В конце VII в. или, скорее, в начале VIII в. скандинавский мир впервые проявил экспансионистские тенденции в двух противоположных направлениях. Шведы стремились основать торговые фактории на восточном берегу Балтики (самая древняя и наиболее важная из них — Гробина около Лиепаи в Латвии; в IX в. известны другие, в Литве и восточной Пруссии. Особое место занимали там готландцы), в то время как норвежские крестьяне незаметно приступили к колонизации архипелагов к северу от Шотландии; об этом нам известно только благодаря археологии. Безусловно, передовые отряды уже устремлялись вперед, но только в самом конце VIII в. произошло, в весьма резкой форме, знакомство скандинавов с народами, умеющими записывать свою историю. Между 786 и 796 гг. нападению с северо-востока (Линдисфарн) и юго-востока (Дорчестер) подверглась Англия; в 795 г. за ней последовала Ирландия, а после 799 г. настал черед Вандейского побережья Галлии: все эти экспедиции, по-видимому, были норвежскими. Несколько лет спустя в Шлезвиге датчане начали военные действия против франков, только что завоевавших Саксонию; завязавшись на суше, они около 810 г. распространились и на море: так началось второе наступление. Наконец, около 839 г., шведам мало-помалу удалось проникнуть вглубь русской территории и появиться на горизонте Византии. Это было время неслыханного разгула, который не обошел почти ни одной части Европы и даже западной Азии. Эта первая волна движения викингов продолжалась приблизительно до 930 года.

У каждого скандинавского народа были свои излюбленные направления и формы экспансии, которые, впрочем, никогда не были исключительными. Норвежцы, действуя небольшими группами, занялись деятельностью двух родов: простым и откровенным грабежом, который преобладал в южной части сектора их появления, и поисками земель для заселения, пригодных для земледельческо-животноводческой жизни, наподобие той, которую они вели у себя дома. Их основной маршрут начинался в районе Бергена и поворачивал прямо на запад, в сторону Шетландских о-вов; там он разветвлялся: второстепенная линия достигала восточного побережья Шотландии и Англии, в то время как основная, через Оркнейские и Гебридские острова, направлялась к водам Ирландии, а оттуда, уже более устойчивая, к западной Галлии, Испании и даже Гибралтару. В IX в. определилась новая путевая магистраль — на северо-запад — начинавшаяся от Шетландских и доходившая до Фарерских о-вов, а впоследствии Исландии, и, наконец, в начале X в. достигшая Гренландии и Америки. Датчане, гораздо более организованные и часто возглавляемые принцем из королевского рода, также искали наживы, но в более внушительных масштабах, и земель, но, скорее, в виде крупных уступок, а не отдельных поселений. В своих владениях на Западе они чаще всего выступали в качестве сеньоров, а не крестьян. Их военные акции, достаточно методичные, часто преследовали политическую цель. Их грандиозный маршрут начинался с перешейка Шлезвига или Лимфьорда, шел вдоль южных берегов Северного моря, затем разветвлялся, ведя либо к восточной Англии, либо к Ла-Маншу и атлантическому побережью Галлии. Можно заметить, что по большей части он в точности повторяет путь фризских купцов; по их примеру датчане охотно поднимались вверх по рекам, докуда способны были их доставить корабли с небольшой осадкой; затем, когда в пределах досягаемости оказывалась заманчивая добыча, они превращались в пехотинцев или всадников.

Варяги-шведы, по-видимому, почти не интересовались пахотными землями; их привлекало серебро, и они стремились его добыть либо посредством торговли, либо завербовавшись в наемники, либо попросту грабежом. Но этот последний способ пользовался у них меньшим признанием, чем у датчан. С того момента, когда они высаживаются на восточных берегах Балтийского моря и Вислы у Финского залива, их более всего привлекает торговля; затем они продвигаются вглубь страны, следуя вдоль рек и переходя от одной к другой волоком. Их первые пути пролегают через север и восток: от Двины и Волхова они достигают бассейна Волги, который исследуют до Каспийского моря включительно; затем, в середине IX в., их предпочтение завоевывают западные маршруты от Волхова, Двины и Вислы до Днепра и Черного моря; не позднее 860 г. они добираются до Босфора. В большей степени, чем у норвежцев, и так же, как у датчан, у варягов проявляется призвание к командованию и управлению: именно в этом качестве они навязывают свое присутствие русскому обществу и образуют военные поселения в его главных городах. Запад в основном подвергся ужасному испытанию. Обладая трезвым пониманием психологических механизмов, викинги стремились запугать его население проявлениями зверской жестокости, обезоруживавшей всякое сопротивление, наподобие изуверской казни «кровавого орла», примененной в 867 г. к королю Нортумбрии Элле. Даже когда их жертвам удавалось сохранить боевой дух, их тактика была катастрофически устарелой перед лицом угрозы с моря. Только три правителя смогли предложить план, способный организовать оборону от скандинавов. В Галлии Карл Великий попытался сформировать флотилию для защиты побережья, затем Карл Лысый45 возымел желание преградить реки укрепленными мостами; однако знать не поняла их усилий и оставила эти задачи, хотя и осуществимые, без внимания. В Англии, после полного бедствий периода длиной в поколение, Альфреду Великому, несмотря на ограниченность в средствах, удалось замечательным образом избавиться от опасности: ценой уступки в 878 г. северо-восточной половины острова (она станет Денло, «Областью датского права») датчанину Гутруму, он укрепил плацдарм англов на юго-западе, где расцвела своеобразная и динамичная цивилизация; в X в. он станет стартовой площадкой для отвоевания захваченных датчанами территорий. Во всех остальных случаях, после трех или четырех нападений, в ходе которых христиане могли на опыте убедиться в своей слабости, они предавались малодушию, которое оставляло их только тогда, когда враг предпринимал что-либо чересчур жестокое или святотатственное. Их основной целью было добиться отсрочки: они откупались, а после подвергались разгрому. Из этого горького испытания Запад вышел исковерканным, разобщенным, неуправляемым.

Альфред (871–899) — это единственный государственный деятель, достойный этого имени, который начал борьбу против викингов. Понимая, что сопротивление потребует одновременно военных и интеллектуальных мер, он предпринял строительство огромного флота, способного противостоять датчанам в открытом море, преобразовал систему пешего ополчения, усилил местную оборону сетью укрепленных пунктов (бургов), которые остановили продвижение скандинавов в Мидланде; одновременно, с помощью целого штаба из духовенства, он обновил английскую письменность и постарался создать светскую культуру. В этих достижениях Англия обрела новую силу: первая половина X в., столь плачевная на континенте, здесь стала эрой возрождения, символом которого явилось имя св. Дунстана46. Оно не только продемонстрировало последовательность в усилиях, полностью отсутствовавшую у Каролингов (флот, созданный в 896 г., без перерыва существовал до 1066 г.), но также смогло дать новые решения: от Эдуарда Старшего до Этельреда II47 Англия представляла собой двухнациональную монархию, объединявшую под одним правительством юго-запад, который оставался чисто английским, и северо-восток, всегда датский до мозга костей, несмотря на свое освобождение. Тем не менее Англия была гораздо более уязвимой, чем империя Каролингов: протяженность ее берегов, повсюду очень легкодоступных для нападения, не оставляла возможности ни для постоянного наблюдения за морем, ни для быстрого сосредоточения сил с целью воспрепятствовать высадке врагов. На континенте только Германии удавалось с грехом пополам противостоять викингам, благодаря тому, что там королевская власть встречала большее повиновение у подданных. Даже причиняя значительный ущерб портам, особенно Гамбургу в 845 г., вглубь страны датчане почти не проникали (Германия располагала еще и другим козырем: возможностью нанести ответный удар по самой Дании).