Хотя кто-то из троих может оказаться убийцей. Мне было в это сложно поверить, но требовалось смотреть фактам в глаза. Кто-то убивает.

Можно исключить Ксению, Агриппину Аристарховну и меня саму. Американцы тоже навряд ли. И вообще, какое им дело до Валеры из Новосибирска, дешевой проститутки и наркоманки Ляльки, а также финна Юрки?

Лассе? Нет, не может быть. Я не могла поверить, что этот приятный мужик – хладнокровный убийца. И зачем финскому безработному алкоголику… Хотя мыслит он здраво, даже очень здраво. Я, правда, с другими финскими безработными алкоголиками не знакома, но Лассе производит впечатление умного, рассудительного и наблюдательного человека. Хотя почему финский алкоголик не может быть таким? И он – единственный, кто был знаком с Юрки, который как-то странно все время спал.

Кирилл Петрович? По-моему, самая темная лошадка из собравшихся, но опять же, зачем ему было убивать этих троих?

Бомж и бывший историк Иван Васильевич? Так у него руки трясутся. Как бы он справился с таким бугаем, как Валера? И Ляльку он, похоже, знал и любил. Стал бы он ее топить? И Юрки чем ему помешал?

По-моему, лучше всего на роль убийц подходили Колобок с Крокодилом. Мастера-ремонтники, вызванные к депутату… Вообще-то я ни про каких частных ремонтников не слышала. Мы в случае протечек ночью всегда звоним в аварийку. Хотя я, конечно, допускаю, что такие службы есть, тем более в районе, где проживает много богатых людей. Но если это такая «крутая» фирма, то она должна бы дорожить репутацией. А они почему друга с собой потащили? Я бы, например, такую троицу на порог не пустила. У нас дома в случае вызова приезжает один человек. Хорошо, пусть два, раз это частная служба. Но трое? Причем два таких бугая, как Крокодил и убитый Валера?

Но даже если киллеры – это Колобок с Крокодилом, зачем им было убивать Ляльку и Юрки? Зачем им я? Зачем им Агриппина Аристарховна? Бомж Иван Васильевич? Почему мы все здесь?! Мы же – совершенно разные люди. Зачем нас здесь всех собрали?!

Размышляя таким образом, я обыскивала многочисленные шкафчики в ванной. Мне помогал Колобок. Лассе с Кириллом Петровичем стояли у открытой двери, в коридоре, и держали в поле зрения одновременно нас и подступы к ванной.

– Маринка, – шепотом обратился ко мне Колобок.

Я аж дернулась.

– Сильно перегаром воняет, да? Ты извини.

«Вообще-то сильно, – подумала я. – Мог киллер так напиться?»

Я махнула рукой.

– Маринка, мне страшно, – прошептал Колобок. – Как ты думаешь, кто тут всех?..

Я неопределенно пожала плечами. Не говорить же – вы с Геной?

– А ты? – спросила я у него.

– Наверное, американец. Мутный мужик.

– Зачем?

– У меня мама постоянно повторяет, что они задумали уничтожить русскую нацию и действуют всеми возможными способами. Им нужны наши сырьевые ресурсы и рабы, которые будут их для них добывать и обрабатывать, а другие люди не нужны. Поэтому они всеми способами уничтожают всех лучших представителей…

– Юрки – финн, – напомнила я.

– Его – чтобы следы запутать. Ты Валерку при жизни не знала. Это ж такой мужик был. Красавец! Сколько детей он мог еще сделать! Сибиряк! Это же цвет нации…

Я задумалась. Нет, не про цвет русской нации, который при жизни не знала, а про то, что Валера в этой квартире не должен был появиться. Кто-то нас всех здесь собрал. А если Колобка с Крокодилом на самом деле сюда завлекли? Они прихватили Валеру, который был не нужен организаторам этого… мероприятия. Скажем, так. И от него избавились, усыпив Колобка, Крокодила и американца. Лялька могла утонуть сама. Поскользнулась в ванной и… Слышимость в квартире плохая. Вода в джакузи бурлила. Дверь была закрыта.

Но Юрки?

Его регулярно проверял Лассе. Что я знаю про их отношения? Ничего. Чем они могли на самом деле заниматься в Питере? Чем угодно. И Лассе воспользовался возможностью. Я просто не видела другой кандидатуры, которой финн почему-либо мешал. С ним никто ведь даже поговорить не успел. Он же все время спал.

– А зачем мы здесь, по твоему мнению? – спросила я у Вовы.

Он развел руками – и вдруг в его глазах появился ужас. Он смотрел куда-то мне за спину.

Я резко обернулась – и успела заметить только какую-то вспышку. Или даже не вспышку. Что-то почти неуловимо мелькнуло.

Призрак? Душа Ляльки?

Я снова повернулась к Вове. Он быстро-быстро моргал и открывал и закрывал рот, словно выброшенная на берег рыба.

– Ты… ты видела? – заикаясь, спросил он.

– Призрак?

– Ты видела призрак?! – воскликнул Вова уже громко.

К нам тут же подскочили Кирилл Петрович с Лассе.

– Что случилось? – спросил финн, внимательно глядя на нас с Вовой.

– Там было… – Вова показал на широкую стену ванной, к которой примыкала джакузи.

– Лекарства нашли? – невозмутимо поинтересовался Кирилл Петрович.

Я кивнула и показала на нужный шкафчик. В двух других хранилось огромное количество парфюмерно-косметических средств, причем мужских оказалось не меньше, чем женских. Любил депутат ухаживать за своей «очень чувствительной кожей». Интересно, а он слышал про гонады?

После этой мысли я себя одернула. Человек мертв, а мне все шуточки. Хотя, по-моему, про морских ежей я теперь до конца жизни буду помнить.

Ой! Не надо про конец жизни. Надо думать, как отсюда выбраться!

– Так что вы видели? – не отставал Лассе.

– «Не укради», – сказал Вова.

– Чего?! – воскликнул Кирилл Петрович.

– Надпись появилась вон на той стене, – Вова показал. – И быстро исчезла.

– Я видела нечто типа вспышки. Она длилась долю секунды, – добавила я. – Надпись я не рассмотрела. – Что-то мигнуло…

– Шиза, – сказал Кирилл Петрович. – Интересно, кому что следующему померещится?

Лассе тем временем молча осматривал стену напротив той, где появлялась надпись. Кирилл Петрович хмыкнул и вышел из ванной. Вова понял, что делает Лассе, и подключился к финну. Однако они не нашли никаких проекционных установок.

– О чем задумалась, Марина? – спросил Лассе.

– Что здесь можно украсть?

– Ну, в квартире депутата… – подал голос Вова и тут же замолчал.

Лассе внимательно посмотрел на него.

– Надпись предназначалась тебе, – сказал финн. – Богоматерь – Ксении, тебе – именно эта заповедь. Почему?

– А я-то откуда знаю?! – закричал Вова. – Может, если бы ты шкафчики осматривал, то ее бы тебе продемонстрировали.

– Не думаю, – сказал Лассе.

– Что можно украсть в ванной? – подала голос я. – Да, это все дорогие косметические средства. Но какой идиот станет их воровать?