– Полундра! – закричал Министр Культуры. – Тут совершенно случайно открылась течь!

Через минуту Правительство в полном составе собралось у пробоины.

– Проводим внеочередное совещание! – сказал Президент. – На повестке дня один вопрос: «Как быстро устранить течь?»

– Заткнуть! – сказал Министр Спорта.

– Чем, пальцем, что ли? – снова буркнул Министр Культуры.

– Да что вы всё с этими пальцами! – рассердился Президент. – И потом, если дыру заткнуть пальцем, тот, кто это сделает, должен будет всю жизнь стоять у пробоины!

Тут Министр Внутренних дел достал из кармана жевательную резинку, которую любил жевать во время редких раздумий, и показал коллегам.

– А если заклеить жвачкой?

– Молодец! – обрадовался Президент. – Но для большей непротекаемости заклеивать придётся не только изнутри, но и снаружи. Вы готовы на такой героический шаг?

Министр Внутренних дел сделал шаг вперёд, показывая, что готов.

Тогда министры открыли гардероб, который был главным украшением кают-компании, и среди подводных шуб и плащей нашли великолепный подводный костюм с бабочкой. Министр Внутренних дел влез в него, поправил бабочку и направился к люку. Выйдя в открытые помои, он проплыл мощным брассом до пробоины, заткнул её жевательной резинкой и, спрятав фантик в карман, вернулся на борт.

В честь героя министры прокричали троекратно «Ура!» и выпили ещё по стакану лимонада, чем вконец разозлили укачанного Министра Культуры.

А «Губительница» продолжала плыть вперёд, высматривая новые опасности и не забывая про старые. Иногда она опускалась поглубже, чтобы сорвать сочные шнурки, а иногда поднималась повыше, чтобы подышать воздухом через специальную трубочку.

Министры смотрели в иллюминаторы и не уставали поражаться разнообразию помойного мира.

– Как оно разнообразно, это разнообразие! – то и дело восхищённо говорил Министр Спорта.

– Может, пойдём в тир, постреляем? – предложил деятельный Министр Внутренних дел.

Но в этот момент лодка поднялась к поверхности и остановилась, покачиваясь на волнах. Рядом был загадочный остров «Б…н».

– Ну что ж, – сказал Президент, – настала пора посмотреть в перископ! Кто первый?

Министр Внутренних дел, который любил везде быть первым, подошёл к перископу.

– Блин! – воскликнул он.

– Господин Министр Внутренних дел, – сказал строго Президент, – среди нас есть девочка, которой не пристало слушать такие выражения!

– Но там – правда блин! – ответил Министр Внутренних дел, оправдываясь.

Заинтригованный Президент посмотрел в перископ.

– И верно, блин! С чем это он? Кажется, со сметаной!

При этих словах в животе у Министра Внутренних дел громко заурчало.

– Держите себя в руках! – сказал Президент. – Мы отправляемся на остров с официальным визитом, и не хотелось бы, чтобы в ходе него кого-нибудь съели!

– Тогда я, на всякий случай, не поеду, – сказал Министр Внутренних дел. – Я послежу за лодкой.

Тут же все, кроме него, прыгнули в шлюпку и поплыли к берегу.

На изогнутой песчаной косе стоял лежак, а на нём лежал золотистый от загара Блин. Министры подошли и невольно потянули носами. Пах Блин очень вкусно! Министры переглянулись, не зная, как с ним заговорить.

– Извините, что отрываем вас от… – Президент запнулся, пытаясь понять, от чего же они отрывают Блин.

– От лежака! – подсказал Министр Культуры.

– Правильно! Извините, что отрываем вас от лежака! Мы бы хотели задать вопрос!

– Я слушаю, – Блин немного приподнялся.

– Скажите, – спросил Президент, – мимо вас в последнее время не проплывал Народ?

– Ни в коем случае! – ответил Блин. – Если б здесь был Народ, то не было бы меня! Разве вы не знаете, что я его любимая еда! Вы себе представить не можете, что творится в мире на Масленицу – массовое убийство блинов! Мне очень горько думать, что Народ считает это грязное дело праздником! – Он вздохнул. – Мы вымирающий вид! Скоро на Земле из всех блинов останусь только я!

– Это несправедливо! – сказала Министр Обороны, дрожа от негодования.

– Совершенно с вами согласен! – кивнул Блин.

– Вы должны отомстить людям! – гнула своё Министр Обороны.

– Каким образом? – удивился Блин.

– Съешьте нас со сметаной или с вишнёвым вареньем, как вам больше нравится!

– Что это с ней? – испугался Блин, отъезжая вместе с лежаком подальше от Правительства. – Она хочет, чтобы её съели?

– Да! Да! – с восторгом подтвердила Министр Обороны. – Это же так прекрасно! Когда тебя едят, ты приносишь какую-никакую, а пользу!

– Пожалуй, нам пора, – сказал Министр Спорта, подталкивая возбуждённо дрожащую Министра Обороны к шлюпке.

– Постойте! – вдруг воскликнул Блин. – Если это действительно так прекрасно, то что я тут делаю? Может, смысл моей жизни как раз в том, чтобы быть съеденным? Возьмите меня с собой! Я хочу принести пользу!

Президент помолчал, размышляя.

– Вы в этом уверены? – спросил он.

– Да!

– Ну что же, тогда садитесь в шлюпку.

Они сели в шлюпку и поплыли к подводной лодке.

– Здрасте-пожалуйста! – сказал Министр Внутренних дел, увидев Блин. – Мне что, теперь уже и желудком побурчать нельзя будет?

– Бурчать желудком будете в специально отведённых для этого местах! – сказал Президент.

– Это ущемление свободы! – запротестовал Министр Внутренних дел. – Это попирание основ демократии!

– Хватит дурака валять, – оборвал его Президент. – Я зачисляю Блин в нашу команду. На должность… Кого в нашем Правительстве больше всего не хватает?

– Министра тяжёлой промышленности, – ответил Министр Спорта. – С ней у нас особенно тяжёлая ситуация.

– Почему?

– Потому что её нет.

– Хорошо! – кивнул Президент. – Поздравляю вас, господин Блин, то есть, Министр Тяжёлой промышленности, с назначением!

– Спасибо, – сказал Блин и так аппетитно блеснул боком, что у всех министров одновременно забурчало в животах.

– Господа, во избежание людоедства на борту предлагаю намазать Блин, чем-нибудь невкусным, – сказал Президент.

– Давайте намажем его машинным маслом, – отозвался Министр Внутренних дел. – Оно очень невкусное, я пробовал!

– Прекрасная идея! – обрадовался Президент. – Министр Спорта, не могли бы вы заняться намазыванием?

Пока Министр Спорта и Блин возились в машинном отделении, Президент устроил совещание. Он чувствовал, что Правительство что-то давно не совещалось.