Одна из уборщиц подтолкнула пылесос, он легко покатился по кухонному полу, потом по коридору и по ковру в гостиной. Девушка остановилась, чтобы открыть стеклянные двери на балкон, перетащила пылесос через порог и брякнула на пол. Это был самый сложный этап путешествия — всегда кто-нибудь падал. На этот раз чуть не свалилась Мама, она на мгновение ослабила хватку, чтобы затянуть бечевку на корзинке для пикника. Хорошо, что Папа успел ухватить ее за край надкрыльев.

— Держись крепче, дорогая, — крикнул он.

Наконец жуки очутились на балконе и, спрыгнув на пол, притаились под пылесосом. Теперь надо дождаться, когда уборщицы отвлекутся, — и дёру. Главная проблема — чтобы не заметили корзинку. Она, конечно, по человечьим стандартам маленькая, зато ярко-желтая, привлекает внимание. Мама и тетя Эдит повели всю компанию вверх по ножке жардиньерки — шаткого сооружения из нескольких полочек с цветущими растениями на витой кованой подставке.

Элен тут же заторопилась куда-то и потянула Марвина за собой.

— Мы на разведку, — объявила она.

— Встретимся возле грядки с пряными травами, — крикнула им вслед Мама. — Около двенадцати. Не опаздывайте, будет салат из майорана.

— Ладно, Мамочка!

Марвин и Элен нырнули под кустик лаванды. Для них балкон был полон аттракционов. Элен любила начинать с ящика с геранью. Здесь миссис Помпадей всегда оставляла садовый совок. Обычно совок прислоняли к стенке ящика как раз под нужным углом — съезжай, как с горки. Жуки вскарабкались по стенке, перебрались на деревянную рукоятку и осторожно спустились к металлической части.

— Ты первый! — объявила Элен.

Она всегда предпочитала подстраховаться. Как знать: вдруг на нижнем конце совка ее ждут неприятные сюрпризы? Однажды совок воткнули прямо в куст герани. Элен этого не заметила, со свистом слетела с горки, ударилась головой о твердый стебель и чуть сознание не потеряла.

Марвин приготовился. Теперь он держался за край совка только двумя задними лапками.

— Я пошел! — крикнул Марвин и стрелой полетел вниз.

— Уууууууух!

Оранжевые цветы и зеленые листья герани слились в неясное пятно.

— Ноги подожми! — кричала вслед Элен. — Быстрее будет!

Перед самой землей Марвин оттолкнулся ножками от совка, взлетел в воздух и приземлился прямо на цветок герани.

— Потрясающе! — восхищенно вопила Элен. — Моя очередь! Смотри!

Она плюхнулась на спину и полетела с горки вниз, радостно болтая ножками в воздухе. Даже быстрее, чем я, подумал Марвин, только сейчас врежется в землю — а как же иначе, когда едешь на спине? Так и вышло.

— Здорово съехала! — одобрил Марвин.

— Давай паровозиком, — предложила Элен.

Они снова забрались на рукоятку совка и сцепились лапками — задние лапки Марвина и передние лапки Элен. Так получилось еще быстрее — двойной вес тянул вниз.

Они долго катались с горки, изобретая все новые и новые способы: двухэтажный автобус (один на другом), волчок (рядом, сцепившись всеми шестью лапками), двойной пузошлеп (держа друг друга за передние лапки, подпрыгнуть и шлепнуться на живот). Наконец они в изнеможении свалились на мягкую землю.

— Скоро обед? — поинтересовалась Элен. — Умираю с голоду.

— И я, — отозвался Марвин. — Надо взглянуть на часы.

Большие сине-зеленые часы, украшенные керамическими вьюнками, висели в простенке между окнами. Фигурные стрелки делили циферблат ровно пополам. Путем долгих наблюдений за кухонными часами жуки научились определять время — чтобы знать, когда Помпадей сядут за стол. Марвин не различал цифры, зато твердо знал: в полдень обе стрелки торчат прямо вверх.

— Придется немножко подождать?

— Чем займемся? А, знаю! Давай поглядим, проснулась ли черепаха.

Вообще-то Элен прекрасно знала, что к аквариуму с черепахой подходить не разрешается. И Мама и тетя Эдит считали, что это слишком опасно.

Марвин задумался. Что тут плохого? Они же будут с другой стороны стекла, а черепаха такая ленивая, ничего вокруг не замечает и жуков тем более не заметит.

— Ладно, пошли.

— Правда? — Элен страшно обрадовалась. — Вот уж не ждала. Ты стал гораздо храбрее.

Она одобрительно хлопнула Марвина по спинке, торопливо выбралась из ящика с геранью, проползла по железной полочке и спустилась на пол по одной из ножек жардиньерки. Марвин за ней, предварительно оглянувшись по сторонам — убедиться, что уборщицы ушли. Обычно они недолго возились на балконе и всегда оставляли стеклянные двери открытыми, чтобы проветрить в комнате. Миссис Помпадей закроет двери только вечером — к тому времени жуки давно уже будут дома. Изредка жуки выбирались на балкон с ночевкой, тогда взрослые внимательно следили за человечьими передвижениями. Не хватало только, говорил Папа, чтобы Помпадей обнаружили жуков у себя на балконе. Решат еще провести полную дезинфекцию — и загубят прекрасное место для отдыха.

— Путь свободен, — объявил Марвин.

— Держись с той стороны от стола, чтобы родители не заметили.

Марвин пополз первым. Аквариум возвышался посреди большого деревянного стола в окружении горшочков с фиалками и орхидеями. Марвин вскарабкался по оштукатуренной стене до края стола и по гладкой столешнице добрался до стеклянного угла. Аквариум наполовину заполнен грязно-зеленой водой, возле стенки — плоский каменный островок, на нем пластмассовая миска с кормом. Сюда черепаха выползает погреться на солнышке, когда ей надоедает плавать. Кажется, она вообще редко плавает. Вот и сейчас она невозмутимо устроилась на краю островка, поближе к миске с едой.

— Бездельничает, как обычно, — заметил Марвин.

— Вот старая дура! — Элен поднялась на пару дюймов вверх по стеклянной стенке аквариума. — Интересно, она нас видит?

— Прекрати, — забеспокоился Марвин. — Не стоит этого делать.

— Да ладно, что тут такого? Я же снаружи.

— Нам вообще не разрешают сюда ходить.

Марвин опасливо оглянулся. Увидят взрослые, поднимут шум.

— Идешь? — нетерпеливо спросила Элен.

Марвин неохотно пополз за ней. Стекло оказалось холодным и скользким.

Элен размахивала лапками, пытаясь привлечь внимание черепахи.

— Йо-хо-хо! Я здесь, тупица! Разуй глаза!

Черепаха не реагировала.

— Слепая она, что ли?