litbaza книги онлайнСовременная прозаГость. Туда и обратно - Александр Генис

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 80
Перейти на страницу:

– Испанский.

– Зачем? Чему хорошему можно научиться у папистов, идолопоклонников? Они празднуют Рождество.

– Мы тоже, – опешил мальчик.

– В Писании, – поджав губы, отрезала она, – о нем не говорится.

– Вы крестите индейцев? – вмешался я, чтобы сменить тему.

– Зачем? Насильно веру не обретешь, а добром – не поймут.

– Но у них тоже есть бог.

– И не один! Только они ничем не отличаются от демонов.

Женщина отвернулась к очагу, положив конец дискуссии, и мы перебрались к соседу в дом побогаче. В дымной комнате за толстой книгой сидел юноша в острой, как из «Гарри Поттера», шляпе.

– Стив Дин, – представился он, – мой дядя приплыл на «Мейфлауэре».

– Вы умеете читать?

– Но не писать, как и половина колонии, не считая женщин, разумеется, – их не учили.

– А что это за книга? Библия?

– «Полезные советы», Библия слишком дорога, тем более – женевская, которую переводили прямо с еврейского и греческого, чтобы ближе к слову Божьему. У нас многие ее знают наизусть.

– Значит, среди пилигримов есть образованные люди? Врач?

– Это вряд ли, он мясник.

– Такой плохой?

– Да нет, по профессии, умеет кровь отворять. Другого в эту глушь не заманишь.

– А вы?

– В Англии я был паромщиком, а тут мне король обещал через семь лет двадцать акров на берегу. Я себе там дом поставлю: свой дом на своей земле!

Глаза парня засветились ненаигранной радостью, и я подумал, что за четыреста лет американская мечта не слишком изменилась.

На прощание я заехал в гавань, где стоял «Мейфлауэр-2», точная копия первого корабля и с тем же экипажем. Больше других мне понравился пушкарь Том. Он не стеснялся в выражениях.

– Самый трудный рейс в жизни, – начал он свою сагу.

– Шторма?

– Пилигримы! Библия день и ночь. «Иезекииль, стих 2», – начнет один. «Исайя, стих 13», – подхватит другой. И это еще до Нового Завета не добрались. Даже моряки жаловались: «Уж лучше пираты».

– А много матросов на борту?

– Нужно шестнадцать, на две вахты. Голландцы обходятся дюжиной, но они сильнее нас, а итальянцы умнее. То-то наш Шекспир все про них писал. Нет же такой пьесы – «Бристольский купец», а «Венецианский» есть. Зато драться с ними смешно – шпагой тычут, как на сцене. Нет уж, тут нужны шотландцы: Кэмпбелл и Макферсон умеют за себя постоять в любой таверне. Не то что эти пилигримы, фарисеи и начетчики, хуже адвокатов.

– Как в воду глядел, – подумал я, но не стал рассказывать Тому, что говорил Солженицын про засилье американских законников. До этого еще оставалось тринадцать поколений.

Мертвый сезон

Пробираясь к любимому Провинстауну, я следовал по американской истории вспять. Тресковый мыс, как Синайская пустыня, окружен священными легендами, каждая из которых строго документирована.

11 ноября 1620 года пилигримы впервые вступили на землю Нового Света, 13 ноября учинили стирку, 15-го нашли родник с пресной водой, которая, замечает хроникер, «показалась им вкуснее вина». Чуть позже обнаружили яму с запасами кукурузы, спрятанными на зиму индейцами (расплатились только через год). Первая перестрелка с краснокожими, окончившаяся вничью: никого не ранили ни стрелой, ни пулей. И наконец, переезд в плодородный Плимут, освобожденный от индейцев оспой. В память о священной истории американского народа на самом конце мыса установлена гранитная башня, почему-то копирующая Сиенскую, хотя там и моря-то нет.

Но не она (история) тянет меня каждую осень на Восток. В Новом Свете Провинстаун заменяет мне почти все, что я оставил в Старом: бледное море, обильный, но приглушенный свет, который веками соблазнял художников, пахучие сосны, дюны с поблескивающей в тумане мокрой «травой бедных» (она ни на что не годится) и солнце, которое только здесь умеет садиться, как на Рижском взморье, – в воду, а не куда-то в Пенсильванию.

И все же уникальным этот городок делает не природа, а люди. Меньшая часть – португальские рыбаки, большая – сторонники однополой любви обоего пола. Отличить пришлых от старожилов можно даже по судам в городской бухте. Ржавые рыбацкие траулеры носят благочестивые имена: либо в честь святых, либо уж «Дона Мария». Каждый вечер они возвращаются с рыбой (трески все меньше) и бесценными морскими гребешками. За ними на мол приезжают матери и жены, чтобы сразу доставить улов в рестораны. Лодки поменьше снабжены бороной для лучших в мире устриц, за которыми в эти края (особенно в деревушку Велфлит) гурманы ездили из Европы еще на парусных кораблях.

Прогулочные яхты начищены до блеска и редко покидают причал, компенсируя оседлый образ жизни решительными названиями: «Морской волк», «Новый морской волк», «Паршивый пес», «Черная овца», «Чертовски хороша» и «Эмма + Ирена».

Сам город исчерпывается одной улицей, но какой! Уставленная изысканными картинными галереями, элегантными ювелирными магазинами, вкусными, а не только дорогими ресторанами, она хвастается старинными отелями, которые в прошлой жизни были капитанскими особняками. Об этом напоминают деревянные девы, снятые с давно оставшихся без дела китобойных судов, и «вдовьи балконы» на крышах, откуда жены высматривали возвращающиеся корабли. Часто зря: мореплавание у Трескового мыса так опасно, что из остатков разбившихся судов можно соорудить стену на все побережье. С тех пор как прорыли канал, отделяющий мыс от материка, вдоль пляжа летом плавают только туристы, а зимой – «моржи» и тюлени. Сотня усатых, с круглыми любопытными глазами зверей высовывалась из воды по пояс, чтобы получше нас разглядеть.

– Симпатичные твари, – поделился я восторгом со стариком, прогуливавшим седого пса по песку.

– Если с ними не купаешься.

– Неужели кусаются?

– Тюлени – нет, акулы – могут. В принципе, они охотятся за тюленями, но им все равно. «Челюсти» видали? Про нас снимали.

Возвращаясь с моря в город, я наслаждался моим любимым сезоном – мертвым. Посторонние схлынули, остались свои, да и то немного, поэтому все здороваются – и люди, и звери. Избалованные собаки (детей здесь нет) лезут целоваться с редкими прохожими. Хозяева – пожилые и приветливые. Им здесь хорошо и спокойно. Во всяком случае, мне показались счастливыми трое немолодых трансвеститов с приделанным бюстом, с маникюром и щетиной. В волосатых руках они держали легкие коктейли и лениво бранили республиканцев.

– У вас теперь до лета будет тихо? – спросил я официанта.

– Какое там! В начале декабря – праздник: Holly-Folly.

– Никогда о таком не слышал.

– Понятно почему. Его справляют только в Провинстауне. Это же гей-сити, у нас свое Рождество.

– Альтернативное?

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 80
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?