Она не стала одеваться. Облаченная только в шелк падающих ей до поясницы волос Лиза вышла на кухню за водой и от неожиданности едва не споткнулась. Она уже успела поверить в то, что Дэн ушел. Но он, босой, одетый только в джинсы, с мокрыми после душа волосами стоял у окна спиной к двери и разговаривал с кем-то по телефону. На столе уютно шумел включенный чайник, рядом стояла банка с заваркой. Лиза улыбнулась и привалилась плечом к дверному косяку. Позабыв о том, что сама без одежды, она невольно залюбовалась Дэном – его широкой спиной и узкой талией, загорелой кожей, маленьким родимым пятном над поясом джинсов. Мужчина убрал телефон и обернулся. Лиза успела заметить на его лице тревогу. Но в следующее мгновение Дэн уже скользнул заинтересованным взглядом по ее прикрытой распущенными волосами фигуре и с видимым усилием отвел глаза.

– Ты каждое утро в таком виде по дому разгуливаешь? – буркнул он.

– Я думала, ты ушел, – серьезно ответила Лиза, проигнорировав и его вопрос, и его взгляд.

– Моя карета превратилась в тыкву, а лакеи – обратно в мышей. Как я уеду? – ответил Дэн, наливая кипяток в керамический чайничек.

– Ты забыл добавить заварку, – усмехнулась Лиза.

– Может, все же оденешься, а? А то я еще и кипятком обварюсь.

Он засыпал в чайник заварку, выставил на стол две чашки и умоляюще посмотрел на Лизу. Она тихо засмеялась и ретировалась в ванную.

Когда Лиза вышла после душа, одетая и с закрученными в полотенце волосами, то застала Дэна уже в коридоре. Присев на корточки, он завязывал шнурки на кроссовках.

– Лиз, я сделал тебе чай. Но мне нужно срочно уехать, – сказал Дэн серьезно. Затем поднялся и обнял ее за плечи. – Ивасин звонил.

– О господи! – испугалась она. – Это с ним ты разговаривал?

– Да.

– Это… опять случилось?

– Не знаю. Петр на месте все расскажет.

– Я с тобой! – вырвалось у нее. Дэн помедлил с ответом, и Лизе показалось, что он сейчас начнет ее отговаривать. В конце концов, он имеет право ехать туда, куда ему нужно, без нее. Но Дэн вздохнул и ответил:

– Ладно. Только времени на сборы практически нет. На завтрак тебе – тем более.

– Обойдусь! – отмахнулась Лиза. – Я уже собрана.

Она закрутила мокрые волосы в узел, схватила куртку, сунула в карман мобильный и кошелек и вопросительно посмотрела на ожидавшего ее у двери Дэна.

– Вот это оперативность! – похвалил он и в шутку потрепал ее по волосам. – Поехали!

Часть дороги они молчали, но Дэн то и дело ловил на себе взгляды Лизы – вопросительные, встревоженные, напуганные. Ему хотелось бы сказать ей что-нибудь в утешение, только тревога и самого его разъедала изнутри, сводя почти на нет эйфорию от минувшей ночи. Звонок Петра лишил их спокойного доброго утра, но, с другой стороны, избавил от разговоров на сложные темы. Утром Дэн увидел на своем телефоне пропущенный звонок от Амалии, но перезванивать не стал. Разговор с ней ему еще предстоит, от этого никуда не деться.

– Дэн, – не выдержала Лиза молчания. – Что мы будем делать?

– Разговаривать с Петром, потом завтракать.

– Я не об этом! – перебила она его и смутилась. Похоже, больше перспективы получить дурные вести от Ивасина ее пугало туманное будущее: не оставит ли Дэн ее после этой ночи, не вернется ли к Амалии? Он не удержался от возможности подколоть ее:

– А, если не об этом… То тогда жениться, заводить детей и стариться вместе.

– Весенин! – воскликнула Лиза с наигранным возмущением и замолчала. Он усмехнулся и бросил на нее короткий взгляд.

– Скучный план? Ладно. Тогда давай для начала узнаем, что там за дурные вести приготовил Петр. Потом, если у нас не пропадет аппетит, позавтракаем где-нибудь. Потом я отвезу тебя на занятия, потому что не хочу, чтобы ты пропускала их. Ну а потом, вечером, решим, что делать дальше.

– У тебя есть невеста, – глухо сказала Лиза и отвернулась к окну.

– Невеста? – удивился Дэн.

– Амалия сказала моему отцу, что вы собираетесь пожениться. И не ври, что она – твоя сестра и я все не так поняла.

Дэн протяжно выдохнул и перестроился в другой ряд.

– Лиз, Амалия действительно не моя сестра. Но и то, что мы собрались жениться, – утверждение спорное. Да, мне еще предстоит разговор с ней. Но пусть тебя это не беспокоит.

Она кивнула, но спокойной не выглядела. Наоборот, вцепилась пальцами в сиденье и чуть подалась вперед.

– Ну что еще, Лиз? Или ты жалеешь о том, что произошло?

Она мотнула головой, и у него отлегло от сердца. Свой ответный вопрос, как она собирается поступить с женихом, Дэн придержал, потому что для себя все решил: он не отступится, на этот раз не уйдет в сторону, что бы там ни говорила ему Лиза раньше на примере его книжных героев. Язык тела, язык взглядов оказался куда искреннее слов.

– Эту книгу, «Снежный вальс», ты посвятил Амалии? – спросила Лиза и села к нему вполоборота. И хоть ни в ее вопросе, ни в ее взгляде, ни в тоне не было ничего смешного, он невольно улыбнулся.

– Сразу видно, что ты не читала роман.

– И не собираюсь!

– Зря. И не потому, что он так хорош. Хотя, говорят, неплох. А потому, что тогда ты бы не задавала мне все эти вопросы.

Он нашел место для парковки, остановил машину, а затем наклонился к Лизе и поцеловал ее.

– Это первый на сегодня. Но не последний, – предупредил он девушку. Увидеть ее улыбку и счастливый блеск в темных глазах оказалось для него лучшим подарком.

Он не любил кабинет Петра. И не только потому, что чувствовал себя в этой казенной обстановке виноватым, будто натворил чего. Но еще потому, что и Петр в служебных стенах вел себя по-другому. Становился излишне официальным, суровым и мрачным, словно обстановка угнетала и его. За все годы их дружбы Дэн был здесь лишь несколько раз – еще в те времена, когда готовил серию книг про вымышленного следователя и консультировался с Петром. Но потом, когда их общение переросло в дружбу, встречаться они стали на нейтральной территории и нередко выбирали полюбившийся им ресторан «Мельница». А сегодня Ивасин вызвал Дэна в свой кабинет, и это уже было плохим знаком.

За годы в кабинете ничего не изменилось: на столе громоздились все те же лотки для бумаг, жужжал тихонько старый компьютер, в белой кружке с темным подтеком на боку остывал чай. Ремонт тут так и не сделали, на стенах выцветали все те же обои невнятного цвета, пятно на линолеуме возле правой ножки стола тоже казалось знакомым. На подоконнике все так же чахла в расколотом горшке бегония. Дэн перевел взгляд на сидевшего за столом Петра и внезапно подумал, что Ивасин тоже не менялся. Выглядел друг немолодо, старше своих сорока восьми лет, но и тогда, когда они познакомились, имел такие же морщины на лбу, залысины и въевшийся в кожу загар. Похоже, следователь, как и время, законсервировался в этом кабинете.