько-нибудь существенного места в тексте «Саги об Ингваре» и заметно не влияют на композицию произведения и его главную идею.

Основная часть «Саги об Ингваре»: повествования о походах Ингвара и его сына Свейна

Изложив сведения о предках Ингвара, приведя несколько ярких эпизодов юности своего героя и обосновав причины его отъезда из Свитьода, автор «Саги об Ингваре» переходит к повествованию, в котором соединены два сюжета – Поход Ингвара и Поход Свейна, каждый из которых является композиционно законченным рассказом со своей экспозицией и самостоятельной сюжетной линией. В совокупности, однако, они составляют связное описание истории двух поколений одного знатного свейского рода – отца и сына.

В историографии были отмечены явная взаимосвязь между сюжетами и наличие в них очевидных аналогий и параллелей (фактологических и лексических). Хотя детального сравнения двух сюжетов никогда не проводилось, принято считать, что описание похода Ингвара послужило образцом для рассказа о походе Свейна. Е. А. Мельникова полагает, что часть саги, посвященная походу Свейна, «представляет собой удвоение сюжета второй части и не имеет под собой самостоятельной исторической основы». Она допускает, что при этом «произошло распределение отголосков реального исторического события – экспедиции Ингвара – между обеими частями»[196]. Большинство же исследователей в своих работах игнорируют ту часть произведения, которая посвящена описанию дублирующего похода[197], высказывая тем самым свое к нему отношение как к повествованию несамостоятельному и вследствие этого не заслуживающему внимания. Наиболее кратко выразила эту позицию Х. Эллис-Дэвидсон, которая охарактеризовала вторую часть саги как «постскриптум» к истории Ингвара[198].

С сожалением приходится констатировать, что ответ на вопрос о соотношении двух сюжетных линий, входящих в состав единого повествования, об их приоритетности для автора саги и о влиянии рассказа об Ингваре на рассказ о Свейне был предложен без предварительного всестороннего анализа текста. Объединение автором двух сюжетов в одном произведении едва ли случайно: он видел между ними определенную взаимосвязь и полагал, что та тема, которой он посвятил свою сагу, может быть раскрыта только тогда, когда эти сюжеты составляют единое целое. Основная идея саги, очевидно, не лежит на поверхности, но она направляет сюжет; ее можно осмыслить только при анализе содержания саги как единого целого. Исследование структуры и состава каждого из двух сюжетов – об Ингваре и о Свейне, рассмотрение композиции произведения в его целостности способствовало бы пониманию истории создания «Саги об Ингваре» и ее основного содержания и в то же время помогло бы найти аргументы для определения ее