найдены две роговидные подставки, отличающиеся тем, что внутри они полые и имеют в центре (табл. 13, 14), а также в середине боковой и тыльной стороны отверстия (Мунчаев Р.М., 1961, рис. 42, 2). Из этого же памятника, кстати, происходят массивные подставки призматической формы в виде высоких продолговатых кирпичей с приподнятыми верхними краями. На верхней вогнутой поверхности имеются в одном случае два желобчатых углубления, в другом — три (Мунчаев Р.М., 1961, рис. 43, табл. XIX, 1). Почти в центре боковых сторон каждой подставки находится сквозное отверстие. Эти подставки являются разновидностью роговидных подставок. В Закавказье и Дагестане подобные подставки не обнаружены. Они аналогичны полностью «рогатым» кирпичам из Долинского поселения в Кабардино-Балкарии (Круглов А.П., Подгаецкий Г.В., 1941, табл. III, 1–5).

Подставки цилиндрической формы обнаружены в Нахичеванском Кюльтепе I, Шенгавите, Гарни, Тквиави, Згудрис-Гверда, Пулуре, поселениях Северо-Восточного Кавказа (Мекеги, Галгалатли, Серженьюрт, Луговое) и других памятниках (Макалатия С.И., 1943, рис. 27; Куфтин Б.А., 1947, табл. II, 4; рис. 10, 2; Мунчаев Р.М., 1961, с. 124, рис. 44, 1–2; 1975, рис. 29, 14; 78, 1–3; Kosay H.Z., Vary H., 1964, pI. XXVI; Ханзадян Э.В., 1967, табл. I; 1969, табл. XXI; и др.). Для них свойственны определенная вогнутость в средней части и наличие на большинстве ручек, а на некоторых имеются поперечные сквозные кругло-овальные отверстия, сделанные почти в центре подставки (табл. 10, 6).

В коллекции куро-аракской керамики представлены также подставки иных типов, но они встречаются редко. Так, обращают внимание подставки на трех, как правило, ножках, иногда орнаментированные. Они известны пока только из памятников Армении — Шенгавита, Шрешблура, Мохраблура, Двина и Арича (Ханзадян Э.В., 1967, табл. XVIII; Хачатрян Т.С., 1975, с. 72, 73, рис. 33). Совершенно иной тип составляют подставки как бы неправильной полусферической формы на четырех ножках, найденные, например, в Серженьюртовском поселении I (Мунчаев Р.М., 1975, рис. 78, 5–6). Крайне интересны подобного типа подставки с ручкой из Шрешблура и Мохраблура (табл. 13, 1–3) в виде стилизованной фигуры быка (Куфтин Б.А., 1964, рис. 59; Арешян Г.Е., 1972, рис. 1, 4). Обнаружены в единичных экземплярах и подставки других форм (Куфтин Б.А., 1948, табл. XXXI; Мунчаев Р.М., 1961, рис. 44, 3–4; Kosay Н., 1976, fig. 32, 5; и др.).

Таблица 13. Куро-аракская культура. Глиняные очажные подставки.

1–4, 6, 7, 9, 10, 12, 13, 16 — из памятников Армении; 5, 8, 11 — Нахичеванский Кюльтепе I; 14 — Луговое поселение.

Рассмотренные глиняные очаги и очажные подставки употреблялись в быту при совершении различных культов, по всей вероятности, почти на всем протяжении развития куро-аракской культуры и в значительной части ареала последней. Некоторые их формы, в частности совершенно аналогичные алтари, встречены в комплексах кирбет-керакской керамики в Восточном Средиземноморье.

Использовать рассмотренный комплекс глиняных очагов и очажных представок для конкретизации датировки памятников, в которых они представлены, и определения локальных особенностей развития культуры в той или иной области ее распространения можно будет в дальнейшем, когда мы будем располагать более значительным стратифицированным материалом[13]. Это в еще большей степени касается, пожалуй, и таких керамических находок, как пряслица и колеса от моделей повозок. Среди последних есть «колесики», сделанные из обломков стенок сосудов и использовавшиеся, возможно, и в качестве пряслиц. Обращают на себя внимание колеса (диаметром от 3,5 до 10 см) с четко выделенной ступицей. Они обнаружены во многих поселениях (Куфтин Б.А., 1941, рис. 104; Пиотровский Б.Б., 1949б, с. 176; Абибуллаев О.А., 1957, рис. 11, 3, 4; Мунчаев Р.М., 1961, с. 98, 99; Ханзадян Э.В., 1967, табл. V; и др.). В данной связи огромный интерес представляют найденные в поселении Арич наряду с колесами со ступицей другие части от модели повозки, в частности кузова нескольких типов (Хачатрян Т.С., 1975, с. 73, 74, рис. 35). Все эти находки указывают на широкое применение племенами куро-аракской культуры повозок, имевших, вероятно, массивные деревянные колеса.

Перейдем теперь к рассмотрению наиболее значительной части керамического комплекса — посуды. Последняя настолько интересна и своеобразна, что позволяет квалифицировать ее как наиболее характерный атрибут всей куро-аракской культуры. Несмотря на это, мы не имеем до сих пор специальной работы, в которой была бы проанализирована должным образом вся керамика куро-аракской культуры. Но изученность ее в целом такова, что мы можем не только дать в настоящее время ее обобщенную характеристику, но и выявить особенности форм глиняной посуды и ее орнаментации применительно к отдельным регионам куро-аракской культуры. Более того, представляется возможным установить даже в определенной степени и генезис этой керамики.

Выше мы уже отметили, что ни по технологическим признакам, ни по формам, ни по орнаментации глиняные сосуды куро-аракской культуры не связаны генетически с керамикой местных энеолитических памятников (VI–IV тысячелетий до н. э.). Предлагаемые же сейчас попытки увязать эти комплексы керамики между собой по отдельным чертам, прослеживаемым на керамике ряда памятников Закавказья и Дагестана, выглядят пока недостаточно убедительными. Куро-аракская посуда в отличие от энеолитической керамики более совершенна по качеству и технике производства и несравненно разнообразнее по формам. Для нее нехарактерна роспись. Сосуды изготовлены вручную, но весьма тщательно, из хорошо промешанной глины с разными примесями (шамот и пр.). Исключительная симметричность отдельных из них позволяет высказать предположение о возможности их изготовления с помощью гончарного круга. Более того, обнаружено несколько горшков и обломков сосудов, содержащих более четкие признаки, указывающие на применение гончарного круга при их производстве (Чубинишвили Т.Н., 1971, с. 43–45). Самой отличительной особенностью значительной части этой посуды являются красная и преимущественно черная, прекрасно лощеная, иногда до металлического блеска, наружная поверхность и «розовая подкладка» изнутри. В некоторых периферийных районах распространения культуры цвет лощения сосудов иной — серо-светло-коричневый, буроватый, и розовый, а в других встречается красно-охристая керамика с пачкающей поверхностью (Мунчаев Р.М., 1975, с. 161).

Наиболее типичные формы посуды: крупные плоскодонные широкогорлые сосуды с округлым туловом и большие яйцевидные сосуды с непропорционально узким днищем; округлые сосуды с цилиндрической шейкой и кувшины; горшки и кружки с вертикальными стенками; чаши и миски; кубки и др. Среди последних обратим внимание на разнообразные сосуды (табл. 5, 19) с продырявленными сквозными отверстиями (Джавахишвили А.И., Глонти Л.И., 1962, табл. XXVI; Kosay H.Z., Vary Н., 1964, tab. XXVII, XXIX), использовавшиеся, вероятно, как цедилки при изготовлении молочных продуктов и маслобойки (Нариманов И.Г., 1973, с. 59–64). Отдельную группу составляют круглые плоские жаровни диаметром до 40 см, толщиной не менее 3 см (табл. 3, 36).

Большинство сосудов снабжено специфическими ручками в виде полушарий от одной (на кружках и горшках) до трех (на больших сосудах). Следует признать типичными для