что в группе трое, сдался-то один ты? – вставил старший лейтенант.

– Двое остальных не опасны, они ликвидированы.

– Это те, кого ты убил, идя к нам? А может, это они хотели сдаться и мешали твоему плану на внедрение?

– Так точно, они самые. Ребята – идейные противники советского строя, все из Литвы, понимаю, что мое слово пока ничего не стоит, но надеюсь, что в будущем вы мне поверите. Я могу назвать вам их имена и фамилии, проверьте, если, конечно, поверите в мои слова.

– Ты понимаешь, что мы должны переправить тебя дальше по инстанциям? – кажется, даже разочарованно спросил особист.

– Так точно, но это стало бы ошибкой. Имея возможность хорошо всыпать врагу на данном участке фронта, а может, и немного улучшить ситуацию, не использовать ее…

– Веры тебе нет, правильно заметил. Кроме твоих слов, которые могут быть простой установкой немецкого командования, предъявить тебе нечего. Немцы, народ умный и хитрый, могли придумать и такой ход, каким образом ты пришел. Могли даже специально дать тебе возможность кого-то убить у нас на глазах, за ними не заржавеет. Сложно это все и неправдоподобно.

Это как посмотреть, это я о помощи… Еще дома, там, в прошлом-будущем, я серьезно и подолгу изучал бои в Сталинграде. У меня тут дед где-то воюет, вот и было интересно. Фотографий аэрофотосъемки, карт, различных донесений было просмотрено столько, что здешние командиры охренели бы от счастья, дай им такие знания.

– А вы проверьте. Никто же вам не мешает использовать мои знания. Ведь меня можно переправить и позже, зачем упускать возможность. По данным немецкой разведки, здесь держит оборону усиленный батальон НКВД. Артиллерии нет, но бронебойщиков, мешающих танкам вермахта, – хватает. Плюс позиции на многих улочках заминированы, немцам просто так не пройти, а хочется. Да, отдать на убой кого-то из пленных, переодетых в немецкую форму, можно, но вот вряд ли вермахт станет рисковать целыми подразделениями, ведь так? У вас есть возможность очень сильно укусить врага, это не единичные потери, тут… – я многозначительно повел головой.

– Ни хрена себе разведка у фрицев… – почесал голову старлей.

– Работают, – пожал я плечами. – У вас ведь наверняка есть случаи пропажи людей, попадания в плен и тому подобное?

– Такое случается, – кивнул особист, – война.

– Конечно, война, – кивнул я в знак согласия. – Да и немцы постоянно жалуются на вашу разведку.

– И как мы можем тебя… э… Использовать?

Все же мне точно повезло с пленением. Всю жизнь считал, что в будущем скорее правы насчет войск НКВД, особистов и прочих политруков, а выходит-то… Да, все я понимаю, первые встречные, случайность и прочее, да только не хочется как-то думать, что бывает и хуже, а мне просто повезло. Веду я себя не столь нагло или дерзко, сколько спокойно. Просто говорить правду всегда легко, придумывать-то и опасаться, что тебя поймают на лжи, не нужно. Конечно, еще существует градация даже в рядах НКВД. Дело в том, что этот особист, которого я так называю, не следователь, то есть не представитель особого отдела. Этот батальон НКВД был задействован на охране железной дороги, если я правильно помню. Он просто находится в подчинении НКВД, а по смыслу обычная пехота или стройбат.

– У вас есть карта или кроки района центра города, вокзала, домов специалистов? – Ну, а чего, надо же помочь в одном из самых тяжелых мест. Позже и позиции на Мамаевом кургане солью, знаю их неплохо, а с вокзала начал, потому как сам, что называется, вживую все видел, оттуда и пришел.

– Это в стороне от нас, там другой батальон стоит. Почему именно вокзал и высотки? Напротив нас кто стоит, много?

– За железкой моторизованный полк, танков немного, в основном самоходы. Много разрозненной артиллерии, укрыта в бывшем частном секторе. Орудия ставят между домами, масксети закрывают от обзора с неба, и установить их в таких местах можно довольно много. Проезды под железкой завалены, немцы их пытаются разобрать, проезд пока закрыт, будут лезть поверху и вдоль железки, им вокзал нужен.

– Вот, держи, – мне без обиняков предъявили карту.

Да, у немцев на порядок лучше. Тут что-то от руки нарисованное, даже усмехнулся, увидев. Скорее всего, мне дали что-то устаревшее, не имеющее ценности, вряд ли реальные позиции. Да только я и так знаю, кто и где стоит, карта мне нужна, чтобы нашим показать и донести информацию из своей памяти. Про вокзал, понятно, стратегически выгодное расположение, весь центр под контролем можно держать, плюс выходы к Волге. Там наши заняли некоторые объекты…

– Здесь имеется край вокзала, этого уже достаточно, можете помочь соседям и себя обезопасить, – и я принялся наносить все, что помню, а помнил много. Минут через десять командиры уже захлебывались от восторга, хоть и старались не подавать вида. Переглядывались, скалили зубы, улыбались и хрустели костяшками пальцев. Я-то понимаю, что сами по себе эти вояки ничего не сделают, тот батальон НКВД, что тут стоит, не имеет собственной артиллерии или танков, придется просить у соседей или связываться с теми, что за речкой. Они тут держатся из последних сил, а их мало. Главное, я даю информацию о противнике очень точно, указывая вплоть до ручных пулеметов и их позиций. Артиллерия, самоходы, минометы и станкачи, какие подразделения отведены на отдых и пополнение, какие пришли на смену и их состав. Имена командиров, к сожалению, помню хуже, просто сливались у меня в голове все эти Гансы, Отто, Карлы и прочие Курты в одно целое. А радость наших командиров была понятной, какому командиру на войне не хотелось бы знать о том, кто против него воюет? А тут с такими подробностями.

Наконец, я закончил и выдохнул, делая заключительную пометку. На ней я сконцентрировал отдельное внимание. Получая задание вчера ночью, видел, как готовятся немецкие штурмовики, их задача – выбить из соседних домов наши части, которых там кот наплакал. Без артиллерии удержать что-либо будет невозможно, вышибут и похоронят.

– Что значат цифры, дата? Так это же сегодня! Что здесь должно произойти? – вскинулся особист.

– Немцам известно, что эти два дома, – я указал на карту, – обороняют не больше двух взводов, без средств усиления. Атаки там происходят регулярно, так?

– Да, заняв эти два дома, немцы свободно обойдут танками наши позиции, и все, амба, весь район захлопнут.

– Решать за вас, а тем более высшее командование, я не имею никакого права, могу лишь дать совет…

– Если не прозевать начало атаки и ты не врешь о численности врага, ударив вот отсюда, – старлей показал особисту, как ударить, – можно